Читать книгу - "Канонир - Юрий Корчевский"

Я осмотрел деревья в окружающей поляну рощице. Пожалуй, вот этот дуб подойдёт — стоит не на краю поляны, высок, разлапист, в тени его веток легко остаться незамеченным. Там я завтра и обоснуюсь.

Я взял мешок с арбалетом, залез на дерево, уселся на мощный сук. Вроде неплохо, только одна из веток закрывает обзор. Я привязал мешок с арбалетом к дереву, пролез по ветке и сломал мешающую мне молодую веточку. Затем вернулся на прежнее место. Просто отлично! Полянка — как на ладони. Вот что я не предусмотрел — верёвки. Это сейчас я могу спускаться сколь угодно долго, а после выстрела надо убраться как можно скорее. Посему надо купить верёвку, и с дерева съехать по ней — сэкономлю несколько минут. Коня привяжу подальше, а место ему подыщу завтра — не ночевать же мне в лесу?

Я поднялся в седло и поехал по дороге в сторону города. Остановился до утра в первом же постоялом дворе. Переночевав, я позавтракал и поскакал по дороге на Смоленск, миновав облюбованную вчера мной полянку. На первом же торгу в большом селе купил пеньковую верёвку в пятнадцать локтей, там же — хлеба, сала и кувшин кваса. Сидеть и ожидать мне придётся, возможно, весь день, а о продуктах при выезде из дома я не подумал.

Вернувшись к облюбованному дереву, я влез на сук, привязал верёвку и попробовал спуститься по ней вниз. Получилось быстро.

Поднялся в седло, проехал рощицу, выехав с противоположной от полянки стороны. Совсем неплохо, невдалеке проходила малоезженая грунтовка. Можно быстро скрыться, и свидетелей не будет. По дороге ездили мало — пространство между колеями обильно поросло травой. Куда ведёт дорога, я пока не знал, но всё равно выведет к деревне или селу. Меня это устраивало. Пожалуй — всё, я готов. Теперь только ждать, причём возможно, долго — сейчас только полдень.

Я лёг под дерево и незаметно для себя уснул. Неплохо выспался, отвёл коня подальше от полянки и привязал к дереву. Сам же вернулся и взобрался на дуб. Было хорошо видно, как по тракту проезжали повозки с крестьянами и грузами, иногда лихо пролетали всадники.

Ближе к вечеру проезжающих стало заметно меньше. Я уже истомился в ожидании и стал строить предположения — может быть, обоз уже остановился где-то на ночёвку или вышел с опозданием.

Наконец раздался скрип колёс телег, перестук множества копыт, и на поляну втянулся большой обоз. Кроме обозных мужиков было ещё шесть верховых охранников. Поляна сразу заполнилась людьми, лошадьми, телегами. Развели костры, стали готовить ужин. Ветерок дул в мою сторону, и временами дым попадал в глаза, щекотал в носу. Лишь бы не чихнуть, не выдать себя раньше времени.

Я всматривался в лица обозников, выискивая Савву. Ага — вот он, хлопочет у костра. Потом стал ходить по бивуаку, переговариваясь с купцами. Я увидел ещё несколько знакомых лиц и мысленно сказал себе спасибо за маску, приготовленную мной заранее.

Савва поел в кругу сотоварищей и кинул потник с лошади под телегу, готовясь ко сну. Эко неудачно что-то складывается. Сейчас заляжет под телегу, как медведь в берлогу, и попробуй его подстрели. Но нет, мне неожиданно повезло. Как и каждый нормальный человек, Савва пошёл к роще облегчиться перед сном, и шёл почти ко мне.

Я взял в руки арбалет со взведённой тетивой, приложился. Савва подошёл к деревьям, остановился, почесал бороду, что-то крикнул обозникам и вошёл в рощу. Он стоял лицом ко мне и развязывал гашник.

Я прицелился и нажал на спуск. Коротко тенькнула тетива. Короткий арбалетный болт вошёл в грудь купца по самое оперение. Савва беззвучно завалился на спину. Я сунул арбалет в мешок и верёвку от мешка перебросил через плечо, натянул на лицо маску и по верёвке соскользнул вниз. Бегом, пригибаясь, я бросился к месту, где оставил коня. Вот и мой Сивка-Бурка. Отвязав повод, я взлетел в седло и пустил коня вскачь — только пыль из-под копыт полетела.

Отъехав с версту и никого не встретив, я снял и выбросил маску.

За два часа доехал до Пскова, и здесь — облом! Городские ворота закрыты. Как некстати! Ну и ладно, перебьёмся, может — оно и к лучшему.

Я пустил коня шагом и, объехав город с востока, выехал на новгородскую дорогу, где и заночевал на постоялом дворе. Никаких угрызений совести я не испытывал, собаке — собачья смерть! Спал я сном праведника, и утром аппетит был отменный.

Вскоре я миновал городские ворота с длинной вереницей крестьянских возов перед ними и постучал в ворота дома. Калитку открыл сам Илья. Увидев меня целого и здорового, облегчённо вздохнул.

— Ну как?

— Больше ничего писать не будет!

— Вот и славно.

Илья принял у меня коня, повёл в конюшню. Я прошёл в дом, сразу поднялся в свою комнату и засунул под лежанку арбалет с болтами. Если кто его и обнаружит, то это ещё не улика — во многих домах такие самострелы имеются.

Я снял с себя дорожную одежду, переоделся, спустившись вниз, прошёл на кухню и бросил снятую одежду в печь. Вроде всё проделал чисто. На душе было всё же мерзковато — я привык спасать людям жизнь, а не отбирать её, как убийца. Но в данном случае вопрос стоял ребром — или я успею убрать купца, или Савва настрочит новый донос на меня в Разбойный приказ. К моему счастью — не успел.