Читать книгу - "Хроники ведьм. Наследство колдуньи - Мирей Кальмель"

Она присела на край постели, чтобы отдышаться. С таким весом и после таких треволнений у любого голова пойдет кругом!

Альгонда уселась рядом с матерью. Филиппина так и осталась сидеть на прежнем месте и с изумлением смотрела на кружащихся по комнате мать и дочь. Эффективность эликсира была просто поразительной!

— Сейчас не время хворать, милая моя матушка! — проговорила Альгонда и звонко чмокнула мать в пухлую щеку. — Я словно снова на свет родилась!

— Я вижу, вижу, моя малиновка! Господи, как же я этому рада!

Она с улыбкой обняла девушек за плечи. Но в это мгновение проснулась и заплакала маленькая Элора, нарушая чудесным образом установившееся между тремя женщинами взаимопонимание.

Альгонда вскочила на ноги и подошла к колыбели. Рядом на стене висел роскошный обюссонский гобелен, на котором были изображены рыцарь и дама его сердца.

— Прелесть моя! — пропела она, беря девочку на руки и прижимая к груди.

Элора сразу же затихла. Сердце Альгонды радостно застучало. При желании она с легкостью вспоминала белый прекрасный город и голубоватый свет, который, она была в том уверена, исцелит все ее душевные раны, даже самые застарелые. Все страхи ее волшебным образом испарились. Она не знала, каким образом обведет вокруг пальца Марту, как спасет от нее себя и свое дитя, как добьется исполнения пророчества, но одно было ясно: у нее все получится.

— Ой-ля-ля! Что скажет мэтр Жанисс, когда увидит меня растрепанной? — проговорила Жерсанда у нее за спиной.

Альгонда повернулась и с радостным удивлением воззрилась на мать.

— Мэтр Жанисс приехал с тобой?

Щеки управительницы замка зарделись.

— Ты должна знать, Альгонда! Мы собираемся пожениться. Конечно, если барон позволит.

— Какая замечательная новость, Жерсанда! — воскликнула Филиппина и коснулась ее рукава своей холеной ручкой.

— Похоже, она всех радует, — почти извиняющимся тоном отозвалась управительница, увидев, каким счастьем светится лицо дочери.

— Ты же знаешь, я люблю его как отца! Позови его, пускай посмотрит на маленькую Элору! Наверное, он тоже волнуется! — предложила Альгонда и подошла к окну, скрытому за задернутыми занавесями.

— Не покажешься же ты ему в таком виде! — с упреком сказала ее мать. — Ты ведь в одной рубашке!

Альгонда совсем забыла, что раздета.

— Ты права, пойду приведу себя в порядок. Мне давно пора занять свое настоящее место в этом доме!

— Дело в том, что мы приехали не одни… — проговорила Жерсанда, кусая губы.

При виде виноватого лица матери Альгонда остановилась и посмотрела на нее вопросительно.

— Матье тоже здесь, — сказала Жерсанда. Ситуация была неловкой, и ей хотелось поскорее объясниться с дочкой.

У Альгонды задрожали руки. Матье… Ее Матье!

— Он знает об Элоре. Я сама ему сказала! — вступила в разговор Филиппина.

У Альгонды подкосились ноги — поступок ее юной госпожи знаменовал собой большие перемены. Она присела на обитый камчатной тканью табурет, так, чтобы видеть обеих женщин, и прислонилась спиной к стене. Жерсанда и Филиппина смотрели на нее с одинаковой нежностью.

— Я не все рассказывала тебе в письмах и, по правде говоря, не знаю, почему он согласился ехать с нами, — сказала Жерсанда, которой не хотелось, чтобы Альгонда тешила себя надеждами, грозившими обернуться большим разочарованием.

Альгонда с беспокойством посмотрела на мать. Жерсанда продолжала, нервно теребя подол своего платья:

— В последнее время они с Фанеттой всегда были вместе…

Альгонда опустила голову. Она перестала качать Элору, но даже не заметила этого.

Филиппина пожала плечами:

— Теперь, когда родился ребенок, хотела бы я посмотреть, как эта Фанетта его удержит! Он женится на тебе, Альгонда. Я об этом позабочусь.

Раньше Филиппина клялась, что не допустит, чтобы они с Матье были вместе, теперь же… Такая перемена удивила Альгонду, однако она не стала ни о чем спрашивать. Судя по всему, причиной было чувство, которое ее юная госпожа питала к принцу Джему. И все же Альгонда не могла допустить, чтобы Матье взял ее в жены по принуждению. Не этого она хотела… А еще была Марта. Если даже Филиппина позволит им с Матье быть вместе, что предпримет гарпия на этот раз, чтобы их разлучить? Альгонда не забыла, что по своей воле отказалась от Матье, чтобы его спасти. Она и сейчас была готова принести эту жертву. Невзирая на появление на свет Элоры… Ради Элоры!

— Не нужно, мадемуазель Елена! — сказала она и с ласковой улыбкой посмотрела по очереди на дочь барона и на мать.

— Ты не хочешь? — удивилась Филиппина.

— Нет. Мы должны уметь позволять тем, кого мы любим, самим решать свою судьбу. Иметь право выбора так же ценно, как и быть свободным. Не хочу, чтобы Матье его лишили.

Филиппина опустила глаза. Щечки ее порозовели — она осознала всю справедливость слов своей наперсницы. Быть может, в этих словах крылся даже укор… Однако она не обиделась. Она его заслужила. Опустив глаза, Филиппина стала разглаживать ладошкой подол своего желтого платья из переливчатого шелка, измявшийся во время, обратной дороги. На нее вдруг навалилась усталость. День подходил к концу, и он принес достаточно треволнений. Филиппина подняла свой чуть курносый носик и сказала:

— Я сделаю так, как ты захочешь, Альгонда! Знай, на этот раз я не стану препятствовать, даже если ты захочешь вернуться в Сассенаж, если тебе там будет лучше…

Альгонда улыбнулась. Действительно, ее госпожа сильно переменилась.

— Пока еще рано говорить об этом, мадемуазель Елена. Подождем сначала, что скажет мне Матье при встрече!

Она встала, передала Элору матери, которая к этому времени успела поправить свои косы. О том, чтобы появиться перед хозяевами растрепанной, и это вдобавок к измятому и запыленному в дороге платью, не могло быть и речи.

— Покачай ее немного, мамочка! Мадемуазель Елена, прошу вас в первый и последний раз, помогите мне одеться! В одиночку я с корсетом не справлюсь!

От удивления Филиппина часто-часто заморгала.

— Я? Но ведь…

Альгонда засмеялась и, подмигнув, сказала:

— Если сир де Монтуазон не врет, только Франсин может каждый день кормить меня ядом. И я очень хочу посмотреть, какое у нее будет лицо, когда я встречу ее одетой и здоровой!

Эта мысль пришлась Филиппине по душе. Качаясь от усталости, она все же встала с кровати, оставив Жерсанду шептать ласковые слова на ушко своей крошечной внучке. Говоря себе, что Луи пришел бы в ярость, узнав, что она собирается сделать, Филиппина последовала за Альгондой в ее уборную. Но стоило у них за спинами упасть толстой бархатной занавеси, как в награду за покладистость она получила страстный и сладкий поцелуй.