Читать книгу - "Морской демон - Вирджиния Кантра"

Действительно. Конечно, они у него были.

Дилан вспомнил, как Реджина сидела, опершись о перила, на палубе его лодки: подбородок выставлен вперед, а в глазах написано все, что было у нее на сердце.

Я не собираюсь врать относительно своих чувств только потому, что для тебя это может представлять опасность.

Чего он, черт побери, так боялся? Почему, черт возьми, не сказал ей все прямо тогда?

— И что толку, если бы я ей это и сказал? Это все равно не уберегло бы ее. Я не уберег ее, — с горечью поправился Дилан.

— Ты спас ее сына.

— Но я не защитил ее. Она и сейчас в опасности. Как и все мы.

Калеб задумчиво нахмурился.

— Из-за Донны Тома?

— Демона в ней уже не было.

Иначе Дилан не оставил бы доктора в живых, не дал бы увезти ее тем же вертолетом, который забрал Реджину.

Калеб вздохнул.

— Тем лучше. Мне и так хватает головной боли с объяснением того, каким образом на моем острове еще две женщины оказались жестоко избиты. Слава богу, хоть никто не погиб!

Дилан бросил на него тяжелый взгляд.

— Ты не можешь винить Реджину в том, что она защищалась.

— Я и не виню. Я просто пытаюсь тебе объяснить, как на все это посмотрит окружной прокурор.

— Ну и как он на это посмотрит?

Калеб взглянул на брата.

— Я рассматриваю версию, по которой в клинику проник неизвестный злоумышленник.

Вот так — злоумышленник. Дилан кивнул. Это было самое лучшее объяснение одержимости дьяволом из всех возможных вариантов.

— Разумеется, эта история сработает только в том случае, если Донна Тома не станет рассказывать, что с ней произошло на самом деле, — продолжал Калеб.

— Она не вспомнит этого.

— Ты считаешь, что ее травма головы…

— Демон покинул ее не по своей воле и без всякой осторожности. Его присутствие могло повредить ее психику. Или, по крайней мере, ее память.

— А ты уверен, что он ушел? — спросил Калеб.

Дилан пожал плечами.

— Если тело утратило свои функции, оно больше не представляет интереса для демона. Так или иначе, но я не почувствовал в ней никаких следов огненного отродья.

— Значит, он может быть где угодно.

— Да.

— Черт! — устало сказал Калеб. — Я все еще ищу свидетелей, которые видели негодяев, похитивших Ника.

— Кто бы это ни был, у него должна быть лодка, — заметил Дилан.

— А отсюда следует, что это мог быть кто-то вообще не с Края Света. Проклятье!

— Я делаю все, чтобы защитить весь остров, — сказал Дилан.

— Тогда, я полагаю, ты собираешься здесь остаться.

— Да. То есть нет. — Дилан поймал взгляд брата и нахмурился. — Я не стану давать Реджине обещаний, которых не смогу выполнить.

И которым она не поверит. Особенно после того, как он ее подвел.

Калеб снова почесал подбородок.

— А она требовала от тебя обещаний?

Еще одно больное место.

— Нет, — признался Дилан.

— Тогда в чем проблема?

Проблема была в том — и сейчас Дилан понял это, — что он сам хотел этих обещаний. Хотел строить свою жизнь вместе с ней. Хотел завести с ней детей. И сейчас был крайне неудачный момент для того, чтобы сказать ей об этом.

— Время не подходящее, — сказал он. — Слишком много факторов… Слишком много опасностей…

— Это не обязательно должно означать, что нужно подождать. Когда знаешь, что можешь потерять, самое время честно разобраться в том, что ты чувствуешь. И чего на самом деле хочешь. Любой армейский капеллан скажет, что во время войны он проводит гораздо больше свадебных обрядов.

— И эти браки… Они долго длятся? — с вызовом поинтересовался Дилан.

— Если тебя интересуют гарантии, то у меня их нет, — невозмутимо ответил Калеб. — Но если ты хочешь спросить, стоит ли любовь любого риска, то я отвечу: «Да, стоит».

Дилан приподнял бровь.

— Именно это ты и сказал Маргред?

— Именно это мы с ней сказали друг другу. Если у тебя есть любовь, ты пройдешь через любые испытания. Если у тебя есть доверие.

— Если у тебя есть надежда, — добавил Дилан.

Калеб вздохнул.

— Она хочет ребенка, — признался он.

Дилан с пониманием посмотрел на брата. Калеб, осторожный, честный Калеб, не хотел подвергать риску свою жену и ребенка.

— Я тебе сочувствую. Маргред привыкла получать то, чего хочет.

— Она…

Дверь распахнулась, и появилась Антония, державшая за руку Ника.

Дилан вскочил, сердце его тяжело стучало в груди.

— Как Реджина?

Антония посмотрела ему прямо в глаза. Напряженные губы раздвинулись в улыбке.

— Они переводят ее в акушерское отделение.

— Значит… — Дилан с трудом сглотнул, не смея надеяться.

— Врачи хотят оставить ее там еще на ночь. Для обследования. — Антония пригладила свои непокорные черные волосы. — Господи, мне нужно срочно закурить!

— С нами все определилось.

Антония перегнулась через металлические перила койки, чтобы прижаться губами ко лбу дочери. Реджина закрыла глаза: ее успокаивал знакомый аромат никотина, пробивавшийся сквозь запахи больницы, антисептика, пота и страха.

— Сегодня вечером Калеб заберет нас назад на лодке, — продолжала Антония. — Я позвоню завтра утром, после того как ты поговоришь с врачом.

Ник ерзал на кресле-качалке, нижняя губа его предательски дрожала.

— Я не хочу никуда ехать! Я хочу остаться с тобой.

Сердце Реджины обливалось кровью. Она устала. Очень устала и была готова разрыдаться. Голова ее была пустой, зато сердце переполнено. Она попыталась подобрать слова, которые успокоили бы его. Но прежде чем она успела сказать, что Ник может остаться с ней на ночь, заговорил Дилан, стоявший в ногах ее кровати.

— Твоей маме необходимо отдохнуть. — Голос его был твердым. На щеках пробивалась щетина. Лицо под золотистым загаром побледнело от усталости. — И тебе тоже. А сейчас поцелуй маму и давай убираться отсюда.

Реджина открыла было рот, чтобы сказать, что все в порядке. Ребенок явно травмирован. Его нужно приласкать. Ему нужна мама.

К ее удивлению, Ник тут же вскочил.

— Ладно. — Он наклонился к ней. — Спокойной ночи, мамочка!

И звонко чмокнул ее в щеку.