Читать книгу - "Копье и кость - Анастасия Машевская"

– Для любви нужно не так много, как ты думаешь. – Русса погладил сестру по волосам.

– Слушая тебя, я думаю, что совсем не разбираюсь в любви.

Русса с пониманием кивнул.

– Ты еще юна.

– Я любила. – Она прижалась сильнее, чтобы тот ненароком не надумал отстраниться и посмотреть ей в глаза.

Русса глубоко вздохнул:

– Возможно, спустя время тебе покажется иначе.

– Мне не кажется, – упрямо настояла Бану. Сама отстранилась и откинула голову. – Я хотела, чтобы он был счастлив со мной.

Русса не стал удерживать сестру, разомкнув кольцо рук.

– Тогда почему ты сейчас не с ним?

– Потому что у меня не получилось. Я принесла ему только проблемы, – икнув, сообщила женщина.

– Он сам сказал?

Бансабира отошла от брата и села на табурет.

– Нет. Но он постоянно рисковал из-за меня жизнью.

– Ну-у, это ведь был его выбор, – пожал плечами Русса, усмехаясь. – Может, ему нравилось?

– Сомневаюсь.

– В любом случае ты решила за него.

Бану ощерилась:

– Да уж, похоже, единственное, что я умею, – решать за других и раздавать приказы.

– Не самое плохое качество.

– Плохое, – махнула рукой, – но приятное. Правда, не думаю, что моему мужу оно будет нравиться так же, как мне.

– Какому еще мужу? – Все-таки она хмельна, подумал Русса.

– Увидишь, месяца не пройдет, отец заговорит о моем браке.

Мужчина покачал головой:

– Ты совсем недавно вернулась в семью, не думаю, что он захочет расстаться с тобой снова так быстро.

– Но нам надо хоть что-то поставить против неожиданного союза алых и золотых. И серебряных Каамалов вместе с ними. Из детей Сабира Свирепого для брака, по понятным причинам, годна только я.

Разговор приобрел совсем неожиданное и малоприятное направление. Русса попробовал отшутиться:

– Хотел бы я посмотреть, кто в разгар бойни захочет жениться на Бану Злосчастной, Бану Проклятой и, кажется, еще Матери лагерей.

Бансабира прыснула.

– Клянусь, это самое дурацкое прозвище, которое мне могли дать.

– Но не могли же они обозвать тебя дочерью лагерей! – Русса понимающе вскинул брови.

– Отец бы не простил.

– И старый Ниитас тоже. Кстати, полагаю, не будь он твоим дедом, отец все же, надумай выдать тебя замуж, выбрал бы в родичи именно Сиреневый дом.

– Не думаю.

– Вот это верно, – похвалил брат. Зря он сам вернулся к теме. – Союзу Шаутов и Раггаров мы всегда противопоставим альянс северных кланов, и думать тут нечего.

– Каамал в союзе с Раггарами, – напомнила Бану. – Отец так долго добивался их вмешательства и так рассчитывал на их помощь, а в итоге союзный договор объединил не четыре дома, а два.

– Это не твоя забота, Бану. Ты еще не до конца освоилась со здешними порядками. Северяне грозная сила и единая, особенно с тех пор как нас заставили присягнуть Яасдурам. Так что, в конечном счете, Каамал будет на нашей стороне. И Маатхас тоже. Без всяких там браков.

Мужчина подошел к сестре, наклонился, поцеловал в темечко и пожелал добрых снов.

– Ляжешь сама или позвать служанок?

– Ну, сидеть же сама я ухитряюсь. Так что лечь подавно смогу, – смахнула она ладонь брата с волос и поднялась.

– Да благословит тебя Мать Сумерек.

– Мм… чего? – не понял Русса.

Ох уж эта привычка, упрекнула себя танша.

– Береги себя.

Дождавшись, когда брат уйдет на достаточное расстояние, Бану выглянула на улицу и кликнула стражника.

– Приведи оруженосца.

Еще немного прожевывала слова, но в голове медленно прояснялось.

Юдейр, всклокоченный, заспанный и недовольный, явился быстро:

– Да, тану.

– У тебя завтра выходной.

– Ч-чт… чего? – наконец выпалил юноша с таким видом, будто не знал, радоваться ему или оскорбляться.

– Если плохо слышишь, попросись к лекарю. Разбудишь меня за час до рассвета, и чтобы была готова холодная вода и завтрак. Дальше можешь отсыпаться хоть весь день.

– Понял, – кивнул мужчина с видом, будто не понял ничего.

Маатхас, пошатываясь, добрался до шатра, завалился внутрь, рухнул отяжелевшим расслабленным телом на ложе. И без тени сна в глазах уставился в темноту перед собой.

Что за дрянь такая? Почему, едва он потянулся, увидев захмелевшую Бану, чтобы проводить до пристанища, Сабир осуждающе взглянул на него и коротко мотнул головой? А когда Сагромах решил спросить, в чем дело, еще и угрюмо рыкнул, пресекая любую возможность разговора на эту тему? Да чем он ей не подходит?!

Сагромах повернулся на бок. Он, в конце концов, тан. Тан, северянин, полководец и воин, способный защитить женщину, которая согласится стать его спутницей! Он не так богат, как Каамал – да и пусть найдет Сабир в стране тана, который имел бы больше золота, чем Каамал Льстивый Язык! – но он далеко не беден! Он союзник Пурпурного дома, он Сабиру почти что родственник! Не жалуется на здоровье, лицом вышел, порядочный, он…

Сердце у Сагромаха заколотилось как бешеное, в безумном беспорядочном ритме. Он было вскочил, но из-за выпитого потерял равновесие и вновь плюхнулся на расстеленное ложе. Покачался, маясь. Завалился на спину.

Праматерь, он совершенно не знает, что делать. Бану никогда не подавала никаких признаков своего к нему отношения. Равнодушная вежливость, дружелюбие, радушие – вот все, на что он натыкался. Иногда ему казалось, что в ее взгляде мелькает что-то сродни приязни, но не более того. Да и в этом Маатхас стал сомневаться после того, как увидел встречу Бану с каким-то недомерком по дороге сюда.

Мужчина зарычал. Вокруг нее вечно терлась какая-то прорва мужиков, что бесило несказанно. Однако он ни разу не видел и не слышал, чтобы Бансабира хоть сколько-нибудь проявляла интерес к ним больший, чем того требует отношение к подчиненным. Пару раз до него, разумеется, доходили слухи про маленькую таншу и ее оруженосца, уже давно, но, право, не верить же в столь абсурдную сплетню. Ко всему, Маатхас своими глазами видел, что Бану видит в Юдейре лишь хорошо обученного и не в меру болтливого раба.

Одинаково бесцветная, сухая, сдержанная. Шестнадцатилетняя, упрекнул самого себя тан. Что творилось у нее на сердце? Как с ней быть?

Не в силах найти ответ, он понадеялся на разговор с Сабиром. Двое мужчин, давние соратники и, как ни посмотри, друзья – они сумеют договориться! Будь проклят тан Сабир Свирепый, честное слово! Если бы он хоть что-то объяснил, если бы не мотал головой из какой-то никому не понятной гордыни и придури… Или все дело в том, что он просто не готов так быстро расстаться с дочкой, которую едва обрел? Что ж, Маатхас готов подождать – все равно разгар войны явно не то время, когда следует устраивать свадьбы. Хотя, конечно, как посмотреть.