Читать книгу - "Остров жизни - Иван Поляков"

странно, небо отсюда казалось синим, точно вот-вот должна была наступить ночь, а вершина... зверь не смог её увидеть. Он поднимался целый день, воздух успел перемениться, а вершина -- по-прежнему вздымалась где-то там. Облака затопили её, одели и загородили, не давая взглянуть на эту такую желанную, и такую близкую победу. Ловя свет, они казались ослепительно-белыми на фоне такого тёмного, странного неба.

Белое облако вышло из пасти. Лёгкая дрожь прошлась по крыльям и бокам. Жар в груди понемногу стихал. Тишина. Лёгкий шелест листвы елей внизу и далёкое эхо жизни. Тихий перестук.

Движение. Горный лес где-то там. Деревья с серыми, изогнутыми ветвями, хвоя и чуть желтоватая листва. Пара скальных выступов, растрескавшихся и будто принявших на себя чей-то удар. Дракон ждал.

Из-за пепельной скалы показались рожки. Скрылись, точно сорвавшись. Показались снова, но на сей раз уже вместе с головой. Длинные уши дёрнулись, чёрный нос заходил.

Молодой козлик с большими глазами и парой маленьких рожек аккуратно оттолкнулся, перебравшись чуть повыше.

Беленький, но с рыжей холкой, он нерешительно, почти бесцельно и удивлённо водил головой, обедая мягкую поросль.

Он оттолкнулся и таки запрыгнул на скалу. Длинные, прямые, точно тростинки, ноги, также совершенно рыжие. Не зная и не подозревая, что за ним наблюдают, козлёнок поднял заднее копыто, он почесал себя за ухом, щурясь от удовольствия.

Дёрнул хвостом и, внезапно выпрямившись, посмотрел по сторонам.

Ещё двое стояли на скале напротив. С сероватой шерстью и бородками. Взрослые и большие они замерли, смотря в ответ.

А вот это уже было интересно.

Проскребя загнутыми, длинными когтями каменистый край, змей оттолкнулся. Перевесился в бездну. Крылья его тут же расправились и ударили; грудь приподнялась и опустилась.

Голова заходила вверх и вниз.

Медленные мерные взмахи. Могло показаться, что он едва летит, но вот поросшая травою площадка осталась позади. Вот большой круг над ничем, в такт расправленным и широким огневеющим крыльям.

Он всё ускорялся. Поджав лапы и чуть извиваясь. Удар могучих крыльев. Ещё пара частых ударов, словно отталкиваясь, и перепонки ушли назад.

Мир застыл. Скала с острой гранью пронеслась мимо. Островок снега. Чахлый кустарник вдруг зашевелился, будучи тронутым внезапным ветерком.

Баран, не понимая, оглянулся... но змей уже был тут.

Он выставил руки, растопырив пальцы. Тело изогнулось: лапа ушла вперёд, к рогатой голове. Это было всего лишь мгновение --- удар... и камни полетели. Не желая задешево продавать свою жизнь, баран скакнул в неизвестность. Он оказался на скале выше... Шипение. Длинное тело изогнулось, обвивая воздух. Шипя и выдыхая зловонную дымку, змей длинными, изогнутыми когтями уцепился за скалу, рывком устремила длинное тело вверх по скале.

-- Ме-е-е-ее!

Баран проломился через кустарник. Змей смял его. Исходя ядовитой слюною, пасть клацнула зубами. В паре пальцев от копыта.

Рык. Дракон почти завернулся в кольцо. В серебряных глазах его блеснуло пламя. Баран замер на отвесной скале.

Змей медленно переставил лапу поближе к телу. Хвост его неспешно изогнулся.

Тишина. Ледяные порывы, что клаками рвали туман у зубастой пасти. Эхо пустоты.

Рывок.

Змей поднял голову. Он чуть приоткрыл пасть, моргнул, смотря в пустоту, и прицокнул. Суть жизни текла по его подбородку. Суть и его следующий день. Его победа. Вот они: первые плоды трудов.

Обычно змей ел там же, где и ловил. Ему некого было стесняться или бояться, однако теперь куда разумнее было пока что скрыться. Всего раз, пока он не изучит эти извилистые скалы и не найдёт лучшее место для боя.

День подходил к концу. На милю выше... возможно, на две. Дракон приземлился на тёмном скате, по которому неожиданно скоро плыли пятна света. Облака дымили, на глазах менялись сразу за горным хребтом, и из-за них то и дело выглядывали то белизна ледяной стены, то прожилки чёрных выступов камней.

Отсюда змею было видно всё. И острые перегибы, и расщелину, и даже долину, что мирно ютилась там внизу. Рыжеватые флаги на верёвках. Деревушку. Всего несколько низких, почти сравнявшихся с землёю лачуг под рыжеватой черепицей, там у подножия пика мира.

Удивительно, как могли люди жить в подобной близости от логова величайшего из змеев. Хотя какое ему было дело до них.

Облака стали ярко лимонными, в то время как снег приобрёл странный, персиковый оттенок. Все цвета слегка притухли, змей словно двигался в мареве, в парящем, заледеневшем мире. В затухающем свете заката дракон нашёл здесь место для сна. Оно всего одно такое осталось. Ещё победа.

Тишина. Пустой воздух. Чёрное небо, которое словно подпирал железный в свете луны столб.

Дракон спал и не видел, как бездну, родоначальницу всех змеев, рассекла белая полоса кометы.

Во тьме над ним сверкнула пара мудрых золотых глаз.

***

Крылья выгибались, сопротивляясь ветру. Дракон парил, и пара длинных алых лент тянулись вслед за ним. Удивительный механизм, способный при помощи лишь единственной нити преодолеть силу мира. Дети бежали по жирной и зелёной по-весеннему траве. Мальчишки всё больше. Рослый и чернявый нёсся первым, утягивая змея вслед за собою… но вот дорожка кончилась… и змей упал. Никто не мешал мальчишке бежать дальше. Никто не остановился. Он сам застыл на границе, где начинались поля, будто наткнулся на преграду, которой никто, кроме него, и не заметил. Бутуз того же возраста, но абсолютно круглый, проскочил дальше, перекувыркнулся через голову, прежде чем остановиться.

Недолго ещё висевший в воздухе змей теперь выглядывал из пучка травы, ленты из связанных тряпок тянулись по пыли тропинки. Послышались недовольные крики, но юноша точно и не слышал. Молча вручив конец бечёвки самому громко-орущему, с рыжеватым чубом, Гюстав удалился, не проронив ни слова. Так ведь куда проще скрыть страх, не правда ли?

«Точно отец, – улыбнулась про себя Зое. – И слова лишнего не скажет. Перестраховщик... Мне бы так. Пора ведь уже».

– Хотя страшилку про Чёрную сосну я всё же зря ему рассказала. Как-то он не так воспринял.

Упёршись в колени и примяв яркую юбку, Зое склонилась над ямой с торчащими по краям корнями.

«Ну, когда он уже угомонится? О чём я говорю, конечно же, никогда».

– Пап, ну в самом деле! Брось уже. Всё равно ведь пустая затея.

Ивес встал, точно покойник из могилы. Серый от налипшей на лицо и на руки земли и со скрипучим выдохом. Он подался назад, с трудом переворачивая лопату.

– Зое. Твою да… с чего ты