Читать книгу - "Собственность леди Картар - Валентина Гордова"

Он вышел на каменную дорогу воплощением грозного величия. В чёрном мундире с редкими золотыми вставками, с убранными в низкий хвост длинными чёрными волосами, с чёрными же глазами, чей взор в убийственном спокойствии скользнул по толпе, по пострадавшему причалу, по разбросанным стражам и безошибочно остановился на мне.

Он весь был каким-то тёмным, и не только внешне: эта темнота невидимым дымом расползалась на несколько метров вокруг него, понизилась температуру на несколько градусов и заставила невольно ощутить исходящую от мужчины силу, величественность, уверенность… Я вообще много чего ощущала, глядя в его лишённое каких-либо эмоций лицо.

А затем он, выразительно оглядев мою теневую форму со знаками отличия на левой груди, вармийскую чёрную сталь и принятую позу, вдруг покачал головой, поджал губы и произнёс негромко, но так, что услышали мы все:

— А все ещё удивлялись: чего это я не хочу прибегать к помощи Королевских Теней?

Чего интересного только ни узнаешь. Мне вот, например, раз десять за последние полгода сказали о том, что бедный правитель Кормэйа места себе не находит, паникует, бедняга, и всё страдает: как же ему в Королевский Союз попасть, если представители этого Союза к нему приплыть не могут? Жалеть его никто не жалел, мы всё же Тени, нам по большей части на остальных вообще плевать, но вот задуматься кое о чём пришлось. Например, о том, зачем правителю так срочно понадобился этот самый Союз.

Окинув внимательным взгляд представшего моему вниманию местного правителя, коим мужчина, без сомнений, и являлся, я развеяла призванное оружие, выпрямилась, повторно одёрнула края мундира и только после этого ответила:

— Вы могли сообщить об этом до того, как двенадцать наших экспедиций погибло на данном задании.

Окинув меня полным жгучей ненависти взглядом, мужчина… промолчал. И вот правильно он так сделал, потому что победителем из нашей словесной перепалки точно не вышел бы. На моей стороне неоспоримый факт: двенадцать экспедиций были устранены. И совершенно не имело значения, что мужчина скажет в собственное оправдание, факт останется фактом.

Он и не стал ничего говорить на этот счёт, вместо этого холодно заметив:

— Тринадцатая экспедиция прибыла к нам несколько дней назад, причём сделала это, — короткая пауза, выразительный взгляд на руины порта и недрогнувшее: — более цивилизованно. Удовлетворите моё любопытство и ответьте: что здесь делаете вы?

Не люблю, когда со мной разговаривают вот так: будто я какая-то жалкая букашка, выползшая на царский стол. Меня подобный тон общения несколько… раздражает.

— Я одиночка, — невольно копируя его холодные интонации, бросила мужчине, затем достала из сумки и совсем не торжественно вручила позолоченный свиток, едва заметно светящийся охранной магией.

Правитель его принял с таким видом, будто я ему что-то неприличное предложила. Ещё и рукой, затянутой в чёрную перчатку, постарался меня вообще не касаться.

Исключительно из вредности я подошла и похлопала его по плечу, после чего, с трудом сдерживая победную улыбку в ответ на его перекошенную морду, доверительно сообщила:

— Пожалуй, задержусь тут у вас. Кстати, разберитесь уже с водными драконами.

И, развернувшись, спокойно пошла к первой попавшейся узкой улочке, издали заметив: все они идут вверх, к виднеющемуся на вершине холма позолоченному дворцу.

Следуя внутреннему порыву, взобралась по стене одного из домов, едва завернула за угол и скрылась от посторонних глаз. И, как оказалось, не зря: буквально полминуты спустя со стороны разрушенного порта раздались какие-то крики, а затем с оглушительным треском обвалился каркас пиратского корабля.

Прошло ещё пара мгновений и деревянные останки подёрнулись ярким золотистым пламенем явно магического происхождения.

Повторные крики, чей-то, я даже догадываюсь, чей именно, грозный голос, а затем по улочке, с которой я вот только что ушла, начали пробегать обнажившие клинки стражи.

— Найдите её! — Прозвучало громче всего на фоне этого безумия.

Не нужно быть гением, чтобы понять, кого именно все взялись столь старательно искать. Интересовало меня другое: что такого занимательного перевозили пираты, что оно вот так красиво горит, и почему я этого раньше не почувствовала?

Погрузившись в нелёгкие думы, я перепрыгивала с крыши на крышу, благо дома тут стояли впритык, черепичной лесенкой устремляясь вверх по холму.

И вот иду я себе, никого не трогаю, по дороге показала язык высунувшемуся в окно мальчишке лет семи, а в городе продолжается самое настоящее безумие. Где-то там стражи всё никак не могли потушить золотистого пламени, уже перекинувшегося на причал, которому и так досталось, гневался правитель, бегали в моих поисках его подопечные, а над самой головой моей сгущались серые тучи и холоднел поднимающийся ветер.

И тут случилось удивительное.

Нет, серьёзно, самое удивительное, что я за последние пару месяцев видела.

Прямо перед моим лицом вспыхнул и разгорелся маленький чёрный огонёчек. Такой совсем-совсем маленький, с половину моего кулака, наверно. И вот он, пошевелив языками чёрного пламени на ветру, дёрнулся, осторожно подлетел ко мне и вгляделся в моё лицо. Конечно, я не видела у него ни глаз, ни вообще лица, но почему-то ощущение было именно такое: меня осматривали, причем с особым вниманием.

Не испытывая никакой тревоги, хотя, наверно, следовало бы, я спокойно проследила за тем, как огонёк удовлетворённо дёрнулся, затем медленно отлетел назад, примерно на два шага от меня, а после остановился и вдруг начал стремительно увеличиваться в размерах.

За какие-то секунды маленький огонёчек разросся полноценным костром, из которого спокойно и уверенно вышел мужчина.

Скептически выгнув бровь, остановилась, глядя на того, кто вздумал разделить со мной эту крышу.

А посмотреть там действительно было на что. Не такой высокий, как встреченный мною на пристани правитель, но всё равно значительно выше меня. Не такой мускулистый и широкоплечий, скорее даже жилистый, но какой-то резвый, подтянутый и уверенный, что отлично виделось в каждом движении.

Выступив из чёрного огня, мужчина с немного длинноватым ёжиком чёрных волос отряхнул собственный чёрный мундир, доходящий ему почти до колен, бросил взгляд на всё ещё пылающий за его спиной огонь и без каких-либо видимых усилий его погасил.

И вот только после этого повёл плечами, выпрямился, встал ровно передо мной и… улыбнулся. Не очень широко, но очень очаровательно, не показывая зубов, искривив один уголок больше, чем другой. И вот с этой вот улыбкой он окинул меня медленным оценивающим взглядом.

— Привет, — поздоровалось это чудо, которому на вид было лет под тридцать, о чём свидетельствовали довольно серьёзные, пусть и немного насмешливо мерцающие светло-серые глаза, по-мужски суровое лицо и щетина на щеках и тяжёлом подбородке.