Читать книгу - "Алхимистика Кости Жихарева - Михаил Успенский"

…Бывают в жизни такие периоды, когда новый день похож на минувший, а завтрашний будет точно такой же. И послезавтрашний. И послепосле… И кажется, что время застыло и даже подёрнулось тиной, как в тихой заводи…

Но берегись! Сработает где-то незримый пусковой механизм, сонное время распрямится нетерпеливой пружиной и ударит так, что увернуться вряд ли успеешь. А события помчатся, подскакивая, как бильярдные шары по мраморному полу, и обгоняя друг друга…

– …Завари-ка, Костянтинушко, чайку богатырского, да на травах да на бабкиных, – сказал Колобок. – Да с мамиными плюшками. Посидим, совет подержим… Авось высидим плодотворную идею…

– Если на травах, то пусть ботаник и заваривает, – сказал Костя. – Но ты же у нас чаю не пьешь… Тем более с плюшками!

– Пью, но вприглядку, – сказал Колобок. – Мне хватает. А плюшек не ем, потому что не Ганнибал какой-нибудь Лектер, а честный солярный символ!

– Вот и займитесь, – сказал богатырь. – А я слетаю в садик за Светланкой. Заберу пораньше, чтобы потом не отвлекаться…

– Я с тобой! – подскочил Филимонов.

Всё-таки жутковато было юному интеллектуалу оставаться наедине с этим сверхъестественным существом, в котором не нашлось ни железа, ни софта, а была одна сплошная антинаучная тайна…

Детский сад «Пятачок» располагался недалеко – только пустырь перейти. Валил мягкий пушистый снег, а в такую погоду, кажется, ничего плохого произойти не может.

Но возле ограды стоял совершенно зловещего вида чёрный автомобиль малоизвестной иномарки. Во всяком случае, Джульверн определить её не смог – значит, мы и подавно не сумеем.

В раздевалке старшей группы к богатырю бросилась хорошенькая воспитательница Ниночка Павловна:

– Костя, Светлану вашу забрать хотят!

– Кто? – не поверил Костя.

– А вот они!

И указала на двух стоящих у стены тёток самого неприятного облика в одинаковых серых пальто с пушистыми воротниками.

– Короче, мы с опеки, – сказала та, что постарше. – Есть такой базар, что малолетку Светлану Жихареву следует изъять из неблагополучной семьи… Тем более что квартиру вашу конфискуют: в барак на Шлакоблоках переселяетесь!

Костя раскрыл рот и, наверное, так и позволил бы совершиться беззаконию, но находчивый Джульверн выпалил:

– Попрошу ваши документы и судебное решение!

– Ой, – сказала Ниночка Павловна. – Никаких удостоверений они мне и правда не показали…

– А это видел, соплежуй? – сказала тётка помоложе и обнародовала дулю. – Документы ему… Не дорос ещё, чтобы документы у должностных лиц при исполнении спрашивать!

Но воспитательница опомнилась, сделала строгое личико и сказала:

– Да! В самом деле! Ваши удостоверения! Иначе я вызову полицию!

– Звони-звони! – сказала старшая тётка. – Тебя же, бикса долбаная, первую и закроют!

Тут наконец опомнился и Костя. Всё-таки работницы органов опеки, при всех своих пороках, так не выражаются. Они же у нас считаются педагогами!

– Ну-ка, старушки божьи, валите на свой мыльный завод, а к этому садику чтобы на километр не приближаться! – рявкнул богатырь.

– Тщательней готовиться надо! – добавил ботан. – По системе Станиславского!

Тётки переглянулись. Такого форс-мажора операция не предусматривала: обычно русские люди не решаются проверять документы у чиновников и лиц, под них канающих. Не говоря уже про полицейских, поскольку такая проверка в глазах суда равносильна вооружённому сопротивлению вплоть до скола зубной эмали у должностного лица.

– Линяем, шкидла ты карагандинская, – сказала старшая своей спутнице. – Говорила я тебе: не пей, а ты – граммулечку, граммулечку! Вот и не пролезли понты корявые! Твой косяк, твой и ответ!

Младшая без худого слова вцепилась ей в лицо когтями.

– Тут же дети! – возмутился Костя, сгрёб самозванок в охапку, вынес на крыльцо и кинул в сугроб. Потом вернулся за сестрой.

Ботан Филимонов тем временем снисходительно учил жить доверчивую воспитательницу:

– Бдительность никто не отменял! Этак у вас, девушка, всех деток злодеи уведут!

Потом сжалился и братски похлопал по бюсту – мол, с кем не бывает!

Воспитательница даже возмутиться этим не смогла, такой с ней шок приключился.

– Где Светланка? – спросил Костя.

– Её на всякий случай нянечки спрятали на кухне в пустой кастрюле, – сказала Ниночка Павловна. – Сейчас приведу…

Сестру Костя нёс до дому на руках почти бегом – мало ли что!

А еле поспевавший за ним Джульверн сказал:

– Надо что-то делать! Боюсь, в следующий раз могут и настоящие тётки заявиться! С документами и постановлениями! Всерьёз взялись за вашу семейку!

Ещё бы не всерьёз!

Дома было полно народу: Иван Егорыч, Анна Яковлевна и двое каких-то совсем посторонних мужиков в зимнем камуфляже.

Вот мужики точно были самыми настоящими судебными исполнителями. Они пытались описать имущество злостных должников Жихаревых, а Колобок им всячески мешал: подпрыгивал, выхватывал беззубым ртом авторучку, терзал уже заполненные текстом листы, что-то выкрикивал на неизвестном науке, но явно оскорбительном наречии…

– Хозяин, уйми шавку! – потребовал предводитель. – А то сообщим, чтобы усыпили, или догхантерам в Сети засветим!

Иван Яковлевич беспомощно развёл руками:

– Видите же – не в себе человек…

– Че-ло-ве-ек? – не поверил предводитель. – Так оно – не шавка?

А второй исполнитель сказал:

– Слышал я уже в нашей элитной сауне «Райский парадиз Эдема» от верных людей про этого уникального инвалида. Не связывайся с ним, Семёныч. Ему всё равно ничего не будет, а нам втык дадут за нецензурное обращение с гражданами…