Читать книгу - "Час-корень - Владимир Сканников"

— Жаль, — вздохнула Катя. — Может, потом, без нервов…

— Ловлю на слове, — сказал Никита. — Расскажешь, что за фантазии у тебя там на самом деле. Я заинтриговался по самое «не могу».

— Да ну тебя. Поехали дальше, Роберт Александрович.

Скольжение продолжилось. Тенью мелькнула антиутопия с киберами, отгородившаяся от остальных миров, и распахнулась сказка Антона. Кометная магия, башня посреди океана…

— Ой, — воскликнула Таня, — главное, чтобы комета не взорвалась! Мы ведь её остановим, да? Тогда этот мир будет самый классный! Я бы здесь осталась, честное слово! Хочется, чтобы магия была в жизни!

— Не знаю, Тань, — грустно сказал Антон. — Чтобы не было взрыва, кометную магию придётся как раз-таки заглушить. И получится самый обычный мир…

— А мне, например, — заметила Ольга, — больше всего понравилось, как у Антона сотрудничали разные государства, когда строили башню. Жалко только, что они магией чересчур увлеклись, а про науку забыли. И не просчитали, чем может кончиться эта ловля кометы.

— Может, ты и права, — не стал спорить автор «кометной» сказки. — Пора теперь к тебе, Оля.

И они переместились в тот день, когда Роберт прочитал сочинение, написанное отличницей. Сквозь туман прорисовался нарядный город, где не было революций. Первой заговорила Катя:

— Не знаю, как остальные, а я хочу спасибо сказать. Я тут два дня провела в гостях, рассмотрела всё более-менее. Короче, Оля, мир замечательный, даже уходить не хотелось… Люди живут спокойно, не дёргаются. Кто-то богатый, кто-то не очень, но нищих нету. Я, по крайней мере, не видела…

— Да, — кивнула Ольга, — мне и хотелось, чтобы не было нищеты. Ну и вообще, чтобы люди не грызлись между собой. Хотя бы тут, в сказке, если в реальной жизни не получается.

— Толковая сказочка, — согласился Никита. — Правда, скучноватая малость.

— Ой, ладно, хоть ты не умничай, — отмахнулась Катя. — Если скучно — сидел бы дальше со своими дебильными железяками…

— Роберт Александрович, — вмешался Антон, — а вы почему всё время отмалчиваетесь? Ваше мнение ведь тоже учитывается, вы наши сказки знаете изнутри.

— Да, кстати, — сказал Никита. — Хотим послушать.

Роберт собрался с мыслями, чтобы выразиться яснее:

— Мир Ольги, по-моему, наиболее сбалансирован. Он соединил достоинства разных сказок. Тут высокий уровень жизни. Частный бизнес хорошо развит, но не держит в тисках всё общество. Государства стараются сотрудничать, договариваются между собой…

— Зато здесь магии нет! — наябедничала Таня.

— Ты права, — согласился Роберт, — магии нет. Но разве наука хуже? Я сейчас говорю без всякой иронии. Задумайтесь на минуту — сегодня в любой квартире найдётся куча вещей, которые нашим предкам показались бы колдовством. Есть холодильник, где даже летом — мороз. Есть телевизор, приносящий картинки с другого конца планеты. Про компьютер вообще молчу… Как всё это сумели изобрести? Как оно работает, собственно? Технари объясняют — электрический ток, транзисторы и так далее. Но я не технарь, к стыду своему, для меня это — тёмный лес. То есть, по сути, та же самая магия…

— Значит, Олина сказка вам тоже нравится больше всех?

— Скажем так — в этой сказке я чувствовал себя комфортно. Спасибо, Ольга.

Поток энергии вздрогнул. К его текучей прозрачности примешался бледно-лиловый свет — такой же, как над островом с башней. Варя сказала:

— Кометная магия уже проникает даже сюда. Пора что-то выбирать.

— Да, — согласился Роберт. — Ну, товарищи сказочники, обсуждение состоялось. Прикоснитесь к потоку, пусть он оформит ваше решение…

Они так и сделали, но результат снова стал для Роберта неожиданностью. Ракурс сменился, все корпуса отодвинулись от потока на равное расстояние, а десятиклассники замерли, как в стоп-кадре.

— Не понял… — пробормотал Роберт.

— А по-моему, всё понятно, — сказала Варя. — Антон правильно сказал — ты не только слышал все мнения, но и жил во всех сказках. Никто, кроме тебя, не видит целиком всю картину. Поэтому поток ждёт, что решение примешь ты.

— Но я ведь тоже не совсем объективен. Некоторые миры мне нравятся больше, некоторые меньше.

— Это нормально. Ты же не машина, а человек. У тебя и логика, и эмоции. Надо найти баланс, общий знаменатель.

— От слова «баланс» меня уже потихоньку подташнивает.

Она улыбнулась:

— Ничего, потерпишь. Без него нам не обойтись.

— Это да, — согласился Роберт. — Ну, раз так, будем выбирать.

Поток откликнулся на эти слова торжествующим завыванием. Уже невозможно было понять, в какую сторону он направлен — вверх или вниз. Теперь он скорее напоминал циклопическую прозрачную колбу, в которой происходила реакция. Лиловатая кометная магия смешалась с аквамариновой, которая пришла из источника.

Шлейфы причин и следствий вокруг засветились и зазмеились. Прошлое и настоящее проникали друг в друга, становились единым целым. И в этом беспрерывном движении Роберт смог рассмотреть, как возникла аномальная зона. И как возник сам источник.

Впрочем, глагол «возникнуть» был тут не совсем уместен. Аномалия просто существовала в круговороте времени, циркулируя между «сейчас» и «прежде». В каком-то смысле, она рождалась прямо под взглядом Роберта, в эти сентябрьские жаркие дни, когда слово «сказка» стало звучать на каждом шагу.

Варя тоже всё разглядела. Он знал это — ему даже не требовалось обращаться к ней вслух. В пространстве, переполненном магией, их мысли переплелись, как и времена. Формулировки возникали сами собой, законченные и ясные, будто в книжке. Девушка из Усть-Кумска и гость из Питера слышали друг друга, несмотря на бешеный рёв потока. Два человека, два маленьких магических полюса, которые нужны были, чтобы подключиться к большим магическим полюсам.

Она сказала-подумала: «Мы слишком много рассуждали о сказках. Так много, что здесь у нас стали действовать сказочные законы. Мы фантазировали о волшебной воде — и она появилась в прошлом. А появившись, сделала сказку материальной. Круг замыкается».

Он ответил: «Вода — только инструмент. А инструментом пользуются люди, вольно или невольно. Подростки жалуются, что взрослые их не слышат, не понимают. Барьер, сбой коммуникации. И в результате магия проецирует этот сбой на весь город, из настоящего в прошлое. Коммуникация нарушается на техническом уровне — мобильники, интернет…»

«Да, Роберт, но это тоже не главное. А главное мы увидели, когда ты начал читать сочинения. Да, начал читать и убедился воочию: любой подросток и вообще любой человек — носитель целого мира. Там, в своём мире, каждый из нас живёт одновременно с внешней жизнью».

«Да, Варя, в том-то и дело. Мы существуем в двух мирах сразу. В своём собственном, воображаемом — и в материальном, общем для всех. Тут требуется сноровка. В общедоступном мире надо жить так, чтобы не мешать остальным. Чтобы твоя личная сказка не вытесняла другие. Непростая задача».