Читать книгу - "Влечение - Елена Усачева"

– Вот ведь! – простонала она, глядя на свои разбитые руки.

– Лерка, ты чего? – испугалась я за бывшую подругу. Готика, ранимая психика, странные фантазии, близость к потустороннему, жизнь, полная отчаяния и душевной боли… Что там у них еще? Короче, с Маркеловой могло происходить все, что угодно.

– Ты видела… этих? – Лерка кивнула в сторону кустов, из которых выпала.

– Ты чего тут делаешь? – рассердилась я. Достала она меня со своими шуточками и загадками.

– Новенькие из вашего дома – просто улет! Ты с ними уже успела познакомиться? А чего одна? Где Пашка? – Маркелова могла засыпать вопросами Эйфелеву башню. – Хотя видела я его. Топал со своим друганом Витьком в сторону универмага. Поссорились, что ли?

– Ни с кем я не ссорилась! – Вот уж кого я с Маркеловой не собираюсь обсуждать, так это Колосова. Тем более он меня никогда в жизни не провожал с тренировки.

– У Малининой только и разговоров, что про вашего жильца. А я иду, смотрю, он навстречу… Слушай, выглядит он как-то неважно. Уж очень бледный. Чего, в подвале всю жизнь просидел?

– Ага, просидел. От тебя прятался.

Я совсем разозлилась. Лерка бы лучше на себя в зеркало посмотрела! Желтое лицо, темные круги под глазами, тяжелый черный макияж, черные лохматые волосы, подкрашенные серым карандашом губы. Вот уж кто точно вылез из подземелья!

Маркелова хихикнула.

– Не завидуй! Ой, задубела я здесь сидеть. Пошли, что ли? – Она привычным движением сунула руку сзади за воротник плаща, выудила на плечо белый меховой комочек и знакомо пошутила: – Лариска, гулять… А Малинина, между прочим, полдня около твоего дома пасется, – беззастенчиво заложила одноклассницу Лерка. – Кстати, говорят, твой новый жилец – гот.

– Чего? – От неожиданности я чуть не споткнулась. Спокойное красивое лицо, улыбка, внимательные глаза. В нем и тени депрессивной безысходности готов нет!

– Да ладно, не бойся! Что, уже и пошутить нельзя?

– Шла бы ты шутить… на кладбище, – буркнула я.

– Как раз оттуда. – Лера наградила меня одной из своих демонических улыбок. – Гуляла, набиралась силы.

Силы она набиралась… Бестолочь черноволосая!

– А ты чего одна? Куда своего Дракошу дела? Поссорились?

Не подколоть подругу, хоть и бывшую, день прожит зря.

– Дура! Готы не ссорятся, – кажется, обиделась Маркелова.

Дракон был Леркин молодой человек. Не знаю, насколько у них все серьезно, но благодаря ему Маркелова быстро стала известной в своем кладбищенском кругу. Дракон у них авторитет. Никогда не думала, что Лерка его заинтересует, но вот уже некоторое время они ходили вместе. В черный плащ она облачилась следом за ним. Сам Дракон невысокий, розовощекий, курносый, с пухлыми губами. На лице то ли татуировка, то ли рисунок, спускающийся с левой щеки на шею. Парень абсолютно не в моем вкусе, поэтому я и не понимаю, что Лерку в нем так привлекает. Впрочем, кто их разберет, хладнокровных любителей инфернальщины.

– Значит, наш новый жилец никакой не гот, – не заметила, как я вновь вернулась мыслями к пианисту. – Он только что со своей дамой поссорился.

– Дура! Я пошутила. – Маркелова стремительно теряла ко мне интерес.

И я пошутила, но сказать об этом не успела, потому что Лерка канула в ночь. Наверное, она все-таки поругалась с Драконом и пришла мне об этом рассказать, я же на нее, как всегда, наехала. А у готов душа ранимая, они не любят, когда над ними шутят. Раньше было ничего, а теперь нельзя. Могла бы и на сотовый позвонить, предупредить, что хочет встретиться…

– Блин! Гурьева! Ты чего не дома?

Стешка выплыла из темноты, как пароход из тумана. Семенова с Репиной держались у нее в кильватере.

Вот уж кого не ожидала встретить по дороге с тренировки, так это их, великую троицу. Хотя, судя по словам Маркеловой, они заняли у меня во дворе круговую оборону, прорыли траншею, укрепили пулеметные гнезда и запланировали пару тайных ходов отсюда к границе с Канадой.

– Уже дома! – буркнула я.

– Ты чего такая? – Малинина задержала меня за куртку. – Встречалась с кем?

И тут я вспомнила слова Лерки, что Стешка пыталась весь день выследить пианиста.

– Совсем, что ли? – вырвала я свою руку. – Я с тренировки иду.

Малинина внимательно посмотрела на меня. Слишком внимательно. Но выдержать ее взгляд оказалось легко – мне нечего было скрывать. Почти нечего. Я уже собралась рассказать, что пианист на улице, но не один, что у него сейчас не то настроение, чтобы к нему подходить, но решила не расстраивать Стешку. Меня же потом и обвинят, что я все подстроила.

Я шла к подъезду, чувствуя, как в спину мне смотрят ненавидящие глаза. Ну и ладно, ну и пусть! Я даже снова разозлилась. На себя. Будь у меня в руках сабля, я бы заставила Малинину попрыгать, а так, в простом разговоре, приходится постоянно отмалчиваться.

Не успела я забежать под козырек, подъездная дверь открылась, выпуская незнакомого мужчину. Высокий, стройный, холодный взгляд внимательных глаз.

– Приятного вечера, – чуть поклонился мне мужчина. Я едва не растянулась на грязных плитках перед лестницей. Испуганно глянула на говорящего – в нашем городе никто никого не приветствует просто так, к тому же незнакомых. А мужчина спокойно ждал, пока я пройду в подъезд, чтобы выйти на улицу. Я обратила внимание на его бледную кисть, на длинные белые пальцы с синеватыми ногтями.

«Еще один пианист», – мелькнуло у меня в голове. И я запоздало ахнула. Это же дядя! В мастерскую въехали двое – дядя и племянник. И конечно же, они могут быть похожи.

Видимо, я слишком долго смотрела на мужчину. Выждав приличную паузу, он снова улыбнулся, чуть склонив голову.

– Приятно было познакомиться, – произнес как пропел он. – Adieu![6]

И вышел.

Дверь захлопнулась.

Дома мысли о новых жильцах не давали мне покоя. Я металась по комнате, не в силах отвлечь себя от этих размышлений. Надо было найти какое-то занятие. Я ушла в ванную, вымыла голову, а потом долго расчесывалась перед зеркалом, глядя на себя.

Ничего примечательного, обыкновенное лицо, соломенные непослушные волосы, тусклые от постоянной бессонницы глаза. Я постаралась рядом с собой представить пианиста, и мне тут же захотелось отойти от зеркала. Пожалуй, надо с собой что-то сделать. На диеты я не способна, а вот собой заняться можно.

Я изучила зеркальную подставку, нашла мамин бальзам для волос. Как раз то, что нужно!

Высушенные феном волосы легли пышной волной. Да, вот теперь я себе больше нравилась. А может, и еще кому приглянусь…

Почему так? Живешь, все у тебя хорошо, ничего особого тебе не требуется. И вдруг появляется кто-то и ломает твою такую правильную, размеренную жизнь. И все летит кувырком. Он, может, и не хотел, он, может, и не догадывается, что помешал, а ты уже не способна спокойно читать, смотреть телевизор, учиться. Не получается жить, как прежде.