Читать книгу - "По ту сторону жизни - Екатерина Лесина"

В глазах богини печаль.

А я не понимаю. Или…

Если одни нашли путь, то и другие…

И выходит, мы имеем дело с этими самыми тхуга… или нет? Все куда сложнее. А я вот лежу на теплом полу и разглядываю смуглую физию инквизитора.

— Знаешь, — произнес он этак, доверительно, — а я уже начал опасаться, что мы отсюда не выберемся…

— Я видела, как это было…

— Что?

— Все.

— Все — это слишком много…

Статуя… Я вытирала пыль и чистила ее особым порошком, который научила готовить бабушка. А ту — ее бабушка, и в ювелирной лавке наверняка за голову взялись бы, узнав, из чего он делается, но…

Статуя сияла. Пол блестел.

А я… я была немного другой. Получается, мой предок, попав в колонии, сумел увидеть нечто большее, нежели обилие золота и людей, не способных это золото удержать. И вглубь страны он направился, пытаясь обнаружить…

Мою прабабку?

Или того, кто способен поделиться силой? Интересно, что бы он делал, окажись она мальчиком? Или… усыновить всегда можно.

Я вздохнула и поднялась.

Потрогала голову, которая слегка гудела, пытаясь справиться с новообретенным знанием. И главное, совершенно не понятно, что делать дальше. Хотя… Я огляделась. Раз уж здесь…

— Воды принеси, — я сунула ведро Вильгельму, который стоял у стеночки с видом пренезависимым. — Вон там дверь, видишь…

— Здесь и вода имеется?

Имеется. И вода, и холодильные комнаты, где работает заклятье стазиса, установленное еще моим прапрадедом… и жилые, и даже библиотека с особыми книгами, в которые мне, кажется, пришло время заглянуть.

— Пол помоете, — я вытерла ладони о платье. — А я подоконниками займусь…

— Что? — подобного Вильгельм, кажется, не ожидал.

— Считайте это жертвой… раз уж о другой не озаботились.

Диттер кивнул. Качнулся. И осел на пол.

— Твою ж мать, — Вильгельм закатил глаза. — Говорил я ему… и что теперь с этим болезным делать? Слушай… что ты там про жертву говорила?

В храме время идет иначе.

И объяснить, как именно иначе, не получается. Иногда минута здесь выливается в несколько дней снаружи, иногда все происходит с точностью до наоборот.

Главное, оно движется. Иначе. И эта инаковость не ускользает от внимания чужаков.

Вот Вильгельм — мне все еще хочется назвать его Вольдемаром — присаживается на пол, он кладет два пальца на шею Диттера и хмыкает.

— Жив, засранец мелкий…

— Ты его не любишь.

Почему-то мне становится легче: если жив сейчас, то проживет еще немного.

— Я никого не люблю.

— Почему?

— Дознаватель не может позволить себе такой слабости… чревато… один мой однокурсник, на редкость невезучий тип, не сказать, чтобы совсем тупой, но да, именно что невезучий… вздумал связаться с ведьмой. И теперь вот медленно подыхает…

— Что случилось?

Я опускаюсь на пол рядом.

Как ни странно, пыли здесь почти нет. Это место само поддерживает порядок, но проявить уважение стоило бы. Время, пусть и текущее иначе, уходит, а я сижу рядом с Диттером и слушаю заторможенное тяжелое его дыхание.

Темная кровь выползает из уха. Я подхватываю каплю и иду к богине. Касаюсь губ ее. Пожалуйста.

Я не собираюсь убивать его… я не настолько самонадеянна и слишком мало пока знаю о своей силе, о твоей тоже… Я просто прошу немного времени. Пока… пока мы не разберемся с этим делом.

И кровь уходит в золотые губы. Малая жертва. Но… принята?

— Так что случилось? — Я возвращаюсь, сажусь рядом и осторожно касаюсь волос. Этот мужчина… просто мужчина… в моей жизни были другие. Много.

У темных свои потребности. А те, другие… были среди них и более красивые. И куда более харизматичные… даже сейчас, если посмотреть беспристрастно, Вильгельм куда ярче, интересней своего однокурсника, но…

Вильгельму мне хочется шею свернуть.

— Не рассказывал?

— Нет.

— Тогда и я не буду… попроси за него. Пожалуйста, — эта просьба дается ему с немалым трудом.

— А ты?

— Я просил… многие наши просили, потому что на самом деле он такого не заслужил. Дурак, но не сволочь… а со временем понимаешь, насколько важно, чтобы человек не был сволочью. И да, я просил… только мне не ответили.

Уголок рта его дернулся.

— Если со светом не вышло, то… стоит обратиться к темноте?

— А тебя не накажут за подобные мысли? — Я убрала влажную прядку волос, прилипшую ко лбу Диттера.

— Плевать.

Плевать ему не было, но он готов был принять наказание. И это… глупо? Благородно? И то, и другое разом?

— Я попросила, но… не знаю, она тоже далеко не всегда отвечает… а ты знаешь, кто такие такхары?