Читать книгу - "Призрачная ночь - Клаудия Грэй"

Балтазар, как я заметила, тоже встал, но вместе со всеми не пошел, задержавшись в беседке. Луна очерчивала его силуэт на фоне железных завитков и ветвей ивы.

Я опустилась чуть ниже и прошептала:

— С тобой все в порядке?

— Конечно, — ответил он каким-то странным голосом.

Мне вспомнился Осенний бал два года назад, когда мы вместе вышли из зала, чтобы посмотреть на звезды. Именно в ту ночь я сказала ему, что люблю Лукаса, но до сих пор не сумела до конца осознать, как сильно это на него подействовало. Неужели он тоже вспоминает ту ночь?

Балтазар посмотрел вверх, примерно туда, где находилась я, и произнес:

— Лукас пошел наверх перепроверить ловушки и убедиться, что они надежно спрятаны. Он не ляжет спать еще минимум час.

— Да. И что?

— Я хочу, чтобы ты вошла в мое сознание и в мой сон.

Я мгновенно поняла, зачем он об этом просит и что задумал.

— Балтазар, не думаю, что это хорошая мысль. Нам предстоит сражение. Тебе понадобятся все твои силы.

— Со мной все будет отлично. Мне потребовалось много времени, чтобы решиться на это, но теперь я все понял. Тянуть больше нельзя. — Лицо его было непроницаемым, но голос твердым. — Поверь.

После того, как я два месяца упрекала его за то, в чем он, скажем прямо, был не виноват, я перед ним в долгу, так?

— Хорошо. Я войду.

Мы вернулись в школу. От роскошного убранства большого зала почти ничего не осталось — все свечи сгорели и оплавились, цветы были раскиданы по полу и растоптаны в панике убегавшими учениками, на помосте для оркестра валялись брошенные впопыхах инструменты. Балтазар развязал галстук и расстегнул манжеты, поднимаясь по лестнице. Шаги его эхом отдавались на каменных ступенях. Я могла побиться об заклад, что после случившегося вечером ученики не спят и не уснут еще долго, но никто не рискнет бродить по школе в полночь.

Когда мы вошли в спальню, Балтазар не стал зажигать свет, наверное, для того, чтобы спокойно переодеться. Разумеется, я все равно отвернулась. Впрочем, луна светила ярко, поэтому я видела его тень на стене, — он снял рубашку и расстегнул ремень.

«И это не «тип» Патрис? — подумала я. — Не понимаю».

Услышав, как зашуршало покрывало на кровати, я повернулась и воспарила над Балтазаром. Он лежал на боку. Похоже, он из тех счастливчиков, кто засыпает, едва успев закрыть глаза. И хотя я чувствовала себя неловко — вроде как я обманываю Лукаса, потому что делю сон с другим, — я вытянулась в струнку, нырнула вниз, в самый центр спящего сознания Балтазара…

И обнаружила, что стою в лесу, тоже ночью.

Сначала мне показалось, что это лес около «Вечной ночи», но потом я сообразила, что ошиблась. Деревья были выше, и некоторые из них очень толстые — вероятно, старые. Где-то вдалеке разговаривали люди и слышался стук копыт. Я всмотрелась в черноту ночи и увидела, что по грязной дороге едет старомодная повозка и на людях в ней очень непривычная одежда — большие шляпы и длинные плащи. Это в чем-то походило на воспоминания Кристофера о его жизни, но я догадалась, что попала в более ранний исторический период.

— У тебя получилось, — произнес Балтазар.

Я обернулась и увидела, что он стоит рядом в такой же одежде — штаны до колен, высокие сапоги, чуть расширяющиеся в голенищах. Сюртук подпоясан, плащ подбит мехом, а шляпа… В общем, я невольно улыбнулась.

— Ты похож на звезду во время карнавала на День благодарения.

— Если хочешь знать, это пик колониальной моды в тысяча шестьсот сороковом году. — Балтазар поправил шляпу, чтобы она сидела чуть набекрень.

— Значит, ты видишь сны про свою жизнь? — посерьезнев, спросила я.

— Иногда. — Балтазар показал на отдаленный огонек — в окне небольшого домика горела масляная лампа. — Пойдем посмотрим, что можно сделать.

Я шла вслед за ним по лесу, пока мы не добрались до поляны и домика. Он оказался куда более примитивным, чем я предполагала. Подумав немного, я поняла, что по-другому и быть не могло: наверное, Балтазар вместе с отцом построили эту хижину своими руками. Из чуть покосившейся трубы шел дым, окно было затянуто куском провощенной бумаги. Возле дома спал мохнатый пес. Балтазар улыбнулся и потрепал его по шее:

— Привет, Фидо.

Фидо не шелохнулся. Возможно, во сне он не ощущал прикосновений.

Тут из дома донесся женский голос, резкий и сердитый:

— Твое непослушание возмущает нас, Черити!

— Прости, мама, — раздался голосок Черити, чистый, сильный и без капли раскаяния. — Но боюсь, что я и дальше не буду вас слушаться.

Я с самого начала, как только Балтазар пригласил меня в свой сон, знала, что это произойдет, но легче от этого мне не стало. Судя по ужасу во взгляде Балтазара, он чувствовал то же самое.

Балтазар подошел к входной двери и распахнул ее. Я увидела Черити в длинном темном платье, белом переднике и белом ситцевом чепчике. Она стояла посреди комнаты с лицом еще более юным, чем я помнила. Видимо, все это происходило за пару лет до ее смерти, когда она была совсем ребенком. Перед ней сидели двое, явно родители Балтазара и Черити, одетые по той же строгой моде, что и их дети, с лицами суровыми, без проблеска веселья.

Черити ухмыльнулась, и на ее детском, еще пухлом личике эта ухмылка выглядела чересчур взрослой. Она стянула с головы чепчик, я увидела белокурые кудряшки.

— Больше я не собираюсь покрывать голову. Собственно, если мне захочется, я и тело покрывать не буду.

— В тебя вселился дьявол, девочка моя, — гулко пророкотал отец. Он походил на Балтазара, только был старше, крупнее, суровее. Неприятный. И когда он ругал свою дочь, в его голосе не слышалось любви, лишь неодобрение.

— Это верно! — Черити расхохоталась, наслаждаясь неповиновением. — Хочешь посмотреть, что этот дьявол может заставить меня сделать?

Я шепнула Балтазару:

— Она всегда была такой?

— В те времена я думал, что это просто детский бунт, — ответил он. — Но Черити всегда напрашивалась на неприятности.

В этот момент Черити заметила нас, и торжество на ее лице сменилось растерянностью.

— Что вы здесь делаете? Что она здесь делает?

— Позволь мне с ней разобраться, — прошептала я. После того что она сделала с Лукасом, я была готова разорвать ее на части.

— Нет, — ответил Балтазар, встав между нами. — Она может ранить тебя здесь. Но для меня это всего лишь сон. Надо мной она власти не имеет.

И в точности как Черити напала на Лукаса, он напал на нее.

Балтазар прыгнул вперед, схватил сестру, и они вместе упали на пол. Родители запротестовали, но ни Балтазар, ни Черити не обратили на них никакого внимания — те были всего лишь призраками во сне. А вот драка была настоящей. Черити неистово отбивалась, но Балтазар сумел заломить ей руку за спину и толкнул сестру к очагу. Когда от огня до ее лица осталось всего несколько дюймов, она пронзительно закричала: