Читать книгу - "Эффект крови. Заложница - Мария Устинова"

Я стояла на холодном кафеле ванной и смотрела на отражение в треснувшем зеркале. Пластиковый овал напоминал табличку на памятнике. Зеркальную гладь наискосок разделяла трещина, я смутно помнила, что смотреться в разбитое зеркало к беде, но не могла заставить себя отвернуться.

Нужно шевелиться. Я размотала грязные бинты на руках. Порезы выглядели лучше – я согнула ладонь и решила, что все вполне неплохо.

Я хотела привести себя в порядок и меня отпустили перед серьезным разговором. Нужно переодеться, грязное свадебное платье сидело в печенках. К счастью, Виолетта подыскала пару старых шмоток – джинсы и свитер, они стопкой лежали на полке вместе с аптечкой, там, где брызги душа до них не достанут. Одежда пахла пылью и почти выветрившейся цветочной отдушкой.

Я стянула платье, бросила в угол и полезла под душ. Плечи, натертые ремнями кобуры, тут же засаднили, в теплой воде я ощутила все царапины. Укус я старалась не мочить, но это почти невозможно. Когда боль от намокшей раны стала невыносимой, я вылезла обратно – мокрая, несчастная и больная.

Я поскользнулась на кафеле, чуть не приложилась лбом об ванну и шлепнулась на пол. В щель под дверью дуло. Я услышала голоса – Рената и Андрей пререкались в коридоре.

– …нет! Не хочу, ты псих!..

– Твои предложения?

– Я дала машину, что еще надо?

– Чтобы ты ее вела.

Голоса стихли, Андрей и Рената вернулись в комнату. Что еще за идеи? Мне показалось, или он и был инициатором всего? Разумно ли следовать планам ненормального? А я ведь так и не спросила, от чего он лечился у Ренаты.

Я встала с пола, растерлась полотенцем и натянула одежду. Джинсы были из грубой ткани, изрядно обтрепанной на штанинах. Не удивлюсь, если Виолетта ездила в них на природу, или типа того. Прежде чем надевать верх, нужно заняться раной.

Я боялась смотреть в зеркало, после того, как отмыла шею от сгустков крови. Она снова сочилась, но уже не сильно – у меня отличная свертываемость. Но пока не заживет, кровить будет от каждого  движения.

Многие думают, укус вампира выглядит не страшно.

Их не кусали, и они представляют две аккуратные дырки на коже. К сожалению, кроме клыков у них есть и другие зубы, и многие из них острые. Эмиль не пытался быть осторожным: не просто укусил, а порвал рану там, куда пришлись клыки. Вокруг неглубокие проколы и синеватые отпечатки тупых зубов. Покрасневшая кожа воспалилась. Нужно ли делать уколы от бешенства или столбняка, если тебя укусил вампир? Я не знала. Лазарь ничего об этом не рассказывал. Вся наука сводилась к тому, как сберечь себя от укуса.

Еще повезло, что основной удар пришелся в мышцы, а не в артерию, иначе я бы не выбралась с того склада. Я вздохнула и распотрошила аптечку: взяла пару таблеток аспирина и запила их из-под крана невкусной тепловатой водой. Нужно кровоостанавливающее, но кроме перекиси ничего не было. Чувствуя себя так, словно я пытаюсь заткнуть пальцем пробоину с полкорабля, я щедро вылила на рану. Лучше, чем ничего.

Я нашла мазь, выдавила в рану, не очень надеясь, что поможет, и перемотала шею бинтом. На плечах остались красные следы от кобуры, но тут медицина бессильна. Я осмотрела расцарапанный бок. Заноз, как я опасалась, не было, зато я обнаружила большое красное пятно, которое уже превращалось в гематому. Здоровенный будет синяк. Ребра ныли, но не думаю, что есть переломы – я знаю, как они болят.

В последнюю очередь я занялась руками. Истратив остатки бинтов, я наложила их так, чтобы можно было держать оружие – не слишком толстым и давящим слоем, главное, защитить порезы от контакта с металлом и пластиком.

Голубой свитер оказался великоват, но подходил. Я подпоясалась кобурой, подсушила волосы, и вышла из ванной. Сначала я заглянула в кухню – бдительность никогда не помешает. Охотники, расположившись на полу, азартно резались в карты. Я не стала их отвлекать и вернулась в комнату.

Разлитое вино убрали, хотя на столе все еще стоял мой бокал. Троица сидела на диване, мне снова досталось кресло. Андрей выглядел более-менее спокойно, а на женщинах лица не было. Глаза Виолетты распахнуты от шока, она безучастно выводила пальцами узоры на обивке дивана, но хотя бы не выла. Рената грызла кончики ногтей, избегая взгляда.

– Я слышала разговор, – сказала я, устраиваясь в кресле. – Когда была в ванной.

Рената вздрогнула, и мне это не понравилось. Дергается, как от хлыста при невинном замечании? Значит, не такое оно невинное.

– Никто не объяснит, в чем дело?

– Вита, соберись, – вдруг сказал Андрей.

Она наморщила лоб, на несчастном лице я прочла сожаления о том, что она затеяла и не может довести до конца.

– Сначала я хочу кое-что прояснить, – я подняла руку. – Рената, от чего ты лечила Андрея?

– Что?..

Они переглянулись.

– Она меня не лечила! – безапелляционно заявил он.

– Почему ты спрашиваешь? – напряглась Рената.

– Андрей что-то придумал, – ответила я. – Я в планах ненормального участвовать не хочу. Ты говорила, он у тебя наблюдался.

– Что? Ты ей сказала! Поверить не могу! А как же врачебная тайна, Рената? – он схватил ее за шею и встряхнул, она съежилась, не сопротивляясь. Зашуганная она сегодня какая-то.

– Прекратите, – попросила Виолетта. – Скажите, если она хочет. Она имеет право знать.

– Это не ты решаешь! – огрызнулся Андрей.

– Нет в этом ничего постыдного. Не делай тайну из ничего.

– Да что ты знаешь о стыде? – он смотрел на Виолетту и уголок губы дернулся в нервном тике.

Она густо покраснела. Кажется, я стала свидетелем грязных секретов, и ими вот-вот начнут махать, как флагом. До личных скелетов Виолетты мне дела нет, даже если они касаются Андрея. Все, что меня интересует: насколько все запущено.

– У него нет патологии, – тихо сказала Рената. – Проблема в другом.

– И в чем же? – цепко спросила я.

– В зависимости.

Андрей откинулся на спину и уставился в потолок, будто не о нем прозвучало плохое слово – зависимость. Прекрасно.