Читать книгу - "Год Черной Лошади - Марина и Сергей Дяченко"

Его собственное тело почти шесть часов провело без движения, в кресле, облепленное липучками. Разумеется, руки-ноги затекли. Разумеется, хотелось есть, пить и отправлять физиологические надобности. И, как всегда после тяжелой работы, хотелось лечь на диван и немедленно умереть навеки.

— Но мы ведь не зря соглашались? — спросила Тортила с беспокойством.

— Не зря, — Калибан заставил себя подняться. Дотянуться до дома, упасть, проспать весь завтрашний день без перерыва…

— Кстати, Коля, — Тортила виновато кашлянула, — завтра у нас клиент. В четырнадцать ноль-ноль. Серьезный, судя по голосу, мужчина.

— …То есть как это — мое подсознание?

Клиент Калибану не нравился. Такие редко доверяют кому-то решение проблем — все делают сами, никакого гипноза им не надо, их собственной целеустремленности хватило бы на взвод камикадзе… Но вот же — сидит. Расспрашивает. Дом он, видите ли, хотел купить, а потом передумал, а задаток хозяева не отдают. И правильно: по договору имеют полное право оставить задаток себе. Но это же обидно — ни за что ни про что такую сумму терять…

Калибан вздохнул:

— Ваше подсознание, если дать ему правильную установку, легко и быстро решит проблему. Найдет брешь в доводах противника, но главное — энергетически подавит сопротивление. Знаете, что такое ментальный приказ? Это волевой посыл, которого невозможно ослушаться…

Клиент поморщился:

— Вы мне, батенька, лапшу-то не вешайте. Энергетика — это ТЭЦ, ГРЭС и прочая фигня. Ментальный-монументальный — таких слов лучше не говорите. А скажите мне вот что: когда я к ним за задатком приду, это буду я или не я?

— Вы, конечно, — Калибан устал. Голова болела со вчерашнего дня, работа с Грошевой отняла слишком много сил. — С чего у вас вообще какие-то сомнения? Вы, натуральный вы, все вас узнают…

— Тогда на хрена мне ваша помощь нужна?

Калибану хотелось грохнуть по столу и послать зануду традиционным в таких случаях маршрутом. Вместо этого он вежливо улыбнулся:

— Вы же знаете наши расценки. Как вы думаете: стал бы кто-то платить такие деньги за ненужную помощь?

Клиент неожиданно расхохотался:

— А ведь правда… Ладно, расколюсь: я не сам к вам приду, я к вам зятя пришлю. Здоровенный вымахал, зараза, а стесняется, как девушка: то ему неловко, это неудобно… Гнилая интеллигенция, блин. Если все правда, что вы рассказываете, он должен и деньги забрать, и… дочка моя в последнее время на сторону бегает. А у них малой. На фига эти кризисы? Если она увидит, что он мужик как мужик, — думаю, семья укрепится. Так что два дела сделаем, одно очень нужное и еще одно — благое. А заплачу я, тут уж, как водится, тесть судит, тесть и платит…

Он посмеивался, благодушно болтал и смотрел на Калибана, и в глазах его не было ни смеха, ни благодушия. Калибан вертел в руках ручку с полустертым логотипом, улыбался и судорожно пытался найти дорогу для отступления. Под каким предлогом отказать?

Больничный взять, что ли?

— Прошу прощения, — он по-прежнему не отрывал глаз от ручки. — К сожалению, у нас существует правило: тот, кто обращается за помощью, тот ее и получает. Для того чтобы справиться с задачей, мне нужно как можно больше знать о вашем зяте. Мне нужно в деталях изучить его биографию, жизнь, привязанности… и главное: он сам должен хотеть себе помочь. Это необходимое условие. На человека, который не желает принимать помощь, или просто на равнодушного человека наша система не действует. Ничего не выйдет. Вы потеряете деньги, а мы — репутацию…

— А кто вам сказал, что он не хочет? — удивился клиент. — Пришлю его к вам… Хоть сегодня. Или завтра с утра. У него отгул. Вы с ним потолкуете, он вам все про себя расскажет…

— Мне нужно больше времени на подготовку, — тусклым голосом продолжал Калибан. — Дней десять. А лучше две недели. За это время эти ваши продавцы все деньги потратят, и отбирать будет нечего.

— Бросьте, — клиент нахмурился. — Недели вам хватит с головой. А продавцы новых покупателей найдут, новый аванс получат и нам наше отдадут. А я плачу наличными, — он шлепнул на стол перед Калибаном пачку зеленых купюр, перетянутых резинкой. — Или вам баблос не нужен?

— Сначала договор, — Калибан смотрел на деньги без радости. — Зять ваш должен подписать договор, где все пункты учтены. Потом провести платеж через банк… У нас все прозрачно. Мы налоги платим.

— А-а-а, — клиент иронично покивал. — Вы боитесь, что я из этих?

— Я ничего не боюсь, Константин Васильевич, — Калибан поднял глаза. — Я частный предприниматель, народный, можно сказать, целитель. Помогаю людям. Имею сертификат народного университета нетрадиционной медицины — гипноз безвреден и во многих случаях полезен для здоровья…

— Да иди ты со своим сертификатом! — клиент вдруг разозлился. — Развелось тут вас, мракобесов, тот воду заряжает, тот порчу снимает, тот на подсознание действует… Придет к тебе мой зять — с ним разбирайся. Договоритесь — хорошо. Не договоритесь — пусть сам выпутывается. Лялька его бросит, я с работы уволю на фиг. Вот так ему и передай, если станет ломаться… И договор тоже с ним заключай! Чао!

Клиент смел деньги со стола, возмущенно зыркнул на Калибана, хмыкнул, фыркнул и вышел вон, стукнув дверью чуть сильнее, чем требовалось.

Калибан в последний раз щелкнул кнопкой — ручка высунула стержень, как змея жало, и тут же втянула его обратно. За дверью защебетала Лиля, еще раз хлопнула дверь — внешняя, и воцарилась тишина.

Еще через несколько минут в кабинет вошла Тортила. Из кармана ее розовой кофточки свисал на длинном проводе круглый черный наушник.

— Ваше мнение, Коля? — Тортила уселась напротив, в кресло, только что освобожденное клиентом.

Калибан пожал плечами.

— А по-моему, крайне подозрительно, — сказала Тортила. — И знаете что? Нет информации. Вообще никакой. Это фальшивое имя. Как вы думаете, зачем клиенту называться фальшивым именем?

— Затем, что все наши клиенты поначалу темнят, — Калибан вздохнул. — Дойдет до подписания — расколем, никуда не денется… От кого он?

— От Лысенко. Двадцать третье апреля, отчет перед советом директоров…

— Да, — Калибан кивнул. — Лысенко потом повысили?

— После доклада? На две ступеньки, — Тортила ухмыльнулась. — Это был не отчет — это было нечто, Коля. Демосфен нервно курит на лестнице.

— Я помню, — Калибан улыбнулся.

Он в самом деле помнил всех клиентов и все их проблемы. Наверное, великий воспитатель Макаренко не помнил так своих беспризорников, да что Макаренко — редкая мать-героиня так знает и любит каждого своего ребенка, как Калибан знал (и любил, в самом деле любил) всех этих пузатых чиновников, взбалмошных девиц и дамочек, косноязычных политиков, менеджеров, желающих карьеры, тусклых уродцев, желающих личной жизни…