Читать книгу - "В Тёмное Царство - Раймонд Элиас Фейст"

— Кто вас послал?

Он уже задавал этот вопрос и снова получил тот же ответ:

— Многое вам откроется, но не это. Не сейчас.

Тон Мартуха не оставлял сомнений, что тема закрыта.

— Понятно, — сказал Паг.

Он уже понял: у дасати не существует полумер. Это были самые опасные смертные существа из всех, с которыми он сталкивался. Быстрее людей, свирепее охотничьих троллей, храбрее самых отважных воинов цурани, и при этом обладающие поистине убийственным складом ума. Смерть была их ответом на большинство социальных проблем, и Паг размышлял, как такое общество вообще могло возникнуть и выжить.

Он вспомнил слова Накора: зло по определению безумно. Если это правда, то дасати — безумнейшие существа в двух вселенных. Судя по рассказам Оракула и обрывкам информации от Мартуха, так было не всегда. Возвышение Тёмного Бога дасати, окутанное древними мифами, произошло относительно недавно по меркам их расы. До этого они напоминали ипилиаков — сложное, в основном мирное и продуктивное общество.

— В нашей истории была эпоха Войн Хаоса, — сказал Паг Мартуху, — когда смертные и Младшие Боги восстали против Старших. От тех времён остались лишь обрывки знаний. Возвышение Тёмного тоже последовало за подобным конфликтом?

— Именно так, — ответил Мартух. — Победители пишут историю, как говорится. Жрецы Смерти не делают различий между каноном и летописью. Для нас писания Темнейшего и есть история.

— Единственная причина, по которой мне известны эти различия — архивы ипилиаков, сохранившиеся со времён их бегства из Омадрабара.

— Я хотел бы изучить эти записи, если позволит время.

— Время есть, и это будет разумным использованием оставшихся дней.

— Как ты оказался на Делекордии?

— Эту историю вам расскажет другой, и в другое время. Но вот что я могу поведать: до двадцати пяти лет по вашему летоисчислению я был обычным молодым воином дасати. Прошёл Сокрытие, добрался до замка отца, убивал в Зале Испытаний, чтобы заслужить место среди его слуг. Меня приняли в Садхарин, и я делал всё, что подобает настоящему воину дасати.

— Охотился на детей во время Очищения, убивал самок, пытавшихся их защитить, спаривался с женщинами ради политических выгод, всегда был готов ответить на призыв Караны к оружию.

— Дважды участвовал в подавлении «мятежей» — так называли расправы над неугодными. Трижды воевал против конкурирующих боевых обществ. Шесть серьёзных ран ношу на теле и бессчётное количество лёгких, но я не сомневался в своём превосходстве.

— Сыновья рождались и выживали. Я нашёл самку, которая нравилась мне настолько, что после рождения нашего сына позволил ей войти в мой дом. У нас было то, что вы назвали бы «семьёй». У дасати нет такого понятия, но по сути я стал, как бы вы сказали, примерным семьянином в своём мире.

— А потом произошло нечто, что изменило мою жизнь навсегда. Я больше не мог судить о себе по меркам своего народа, и с тех пор работаю над тем, чтобы изменить своих сородичей.

Мартух задумался, устремив взгляд вдаль.

— Моя самка… жена, если хотите… до сих пор скучает по мне, о чем часто мне напоминает. Сыновья неплохо справляются с управлением нашим небольшим поместьем, и мы живём в относительно мирное время.

Он отложил кожуру съеденного фрукта и вытер руки тканью.

— В Империи дасати всё идёт как должно, — произнёс он с горькой усмешкой. — Умирают только невинные.

Паг промолчал. Мартух усмехнулся:

— Знаете, в языке дасати нет слова «невинный»? Ближайшее по значению — «некровавый», то есть тот, кто ещё не отнял ничьей жизни.

Он покачал головой, потянувшись за бокалом вина.

— Чтобы понять невинность, нужно сначала объяснить понятие «вины». А этого слова у нас тоже нет. Мы говорим об «ответственности». Думаю, потому что виновные уже мертвы… внутри.

Мартух поднялся:

— Прошу прощения. Я слишком много выпил.

Обращаясь к Пагу, добавил:

— Архивы находятся внизу по улице, слева от нас. Здание похоже на остальные, но над входом висит синее знамя с белым кругом. Там вам покажут всё, что пожелаете увидеть. Я вернусь завтра ближе к вечеру. Спокойной ночи.

С этими словами он удалился. Магнус повернулся к отцу:

— Так странно.

— Да, весьма странно, — согласился Паг. — С точки зрения дасати…

— Вы слабы и заслуживаете смерти, — невозмутимо заявил Бек.

— Мой отец едва ли слаб, — возразил Магнус. — Как и все мы.

— Я не имею в виду тебя или твоего отца, — уточнил молодой воин. — Я говорю о людях. Вы слабы и заслуживаете смерти.

Паг отметил про себя, что Бек говорил о людях как о «вас», а не «нас». Он перевел взгляд на Накора, который едва заметно покачал головой.

— Отец, я, пожалуй, удалюсь, — сказал Магнус. — Хочу немного помедитировать перед сном.

Получив кивок согласия от Пага, молодой маг вышел. Слуги продолжали стоять в ожидании, и Паг понял, что они не уйдут, пока стол не опустеет. Он сделал знак Накору.

— Бек, давай прогуляемся, — предложил Накор.

Ралан Бек резко поднялся:

— Хорошо. Мне нравится гулять по этому городу. Здесь столько интересного, Накор.

Паг и Накор последовали за Беком на вечерний воздух. Паг глубоко вдохнул:

— Кажется, мы полностью адаптировались, теперь этот воздух пахнет для меня так же, как в Крондоре или Кеше.

— Даже лучше, — заметил Накор. — Меньше дыма и мусора.

Прогуливаясь по улице, Паг заметил:

— Ипилиаки, судя по всему, гораздо чистоплотнее людей.

— Да, — согласился Бек. — Очень приятный город. Было бы забавно посмотреть, как он горит.

— Вряд ли, — быстро парировал Накор. — Один пожар похож на другой.

— Но представь, какой огромный получится костер, Накор!

Паг тихо сказал:

— Может, в нем говорит частичка Прандура? — намекая на бога огня, известного как «Сжигатель Городов».

Накор усмехнулся:

— Бек, хочешь увидеть нечто новое? Нечто удивительное?

— Да, Накор! Это место действительно интереснее многих, где я бывал, но все эти бесконечные разговоры начинают меня утомлять.

Паг вопросительно взглянул на Накора, и тот жестом попросил подождать.

— В архивы ты сходишь завтра. А это нужно увидеть и тебе.

Они шли через город, вежливо кивая встречающимся горожанам, которые лишь изредка бросали на них удивленные взгляды — Мартух и Кастор упоминали, что пришельцы с других миров здесь редкость. Дойдя до восточных ворот, Накор указал вдаль:

— Вон тот холм.

Паг спросил:

— Что ты хочешь нам показать?

— Подожди, — сказал маленький игрок, и в его глазах вспыхнул озорной огонёк.

Они поднялись на холм, и перед Пагом и Беком открылось то, ради чего Накор их привёл. Вдали на востоке мерцающая линия света поднималась от горизонта, устремляясь в ночное небо и