Читать книгу - "Врата Смерти - Стивен Эриксон"

— Смотри-ка… На дне — рыбачьи сети. Какое искусное плетение. Они попали сюда вместе с рыбой. Видишь, кости остались? А это…

Икарий нагнулся и что-то достал со дна лодки. Когда он выпрямился, изумленный Маппо увидел в руках друга… метлу Искарала Паста.

— И что теперь? Начнем подметать пол? — спросил трелль.

— Думаю, нам нужно вернуть ее хозяину.

— Лодку или метлу?

— Серьезный вопрос, друг мой, — сказал Икарий. Маппо оставалось лишь пожимать плечами. Он вовсе не думал о серьезности вопроса. У него испортилось настроение. Сколько уже времени они болтаются под землей, потворствуя капризам сумасшедшего старика. Маппо честно попытался задуматься над смыслом загадки, но его разум воспротивился. После долгого молчания он вздохнул:

— Здесь не обошлось без Дома Тени. Кто-то из того мира захватил старика и лодку и перенес обоих сюда. Не берусь гадать, принадлежала ли лодка Пасту. Что-то плохо верится в его рыбацкое прошлое. Во всяком случае, я не слышал от него ни одного матросского ругательства, ни одного соленого словечка или шутки.

— Значит, это не его лодка.

— Но тогда чья?

— Ты сочтешь меня сумасшедшим, но остаются лишь двое возможных владельцев: мул и слуга.

Маппо кивнул, почесывая щетинистый подбородок.

— Замечательная картина: мул выходит на лодке в море и закидывает сети. Не удивлюсь, если какой-нибудь бог залюбовался этим зрелищем и решил перенести лодку вместе с мулом и сетями сюда. Для лучшей, так сказать, сохранности.

— Да. Только вот зачем лодка здесь, где нет ни озера, ни даже маленького пруда? Увы, она не могла принадлежать мулу. Остается слуга. Вспомни, как ловко он карабкался на стену.

— Ты еще вспомни его жуткий суп.

— Я тебе который раз повторяю: то был не суп, а белье, которое он кипятил в котле.

— Ты прав, Икарий. Раз он стирал белье, ему ничего не стоит раздобыть воды и для лодки.

— Конечно. Для него это пара пустяков. Икарий поднял метлу, словно знамя.

— Искарала Паста ждут новые вопросы. Ну что, дружище? Самое время пускаться в обратный путь.

Через три часа Икарий и Маппо нашли верховного жреца Тени сидящим за столом в библиотеке. Паст склонился над колодой Драконов.

— Вы запоздали, — проворчал старик, не поднимая головы. — Колоду просто распирает от магической силы. А знаете почему?

Внешний мир бурлит событиями, и ваша привычка оставаться в неведении просто смешна и нелепа. Добавлю, еще и опасна.

— Прислушайтесь к совету карт, путники, иначе я вам не завидую.

Презрительно хмыкая, Маппо прошел туда, где на полке стояли кувшины с вином. На Икария слова старика оказали совсем иное действие. Он выронил из рук метлу, и она гулко ударилась о плиты пола. Затем полуджагат пододвинул себе стул и сел напротив Паста. Чувствуя, что спокойной беседы не получится, трелль вздохнул, налил две кружки вина и вернулся к столу.

Верховный жрец взял колоду в обе руки, поднял их и с закрытыми глазами произнес молчаливую молитву Повелителю Теней. Затем он стал раскладывать карты по спирали. Первой на стол легла срединная карта.

— Обелиск! — выдохнул Икарий, беспокойно ерзая на стуле. — Так я и знал! Прошлое, настоящее и будущее сходятся в одной точке.

— Клобук меня накрой! — прошептал Маппо.

Искарал Паст положил вторую карту. Ее левый верхний угол накрыл правый нижний угол Обелиска.

— Ага! Веревка — покровитель ассасинов!

Старик торопливо стал раскладывать остальные карты, громко называя каждую из них, словно его собеседники были слепыми или никогда прежде не видели колоду Драконов.

— Опонны… Так, братец наверху. Удача, которая толкает неведомо куда, а на самом деле — неудача. Просчеты, опрометчивые поступки, дурное стечение обстоятельств… Скипетр… Теперь Трон… Дама Верховного Дома Жизни… Пряха Верховного Дома Смерти… Воин Верховного Дома Света… Рыцарь Жизни… Каменщик Мрака…

Искарал Паст выложил еще дюжину карт, затем откинулся на спинку стула и сощурил глаза. Рот его был широко раскрыт от изумления.

— Возрождение. Воскрешение без перехода через врата Клобука. Возрождение…

Старик поднял голову. Икарий смотрел на него.

— Вы должны отправиться в путь. Совсем скоро, — произнес Паст.

— Опять поиски? — спросил Икарий.

Маппо знал этот тихий, спокойный тон, от которого у него всегда шевелились волосы на затылке.

— Да, поиски. Неужели ты сам не видишь? — рассердился Паст.

— Что я должен видеть? — прошептал Икарий.

Не догадываясь, что его жизнь висит на волоске, Искарал Паст встал и обвел рукой карточный расклад.

— Глупец! Все перед тобой! Мой господин, Повелитель Теней, разжевал все так, что даже младенец поймет! И как ты мог прожить столько веков и не набраться ума?

Раздосадованный Искарал Паст накрыл руками остатки волос на своей голове. Старик подпрыгивал на месте.

— Обелиск! Неужели ты не видишь, в каком месте легла эта карта? А дальше? Каменщик, Пряха, Скипетр, Дамы, Рыцари, Короли, Шуты!

Икарий молниеносно оказался возле старика. Схватив Паста за шею, он приподнял верховного жреца и протащил по столу. Глаза Паста округлились. В горле у него булькало, а сам он сучил ногами.

— Друг мой, — предостерег Икария Маппо, опасаясь, что ему придется вмешаться, пока не стало слишком поздно.

Потрясенный вспышкой собственного гнева, Икарий выпустил старика.

— Говори просто и понятно, жрец, — тихо потребовал он. Искарал Паст продолжал елозить по столу, сбрасывая карты на пол. Когда же он решился поднять глаза на Икария, они были полны слез.

— Вы оба должны немедленно отправляться в священную пустыню, — срывающимся голосом произнес Паст.

— Зачем?

— Ты еще спрашиваешь, зачем? Шаик мертва!

— Этот старик не умеет отвечать напрямую, — сказал Маппо. — Может, он таким родился.

Они сидели в каморке трелля. Искарал Паст ушел отсюда несколько минут назад, требуя, чтобы они немедленно отправлялись в путь. Слугу в последний раз они видели, когда уходили вниз.

Икарий молча кивал.

— Старик упомянул воскресение. Похоже, внезапная смерть Шаик угрожает опрокинуть все пророчества, если только «возрождение» не означает ее возвращения от врат Клобука.

— И что же, Искарал Паст рассчитывает, что мы станем повивальными бабками этого возрождения? Я так рад, что пустынная ведьма мертва. Пусть теперь Клобук печется о ней. Мятеж — это всегда моря крови. Если смерть Шаик остановит мятеж и не даст ему вспыхнуть, зачем нам вмешиваться и ставить себя под удар?