Читать книгу - "Королевские милости - Кен Лю"

Из-за малочисленности войска герцог Цзинду располагал солдат в стратегически важных крепостях и городах по всему Кокру, и всякий раз, когда Ксана вторгался в его страну, приказывал своим людям не реагировать на издевки вражеских полководцев и оставаться за стенами точно черепаха в своем панцире.

Как только армии Ксаны оказывались на расстоянии от прекрасно защищенных крепостей и городов, войска Цзинду, подобно муренам, выскакивали из тайных убежищ и наносили яростные удары в тыл, перерезая линии снабжения врага. И хотя Готá Тоньети, великий полководец Ксаны, имел в своем распоряжении больше воинов и лучшее оружие, тактика Цзинду делала невозможным его дальнейшее продвижение вперед.

Тоньети называл Цзинду бородатой черепахой, рассчитывая таким образом оскорбить, но герцог только смеялся и относился к этому прозвищу как к признанию отваги.

Не в силах одержать победу в сражении, Тоньети начал устраивать заговоры: так, в Чарузе, столице Кокру, он принялся распространять слухи об амбициях герцога Цзинду.

«Почему Цзинду не атакует Ксану, а прячется за каменными стенами? – шепотом спрашивали его воины друг у друга. – Очевидно, что армия Ксаны слабее войска Кокру, однако герцог колеблется и позволяет врагу захватывать наши поля. Возможно, у него тайное соглашение с Гота Тоньети, и Тоньети только делает вид, что атакует. А вдруг они устроили заговор с целью свержения короля, чтобы посадить герцога Цзинду на престол?»

Короля Кокру охватили подозрения, и он приказал герцогу Цзинду оставить оборонительные позиции и сразиться с Тоньети в открытом поле. Дадзу Цзинду объяснил, что это будет ошибкой, но его доводы лишь усилили подозрения короля.

Понимая, что ему не оставили выбора, герцог надел доспехи и повел свою армию в сражение. Солдаты Тоньети не выдержали напора грозных воинов Кокру, войско Ксаны отступало все дальше и дальше, пока не обратилось в паническое бегство.

Герцог продолжал преследовать разбитого Тоньети до долины, пока генерал не скрылся в густом лесу, но внезапно армия Ксаны, в пять раз превосходившая численностью отряд Цзинду, атаковала воинов Кокру, отрезав им путь к отступлению. Герцог понял, что его обманули и ему ничего не остается, кроме как сдаться.

Дадзу Цзинду провел переговоры, в результате которых его солдатам была сохранена жизнь, а потом покончил с собой, не в силах пережить позора капитуляции. Гота Тоньети нарушил данное им слово и живьем похоронил всех воинов Кокру.

Чаруза пала три дня спустя.

Мапидэрэ решил примерно наказать клан Цзинду, который слишком долго ему сопротивлялся. Все мужчины клана и даже их дальние родственники были убиты, а женщины проданы в дома индиго. Со старшего сына Дадзу Цзинду, Ширу, живьем содрали кожу в Чарузе. Солдаты Тоньети заставили граждан столицы наблюдать за казнью, а потом съесть куски его плоти, чтобы показать свою преданность Ксане. Дочь Дадзу, Сото, забаррикадировалась в загородном поместье вместе со своими слугами и устроила пожар, чтобы избежать еще более страшной судьбы. Пламя бушевало целый день и целую ночь, словно богиня Кана выражала свою скорбь, а жар был так силен, что на пожарище не удалось найти даже костей Сото.

Младший сын Дадзу, тринадцатилетний Фин, много дней прятался в лабиринте комнат и туннелей в подвале семейного замка Цзинду, однако солдатам Тоньети удалось его схватить, когда он попытался проникнуть в кухню, чтобы напиться воды. Подростка притащили к великому генералу и поставили на колени.

Тоньети посмотрел на дрожавшего от страха мальчишку, рассмеялся и проговорил своим рокочущим голосом:

– Будет настоящим позором убить тебя. Ты прятался точно кролик, вместо того чтобы сражаться словно волк. И как после этого ты будешь в загробной жизни смотреть в глаза своему отцу и брату? В тебе нет и десятой доли мужества твоей сестры. Я поступлю с тобой так же, как с твоим племянником, потому что ты ничем от него не отличаешься.

Вопреки приказу Мапидэрэ, Тоньети сохранил новорожденному сыну Ширу жизнь.

– Аристократы не должны вести себя так, как крестьяне, – добавил генерал, – даже когда идет война.

Солдаты Тоньети отпустили Фина, и посрамленный подросток покинул замок вместе с новорожденным племянником. Он был лишен титула, дома и клана, его легкая и сытая жизнь растаяла как дым, и что оставалось делать?

У внешних ворот замка Фин подобрал валявшийся в пыли красный флаг, обожженный и грязный, на котором сохранилась вышитая золотая хризантема – символ клана Цзинду, – завернул в него Мата, чтобы хоть как-то защитить от холода, и загнул уголок ткани, скрыв таким образом его лицо.

Младенец Мата заморгал и посмотрел на дядю своими черными глазами, от которых исходил слабый свет.

Фин затаил дыхание, увидев по два зрачка в каждом его глазу. Среди древних ано считалось, что люди с двумя зрачками удостаиваются особого внимания богов. Большинство таких детей были слепыми от рождения. Фин, и сам еще ребенок, раньше не обращал особого внимания на плачущий сверток – своего маленького племянника, – и только сейчас понял, что таилось в его глазах.

Фин провел рукой перед глазами ребенка, чтобы проверить, может ли он видеть. Глаза Мата не двигались, но потом он повернул голову и посмотрел на Фина.

Среди людей с двойными зрачками лишь очень немногие обладали зрением орла, и считалось, что им предначертано стать великими.

Фин облегченно вздохнул, прижал ребенка к груди, к своему отчаянно бьющемуся сердцу, и через мгновение слеза, горячая как кровь, упала на лицо Мата. Ребенок заплакал, и Фин, наклонившись, прикоснулся лбом ко лбу малыша и прошептал:

– Мы с тобой остались вдвоем, но не должны допустить, чтобы случившееся с нашей семьей кануло в вечность. Не забывай!

Казалось, ребенок понял. Успокоившись, он высвободил свои крошечные ручки и протянул к Фину, и тот, не обращая внимания на падающий снег, поднял лицо к небу и рассмеялся. Потом он прикрыл лицо ребенка уголком флага и зашагал прочь от замка.

Нахмуренные брови Мата напомнили Фину Дадзу Цзинду, погруженного в глубокие размышления, а улыбался малыш совсем как Сото, их погибшая сестра, когда еще была совсем маленькой и бегала по саду; лицо спящего Мата обладало безмятежностью Ширу, который всегда говорил своему младшему брату, что ему не хватает терпения.

Глядя на племянника, Фин понимал, почему ему сохранили жизнь: крошечный мальчик был последним и самым ярким цветком хризантемы на вершине благородного древа, выращенного поколениями клана Цзинду. Фин дал клятву Кане и Рапе, богиням-близнецам Кокру, сделать все, что в его силах, чтобы вырастить и защитить Мата.

Его сердце будет холодным, а кровь обжигающе горячей, – ледяная Рапа и огненная Кана. Ради Мата он станет сильным и смелым, забудет о слабости и изнеженности. А в мести даже кролик способен быть волком.

Долгое время Фину приходилось рассчитывать только на милостыню семей, которые сочувствовали клану Цзинду, но все изменилось, когда он убил двух воров, спавших в поле, и забрал их добычу. Купив маленькую ферму в окрестностях Фаруна, он научил подросшего Мата ловить рыбу, охотиться и обращаться с мечом. Но это было потом, а прежде Фину самому методом проб и ошибок пришлось овладеть новыми для него навыками. Когда он поразил стрелой своего первого оленя, его вырвало от вида крови; когда в первый раз взмахнул мечом, едва не отрубил себе ногу. Он множество раз проклинал себя за праздную жизнь в прошлом, когда не сумел научиться ничему полезному.