Читать книгу - "Гарпия - Генри Лайон Олди"

Я говорю, а ты не понимаешь,

Не то чтоб невнимательно внимаешь –

И шляпу с уважением снимаешь,

И смотришь, как колеблется гортань,

Но в смысл тебя конфеткой не заманишь,

И нет тебе в том смысле ничерта.

Томас Биннори

– А сокола приручить можно?

– Сокола? Можно. Женщину и сокола, как сказал Кюренберг, певец любви и доблести, приручить легко. Сумей их приманить, и они сами будут тебя искать.

– Мастер Дидель! Я же серьезно! А вы все о бабах…

– Это, значит, я о бабах? Я?! Старый, больной, вымазанный куриным дерьмом толстяк? Ладно, пролетели. Запомни первое правило сокольничьего, мой юный почемучка. Ловчая птица не получает удовольствия от общения с тобой. Завоевать ее доверие – это месяцы кропотливого труда. Когда сокол впервые сам прыгнет тебе на руку… О, с этой победой может сравниться лишь… ну, в смысле… Короче, это очень приятно.

Великан-сокольник причмокнул, демонстрируя, насколько это приятно. Эффект вышел устрашающий. Борода дыбом, усы – вениками. Чмок – майским громом. Кристиан аж поперхнулся, подняв голову от нарезанных полосок кожи.

– Правило второе: в период приручения обоим предписывается строжайшая диета. Клюв на замке, рот на запоре…

– Обоим?

– Да. И птице, и охотнику. Птице надо сохранять вес, необходимый для полета.

– А человеку?

– Человеку потребуется настырность крысы, лезущей за салом. И упрямство осла, не желающего тащить поклажу. Ничто так не способствует настырности и упрямству, как постоянное чувство голода. Поверь моему опыту, – Дидель гулко хлопнул себя по выдающемуся брюху. – Уж я-то знаю, наголодался…

– А кречета? Кречета приручить можно?

– Спроси у Тихони. Он тебе ответит.

В клетке громко заклекотал белый кречет. Словно расхохотался над остроумной шуткой. Кристиан, обжившись в лавке, до сих пор не был уверен, кто здесь кого приручил: Дидель – Тихоню, или Тихоня – Диделя, а заодно и самого Кристиана.

Во всяком случае, кормил парень кречета и убирал за ним, не дожидаясь приказа. Кречет же оказывал снисхождение птенцу-желторотику, принимая знаки внимания.

– А беркута?

– Можно и беркута. Лучше – годовалого. Первую неделю не корми его и не давай спать. Да, и все время будь рядом. Сыграй птице на лютне, чтоб лучше привыкала, – Дидель оставался серьезен. Понять, когда он веселится, а когда – нет, было решительно невозможно. – Голод не тетка. Однажды он возьмет у тебя первый кусочек мяса. А потом привыкнет и к клобучку.

– А орла?

– А чем орел лучше остальных? Королевская птица, согласно «Табелю о рангах» Альбануса Тишайшего. Герцогу – сокол, барону – ястреб-воробьятник. Прекрасным дамам – самка воробьятника. Выражаясь куртуазно, леди-ястреб. Впрочем, в наш ужасный век «Табель» забыт. Всяк охотится, с кем пришлось…

Разговор увлек Кристиана. Он даже перестал торопить солнце. Еще в обед парень страстно желал светилу кубарем скатиться к горизонту. Настанет вечер, Дидель отпустит его, и он помчится домой – справиться о здоровье Келены. А вот поди ж ты…

Разговор о приручении завел сам Кристиан. Великана радовала любознательность подмастерья. На вопросы он отвечал с охотой. Но крылась в разговоре одна закавыка, к которой парень двигался неуклонно, и теперь решил, что момент настал.

– А гарпию?

Великан замолчал, глядя перед собой. Казалось, работа поглотила его без остатка. Дидель возился с заказом графа Ла Фейри, страстного любителя охоты. Живя в провинции, заказы на снаряжение граф отсылал лучшим мастерам столицы. Бубенцы из серебра, чей перезвон различался до полутонов. Тисненые опутенки. Ремешки с рубинами. Нагруднички с гербом, расшитые золотом. Клобучки с бриллиантами.

Много денег и много скуки – ужасное сочетание.

– Давай-ка вернемся к орлу, – наконец сказал великан. – Знаешь, как приручают орлов в Турристане? Если это взрослая птица, а не «гнездарь», взятый птенцом?

– Н-нет…

Кристиан чуть не заплакал. Сокольник ловко соскочил с главной темы.

– Тугры – лучшие орлятники в мире. Потому что жестокие. Я знаю, я учился у Абдляра Ниразхаллы из Мецага. Не морщи нос, юноша: жестокость – грех, но грех полезный. Итак, тугр ловит орла – вольного дикаря, хищника, короля небес. Первым делом орлу накрывают голову клобучком, и птица слепнет. Вообрази – ты, который, паря в вышине, различал волоски на голове мыши, теряешь зрение. Но этим мучения не заканчиваются. В юрте тугр натягивает аркан и сажает на него орла.

В клетке раскашлялся кречет.

– Потерпи, Тихоня. Нам надо воспитать достойную смену. На чем мы остановились? Да, орел на аркане. Ты, сидевший на скалах, на мощных ветвях чинар, превратился в канатоходца на канате. Все силы уходят на сохранение равновесия. А вокруг – сплошная ночь…

Нож соскочил с кожаного лоскута, порезав Кристиану палец. Парень сунул палец в рот, не издав ни звука. Он слишком живо представил: мрак, незнакомые звуки, незнакомые запахи, и канат под ногами. Что под канатом? Пропасть? Бездна?

Ад?!

С утра он занимался обычными для подмастерья делами. Подмел в лавке. Прибрался. Смахнул пыль с развешанного снаряжения. Обслужил Тихоню. Выслушал сотню-другую замечаний Диделя. Запомнил в лучшем случае десяток. Сбегал на угол, встретил Герду с пирожками. Сейчас он впервые понял, что если где-то и есть рай, то выглядит рай примерно так.