Читать книгу - "Магия безумия - А. Г. Говард"

Я лезу под сиденье, достаю из рюкзака айфон и принимаюсь искать «светящихся бабочек».

Пролистав двадцать страниц с татуировками, логотипами, рекламой успокоительных таблеток и маскарадными костюмами, я замечаю нарисованную бабочку. Она не совсем похожа на фотографию Элисон, но туловище у этой бабочки ярко-синее, а крылья отливают черным, так что совпадение достаточно сильное.

Когда я щелкаю по картинке, экран чернеет. Я уже собираюсь перезагрузить браузер, когда меня останавливает яркая алая вспышка. Экран пульсирует, как электронная кардиограмма. Даже воздух вокруг как будто начинает вибрировать в такт.

Веб-страница оживает. На черном фоне отчетливо выделяются цветные рисунки и белый шрифт. И в первую очередь меня поражает заглавие. «Подземцы – обитатели подземного королевства».

Дальше идет определение: «Это темное, искаженное племя сверхъестественных существ древнего мира, обитающее глубоко в недрах земли. По большей части, подземцы пользуются магией, чтобы проказничать или мстить, хотя некоторые (их немного) бывают добрыми и смелыми».

Я рассматриваю рисунки, которые так же прекрасны и жестоки, как картины Джеба. На них – светящиеся существа с переливчатой кожей, выпуклыми глазами и блестящими шелковистыми крыльями, вооруженные ножами и мечами; ужасные обнаженные гоблины в цепях, расхаживающие на четвереньках, с хвостами, похожими на штопор, с раздвоенными копытами, как у свиней; какие-то серебристые создания, похожие на фей, запертые в клетки и плачущие маслянистыми черными слезами…

Если верить сайту, подземцы в своем настоящем облике могут выглядеть буквально как угодно – они бывают маленькими, как розовые бутоны, и большими, даже крупнее человека. Некоторые способны притворяться смертными – они принимают вид реальных людей, чтобы вводить в заблуждение окружающих.

В груди у меня что-то неприятно сжимается, когда я дохожу до строчки: «Учиняя хаос в мире смертных, подземцы постоянно поддерживают контакт со своими сородичами. Они используют растения и насекомых как средства связи с подземным королевством».

Я замираю. Мир вокруг начинает вращаться. Это какой-то головокружительный крах логики. Если авторы не врут, если я имею дело не с чьей-то больной фантазией, значит, у Элисон и у меня есть свойства каких-то странных мистических существ.

Невозможно.

Машина подскакивает на выбоине, и я роняю мобильник. Когда я его поднимаю, оказывается, что сайт закрылся и Сети нет.

– М-мать…

– Просто яма. – Деб сбрасывает скорость и лениво поглядывает на меня. Просто воплощенное хладнокровие.

Я устремляю на него яростный взгляд.

– Лучше смотри на дорогу, ты, гений.

Он переключает скорости с третьей на четвертую и ухмыляется.

– «Косынка» не задалась?

– Я ищу инфу о насекомых. Здесь налево.

Я убираю телефон в рюкзак. Из-за поездки в лечебницу нервы у меня на пределе; вероятно, я читаю совсем не то, что написано буквами. Но пусть даже я почти в этом уверена, узел в животе не желает распускаться.

Джеб сворачивает на длинную извилистую дорогу. Мы проезжаем мимо выцветшего указателя: «Психиатрическая лечебница. Мир и покой для усталого разума – с 1942 г.».

Мир. Ну да. Скорее, ступор под действием лекарств.

Я опускаю окно и впускаю в салон теплый ветер. «Гремлин» пыхтит вхолостую, пока мы ждем у автоматических железных ворот.

Открыв бардачок, я достаю небольшую косметичку и шиньон, который Дженара помогла мне сделать из яркой синей пряжи. Пряди скреплены и скручены, чтобы выглядеть как дреды.

Мы направляемся к четырехэтажному зданию, которое стоит вдалеке; на фоне ясного неба оно кажется кроваво-красным. Похоже на пряничный домик. Но белая дранка на остроконечной крыше больше напоминает оскаленные зубы, чем сахарную глазурь.

Джеб паркуется рядом с папиным пикапом и глушит мотор. «Гремлин» со скрежетом замолкает.

– И давно у твоей машины такой звук?

Он снимает очки и внимательно разглядывает приборную панель, изучая цифры.

Я перебрасываю косу через плечо и стягиваю с волос резинку.

– Где-то неделю.

Волосы падают мне на грудь платиновыми волнами, как у Элисон. По папиной просьбе я их не крашу и не стригу, потому что напоминаю ему маму. Поэтому приходится изобретать альтернативные способы самовыражения.

Я наклоняюсь, так что волосы, струясь, покрывают мои колени. Надежно закрепив шиньон, откидываю голову назад и замечаю взгляд Джеба.

Он тут же принимается смотреть на приборную доску.

– Если бы ты не сбрасывала мои звонки, я бы уже проверил тебе мотор. На этой машине нельзя ездить, пока всё не исправят.

– Успокойся. «Гремлин» просто немного хрипит. Пусть пополощет горло соленой водой.

– Это не шутка. Что ты будешь делать, если застрянешь где-нибудь в чистом поле?

Я накручиваю прядь волос на палец.

– Хм… даже не знаю. Покажу грудь попутному дальнобойщику?

Джеб стискивает зубы.

– Не смешно.

Я хихикаю.

– Расслабься, я шучу. На самом деле я выставлю ножку.

У него слегка изгибаются губы, но в следующее же мгновение улыбка пропадает.

– И это говорит девушка, которая еще даже ни разу не целовалась.

Джеб вечно дразнится, что я – нечто среднее между звездой скейт-парка и героиней фильма пятидесятых. Но сейчас такое ощущение, что меня обозвали недотрогой.

Я вздыхаю. Нет смысла спорить.

– Ну хорошо. Я позвоню кому-нибудь, а сама буду сидеть в машине, заперев все двери и держа наготове перцовый баллончик, пока не прибудет помощь. Ну что, теперь можно взять с полки пирожок?

Джеб стучит пальцем по приборной доске.

– Я потом разберусь, в чем тут дело. Можешь составить мне компанию в гараже. Как раньше.

Я достаю из косметички тени для век.

– Охотно.

И тогда он улыбается по-настоящему, играя ямочками на щеках, и я узнаю прежнего веселого, задорного Джеба. При виде его лица у меня учащается пульс.

– Отлично, – говорит он. – Может, сегодня вечером?

Я фыркаю.

– Супер. Таэлор с ума сойдет, если ты уйдешь с выпускного бала пораньше, чтобы заняться моей машиной.

Джеб падает головой на руль.

– Черт, я забыл про бал. Мне еще нужно забрать костюм.

Он смотрит на часы.

– Джен сказала, тебя кто-то пригласил, но ты отказалась. Почему?

Я жму плечами.

– У меня есть один недостаток, как его… гордость.

Джеб хрюкает, достает бутылку воды, которая лежит между ручным тормозом и колонкой, и выпивает все, что осталось.