Читать книгу - "Монохром - Сергей Палий"

Лёвка приземлился на дорожку, кувыркнулся боком и замер без движения.

— Эй, мутаген, ты чего? — с тревогой позвал я.

— Страшно, чего, — огрызнулся он, вставая. — Думаешь, если я не такой, как все, то и нервы совсем истлели?

— Не думаю. Сдвинься — ствол брошу.

Я переправил через барьер ружье и приготовился прыгать сам. Главное, не споткнуться. Короткий разбег, толчок, сгруппироваться. С одной стороны, ерунда. Такие упражнения школьники на уроках физкультуры выполняют в качестве разминочных. А с другой стороны… Демоны Зоны пусть раздерут эту проклятую другую сторону! Одно неточное движение, и мой драгоценный организм огребёт повреждения, несовместимые с жизнью. С любой, даже самой невинной на вид аномалией шутки плохи.

Набрав полную грудь воздуха, я на выдохе сделал первый шаг… Раз. Два. Толчок. Кегли подобрать!

Грациозности полету явно не хватило. В наивысшей точке меня закрутило в сторону, ноги распрямились вперед, а руки описали в воздухе бесполезные параболы. Жвах!

Падение вышло жестким: я грохнулся прямо на крестец. Автомат больно впился в спину, локоть тюкнулся о камень, и нерв от удара стрельнул до самого уха. Но это ничего, терпимо. Если б упал на асфальт, с копчиком можно было бы торжественно попрощаться. Благо под задницей оказалась земля — хоть ненамного, а мягче.

Пока я нелицеприятно изъяснялся в адрес одуванчиков, Лёвка помог подняться.

— Цел?

— Частично. — Я потер зад и покосился на пушистые шарики. — Если у тебя когда-нибудь будет стервозная теща — ты знаешь, каких цветочков ей подарить.

Парень заулыбался. Рот его был под маской, но лучики морщинок в уголках глаз не врут. В человеческой мимике вообще много тонкостей, которые учишься замечать постепенно.

— Учту. — Он перестал улыбаться и всмотрелся в туманную дымку за углом пятиэтажки. — Дальше поведу я. Готов?

Я кивнул. Лёвка протянул мне ружье, но я покачал головой.

— Оставь. Ты же теперь ведущий.

Он пожал плечом, взял неказистый ствол наизготовку и потопал вдоль заброшенной детской площадки.

Я двинулся следом. На ходу достал ПДА и вывел на экран карту. Сканер пока не показывал никакого движения, кроме двух жирных точек в самом центре — нас самих. На детекторе тоже зияла почти девственная чистота. Портили ее лишь пятна оставленных наверху «жарок». Чудо-одуванчики электроника продолжала упорно игнорировать — вот и верь после этого продвинутым гаджетам Фоллена…

Обогнув здание по широкому радиусу, чтобы не вляпаться в белесую поросль, которая с этой стороны оказалась намного гуще, мы вышли на холмистую равнину. Обзор с пригорка был хороший. В низине петляла по насыпи пустынная трасса, по обе стороны которой торчали из тумана веточки кустарника. Левее темнели скелеты теплиц. Вдалеке проступали размытые контуры старого карьерного резака. Диск пилы возносился над давным-давно изувеченной породой, как гигантский хирургический трепан из ночного кошмара.

— Обогнем карьер с севера, — решил Лёвка и начал забирать в сторону от заброшенного шоссе.

Мы осторожно сбежали по гравию вниз и стали углубляться в заросли кустарника. Радиационный фон подскочил, и я натянул маску. Понятно, что это как мертвому егерю скворечник в подарок, но хоть активной пыли не наглотаюсь раньше времени. Впрочем, коли так и дальше пойдет — без защиты схватим такой дозняк, что на Кордон можно будет возвращаться исключительно с целью организации собственных похорон.

К счастью, через сотню метров фон вернулся к терпимому уровню.

Детектор молчал. Сканер молчал. Эх, всегда бы такую благодать на пути иметь — можно было б детишек на экскурсии в Зону водить.

Я активировал почтовую программу, ярлычок которой давно мерцал двумя непрочитанными сообщениями. Так-так. Одно — от Латы, второе — от неизвестного адресата. Занятно.

Я открыл месседж от незнакомца и усмехнулся. С первых же строк стало ясно, кто телеграфировал.

«Здравствуй, родной. Не смотри на номер абонента. ПДА я отобрал у чьего-то трупа, ему гаджет все равно больше не пригодится. Мы с Зеленым и Дроем выбрались на другой берег. Теперь топаем вдоль Периметра обратно на юг. До моста далеко, а снова вплавь речку форсировать охоты мало, так что присоединиться к вам — не судьба. Не серчай. Но если вы с малым до ништяков доберетесь, про нашу долю уж не забудьте.:-) Кстати, вы там еще живы?».

Пижон.

Пальцы отстучали ответ: «Живы. Если приятная тенденция продолжится — сообщу».

Я огляделся. Впереди под комбезом двигались лопатки Лёвки, по сторонам тянулись колючие заросли кустарника, под ботинками шуршал дерн. Тишина. Разве что на грани слышимости опять глухо ворчат наливающиеся свинцово-алым сиянием небеса.

Последняя строчка в ленте продолжала выделяться. Честно говоря, не было настроения читать набор глумливых комментариев, которые Лата наверняка прислала в ответ на мое идиотское откровение про видения под мороком «миража». Глупо было писать ей о таком. Чего я хотел? На жалость надавить? Выговориться? Мне вдруг стало противно от всего этого балагана.

Тупое животное породы Минор. Общественная польза нулевая. Перевоспитанию не подлежит…

После некоторых сомнений я все же кликнул на письмо. Исключительно, чтобы погасить строчку, которая уже начинала действовать на нервы. «Зачем ты снова даришь мне мечту?».

Я запнулся о корень, выронил ПДА и налетел на Лёвку, чуть было не сбив его с ног. Он резко обернулся, снеся стволом ружья колючку с сухой ветки, и уставился на меня исподлобья.

— Извини, мутаг… Извини, брат. Споткнулся.

Парень кивнул, развернулся и пошел дальше.

Я подобрал наладонник и быстро погасил экран, словно эта ровная черненькая строчка могла сойти с него и попасть прямиком в душу. Обжиться в ней. Пропечататься на сердечной мышце, как клеймо. Въесться в серое вещество, подобно несводимой татуировке…

В висках пульсировало, кожа на шее и лбу горела, дыхание участилось. Позорище-то какое. Показательный набор симптомов юного желторотика. Ну-ну, сталкер, спокойно.

Я втянул через фильтры столько воздуха, сколько позволял объем легких, подержал несколько секунд, усваивая кислород, и с шумом выпустил обратно. Крепко сомкнул веки, зажмурился до оловянных пятен и рывком открыл глаза. Отпустило. Нужно идти.