Читать книгу - "У зла нет власти - Марина и Сергей Дяченко"

Меня трясло от страха. И ещё от жалости. Хотелось сесть с ним рядом и реветь белугой, но я вспомнила о Саранче и осаждённом чёрном замке.

— Спроси, как это случилось с Королевством, — сказала я шёпотом. — Вставай!

Он помотал опущенной головой:

— Я не могу… После этого… я не могу, Лена.

— Слушай меня, — сказала я властно. — Пока Максимилиан держит Саранчу, мы должны сделать так, чтобы Оберон снова стал реальностью. Вставай!

Гарольд посмотрел мне в глаза снизу вверх.

Может, он и был не очень умён, как всегда твердил Максимилиан. Может, он оказался слабым правителем. Но мужества ему никогда было не занимать — моему другу Гарольду.

— Идём, — сказал он. И поднялся.

* * *

— Этого не может быть! — повторял принц Александр. — Это сумасшествие какое-то!

— Принц, где ваш отец?

— Он умер, когда я был маленьким… наверное.

— «Наверное»?! Ваш отец — король Оберон!

Александр поглядел на Эльвиру, будто прося о помощи. Эльвира молчала; появление седого Гарольда поразило её даже больше, чем всех остальных, хотя все — даже канцлер — в первый момент лишились речи.

— Ясно одно, — отрывисто сказал усатый стражник. — Это колдовство, господа, злое! Очень злое!

— Что у тебя с рукой? — спросил Уйма, насилу оторвав взгляд от Гарольда и обернувшись ко мне.

— Шила.

— Помочь тебе?

— Я сама. Я всё-таки маг дороги.

Я перехватила посох левой и, закрыв глаза, принялась «выглаживать» навершием правую руку. Запястье не было сломано, но сухожилия, кажется, всё-таки пострадали. Мысленно воображая учебник анатомии, я соединяла разорванное — как Швея, только не между мирами, а внутри своей костяной, снабжённой мышцами, опутанной жилами и покрытой кожей руки.

Спадала опухоль. Уходила боль. Я слышала хрипловатый голос Гарольда — седые волосы прилипли к его лбу, но лицо удивительно помолодело, и голос был уверенный и властный.

Неужели для того, чтобы вернуть Оберона, мне придётся «шить» каждого жителя Королевства?! Мне не хватит всей жизни. У меня отвалится рука! Сколько же нужно вспомнивших, чтобы развеялось колдовство?

Что делать с именем Оберона, запертом в треугольной монетке?

Я сжала пальцы правой руки. Рука вроде бы слушалась. Спасибо Гарольду с его «Оживи» — иначе фиг бы мне удалось хоть половину дела сделать!

— Сейчас я снова выйду на изнанку. Буду шить каждого из вас. Если получится…

Ударил порыв ветра. Вскрикнула Эльвира; в узкое окно ворвался клубок бледного света. Всё лица сделались зелёными, как у утопленников; над нашими головами кружился птичий скелет, окутанный изумрудным призрачным оперением.

Тяжёлый пакет шлёпнулся мне на голову.

— Ай!

Костяная птица вылетела в окно, не издав ни звука.

— Что это? — прошептала Эльвира. — Это…

Послышались быстрые шаги, грохнула о стену внешняя дверь; вбежал стражник, карауливший на стене:

— Над скалами дым! Земля дрожит! Там…

Он запнулся, разинув рот, впервые увидев седого Гарольда.

Я подобрала пакет, оставленный птицей. Лезвием Швеи разрезала бечёвку, развернула, сорвала конверт. Внутри было письмо, написанное от руки угловатым, некрасивым, но очень разборчивым почерком.

«Они атакуют. Ты мне срочно нужна».

Без подписи.