Читать книгу - "Игра теней - Тэд Уильямс"

Чет в замешательстве покачал головой.

— Ничего не понимаю, — заявил он. — Что за иные миры такие? И зачем туда проникать?

— В древние времена люди думали, что боги живут рядом с ними, на земле, — вновь заговорил Чавен. — Вершина горы Ксандос считалась цитаделью Перина. Керниос, согласно старинным верованиям, жил в пещерах на юге. Хотя другие мудрецы полагали, что он обосновался гораздо ближе к нам.

Лекарь устремил на Чета многозначительный взгляд.

«На что он намекает? — с замиранием сердца подумал фандерлинг. — Неужели ему что-то известно о святилище тайн?»

Чет перевел взгляд на Опал, но жена неотрывно смотрела на лекаря, ожидая продолжения рассказа. Сосредоточенное выражение ее лица встревожило Чета. Судя по всему, в голове у Опал бродили опасные мысли. Чет не понимал, почему мистические изыскания Чавена произвели столь сильное впечатление на Опал, обычно чуждую заумным бредням. На ее здравый смысл и практическую сметку он привык полагаться.

— Не так давно нашлись храбрецы, сумевшие поднялись на скрытую тучами вершину Ксандоса, — раздался голос Чавена. — Многие сочли это восхождение святотатством, но открытие неоспоримо — никаких следов цитадели Перина на горе нет. Но где же тогда обитают боги? Пытаясь найти ответ на этот вопрос, люди породили множество идей и теорий. Мудрец Филсас из Иеросоля утверждал, что они живут в своем особом мире, который связан с миром смертных и в то же время отделен от него.

— По-моему, это полная чушь, — заявил Чет. — Какой особый мир? Где он? И как он может быть связан с нашим миром и одновременно отделен от него? Полная бессмыслица.

— Прошу тебя, не перебивай, старый невежда! — вскинулась Опал. — Ты так ничего и не поймешь, если не дашь себе труда слушать.

Чавен Макарос смущенно потупился — он не хотел становиться причиной разлада между супругами. Лекарь провел в доме Чета и Опал несколько дней, но так и не привык к их обычной манере общения — постоянным перепалкам. Особой невоздержанностью на язык отличалась Опал, скрывавшая за насмешками и показной грубостью глубокую и нежную привязанность к мужу. Впрочем, ввести в заблуждение ей удавалось только посторонних: Чет прекрасно знал, какие чувства питает к нему жена.

— Боюсь, я наскучил вам обоим, — пробормотал лекарь. — Уже поздно, и…

— Нет, ты нам вовсе не наскучил, — замахал руками Чет. — Просто Опал любит время от времени напомнить мне, что я редкостный олух. Продолжай, прошу тебя, мы оба готовы слушать хоть до утра. Сказать по правде, в нашем доме впервые говорят о таких диковинных вещах.

— Я сознаю, что понять все это нелегко, — заметил Чавен. — Мы с учителем многие годы пытались постигнуть идею о сосуществовании разных миров, и все-таки она осталась за пределами нашего разумения. Но я убедился, что объяснить происходящее в мире смертных можно, лишь приняв на веру существование другого мира. Последователи Филсаса утверждают, что ошибочно представлять мир богов таким же прочным и незыблемым, как наш, сотворенный из земли и камня. Согласно учению филсасианцев, как они себя называют, иной мир текуч и подвижен, он подобен воде. Точнее, не мир, а миры, ведь их великое множество.

— Бред, да и только! Где, по-твоему… — начал Чет, но Опал бросила на него испепеляющий взгляд, и он осекся. — Прости, я вновь забылся. Прошу тебя, продолжай.

— Слова мои отнюдь не означают, что иные миры сделаны из воды, — пояснил Чавен. — Позволь мне привести пример. На юге, недалеко от берегов Улоса, моей родной страны, в море есть холодное течение. Всякий может ощутить его, если опустит руку в воду, которая, кстати, даже по цвету отличается от вод Гесперийского океана. Это течение возникло где-то у запретных земель к северу от Сеттленда, оно несет свои воды на юг, огибает Перикал, Улозианское побережье и вновь устремляется в море, растворяясь где-то на западе, у берегов далекого Ксанда. Но разве этот поток движется по трубе, как в иеросольском водопроводе? Нет. Вода течет сквозь другую воду, не соединяясь с ней и сохраняя свои свойства — цвет и прохладу.

Чавен перевел дух и заговорил снова:

— Именно такова природа миров, утверждают ученые школы Филсаса. Природа нашего мира, мира богов и всех прочих миров. Они соприкасаются друг с другом, протекают один сквозь другой, но при этом не сливаются, сохраняя свои свойства и качества. Они могут располагаться в одном и том же месте, но при этом существовать независимо и большую часть времени не пересекаться. Можно сказать, большую часть времени миры эти не замечают друг друга.

— Все это ужасно сложно, — покачал головой Чет. — И скажи наконец, какое отношение ко всем этим мирам и течениям имеют зеркала?

Впервые с начала разговора Опал позволила себе согласиться с мужем.

— Да-да, доктор, — подхватила она. — Пожалуйста, расскажите о зеркалах.

Чавен в замешательстве пожал плечами. Он жил в доме фандерлингов уже несколько дней, но хозяева до сих пор не привыкли к такому большому гостю в своем доме. Чет знал, что среди больших людей лекарь отнюдь не считается крупным; тем не менее в их миниатюрной гостиной он возвышался, как гора.

— Вам совершенно ни к чему называть меня «доктор», госпожа Голубой Кварц, — заметил он.

— Опал. Прошу вас, зовите меня Опал.

— Хорошо. Но только если вы будете звать меня Чавеном. — Губы лекаря тронула едва заметная улыбка. — Итак, перейдем к зеркалам. В Книге Ксимандра говорится, что магия зеркал — третий дар богов людям. Благодаря этому дару люди получили возможность заглядывать в иные миры, близкие к нам, как наши собственные тени. Разумеется, обычные зеркала отражают лишь видимую реальность, находящуюся перед ними. Но можно создать особое зеркало, способное отражать… нечто совсем иное.

Чавен умолк, подбирая слова. В тишине раздался голос Опал:

— Значит, другие миры можно увидеть только при помощи особых зеркал?

— Да, лишь особые зеркала обладают магическими свойствами, — Чавен с удивлением взглянул на Опал. — Вам доводилось слышать о них?

— Нет, нет, — покачала головой Опал. — Прошу вас, продолжайте. Нет, простите, погодите чуть-чуть. Я схожу взглянуть, как там мальчик.

В отсутствие хозяйки дома Чет и Чавен молча пили чай из синего корня. Напиток оказывал бодрящее воздействие: Чета меньше клонило в сон и глаза его уже не закрывались.

Как только Опал вернулась, Чавен продолжил прерванный рассказ:

— Как я уже сказал, не буду утомлять вас ненужными подробностями. Учение о зеркалах запутанно и противоречиво. Чтобы вникнуть в суть спора между филсасеанцами и представителями ордена каптрософистов в Тессисе, требуются годы. Разумеется, церковь Тригона объявила науку о зеркалах ересью и наложила на нее проклятие. В суровые времена людей, занимавшихся зеркалами, заживо сжигали на кострах. — Чавен помолчал несколько мгновений. — Возможно, теперь я понимаю почему, — добавил он.

— А чем провинился перед тобой твой друг? Точнее, твой бывший друг, — спросил Чет. — Ты сказал, он что-то у тебя украл. Я так понимаю, зеркало?