Читать книгу - "Восставшая из пепла - Танит Ли"

Я не думала, что они станут меня преследовать.

Тянулась дорога, вымощенная камнем, с плитами, теперь далеко не ровными, местами выступавшими, местами — ушедшими в землю.

Первая часть скачки прошла в каком-то болезненном сне. Теперь же вокруг царила пронизанная лунным светом темнота, черно-белый мир пустынной ночи.

Я находилась далеко от хутора и гадала, почему лошадь устремилась в этом направлении. Позже мне пришло в голову, что хуторяне, вероятно, время от времени ездили этой дорогой, и лошадь, откликаясь на знакомый пинок, рванула по ней. Менять курс не имело смысла.

Я выпрямилась и посмотрела по сторонам и вперед.

Мерзость запустения.

Плоский ландшафт, попадающиеся иногда скопления скал, невысоких, приземистых и ветшающих. И древняя дорога, такая похожая на Лфорн Кл Джавховор, по которому я путешествовала с Дараком. Впереди пустыня и дорога раскинулись до самого края земли, неустанно и монотонно. Луна прожигала в моих глазах белые дыры.

Я тогда думала, что не знаю, почему я позволила лошади нести меня по древней Дороге, но, должно быть, я все таки знала. К рассвету я начала ощущать притяжение. И рыба, вытащенная на берег в жестокой сети, не может почувствовать себя более беспомощной. И все же я не испытывала ничего похожего на ужас, ощущаемый рыбой. Я радовалась, что меня притягивает, влечет; взволнованная, ликующая, окрыленная. В меня вливалась новая сила, укрепляя и согревая меня. Я выпрямилась и шлепнула лошадь ладонью. Та какое-то время шла неспешной рысью, теперь же она снова побежала вперед очень быстро и уверенно по этой дрянной мостовой.

Небо надо мной постепенно серело, звезды растворялись, словно брошенная в воду соль. На востоке почти у меня за спиной облака раскалывались золотыми трещинами.

Я долго его не видела. Небо светлело позади меня и оставалось индиговым впереди. Но затем солнце пробилось на волю и озарило его, и я отлично увидела, к чему же я спешу. Примерно в двух милях от меня начинался постепенный подъем, и мостовая стала широкой дорогой, идущей по насыпи, возвышавшейся примерно на пятьдесят футов над окружающей бесплодной пустыней. Милей дальше по обеим сторонам ее стояли две огромные колонны, высеченные из темного камня, и дорога там казалась укрепленной и ровной. За ними, примерно в пяти милях от меня, монотонная местность извергла из себя огромную скалу с плоской вершиной и черную, как слепота. А на вершине этой скалы стоял Город.

Он тоже был черным, но сверкающе-черным, из базальта и мрамора. Возносящиеся шпили и многоступенчатые крыши отражали солнце, как зеркала. Я удерживала лошадь на месте и глядела на него во все глаза, учащенно дыша. Насколько древним был этот Город? Достаточно древним. Он стоял еще в их время; они, Древние, построили его руками своих рабов. Я не испытывала ни отвращения, ни страха, только потребность быть там, среди этой сверкающей темноты.

Лошадь прыгнула, подгоняемая мной, и помчалась к насыпной дороге.

Я никак не думала, что застигну их в дороге, но я забыла, что множество скованных людей идут медленнее, чем едет одинокий всадник как бы сильно их ни хлестали.

Ехала я быстро — мостовая под копытами лошади выровнялась между темными колоннами, очень высокими, увенчанными высеченными языками пламени и фениксами с золотой отделкой. Свет стал полным и резко-ярким. Внезапно я увидела впереди в миле от меня ползущую массу — черных всадников и спотыкающихся людей, скованных друг с другом тусклым металлом. Пленные караванщики и приезжавший за ними отряд, люди с мечами, пронзившие мне сердце, что для них означало смерть.

Я пнула лошадь, и та снова побежала вперед. Она имела склонность сбавлять темп всякий раз, когда я оставляла ее без внимания. Воздух запел, и силуэты пустыни стремительно понеслись мимо меня. Неприятная процессия впереди становилась все ближе и ближе.

Трое ехавших в арьергарде черных солдат услышали меня первыми. Они быстро обернулись, и солнце вспыхнуло бликом на их серебряных масках-черепах. Один из них пораженно вскрикнул. В замешательстве они повернули лошадей, выхватывая мечи. Но это был лишь привычный жест. Разве они уже не убили меня однажды? Запинающийся ритм движения колонны окончательно поломался. Серые лица пленников поворачивались в мою сторону, люди крякали от отчаяния, удивления и боли. Даже сейчас мелькали бесполезные бичи. Затем двадцать черных всадников поскакали обратно, чтобы преградить мне путь. Один из них, по-видимому, был их новым капитаном, так как толстый браслет из переплетенного черного и золотого металла сверкал теперь на его правой руке.

Натянув поводья, я остановила лошадь и сидела, глядя на них. Они были безликими, однако, я тоже не уступала им в этом. Всего тридцать человек, и я не боялась. Я ощущала только презрение. Мы с ними знали, как мало вреда они могли мне причинить.

Молчание длилось долго. Затем один из них взволнованно выпалил:

— Она же умерла — Мазлек убил ее. Я сам видел, как клинок пронзил ей левую грудь — она пала.

— Да, — тут же настойчиво добавил другой. — Мазлек, а потом мой собственный клинок я вонзил его ей в живот. Она плавала в собственной крови. И не двигалась. Все еще лежала там, когда на рассвете мы забрали их из зала. Она была мертва.

— Молчать! — прорычал новый капитан железным голосом, но он боялся так же, как и все остальные. — Вы ошиблись.

— Они не ошиблись, — очень мягко уведомила я его. — Твои воины убили меня, а хуторяне меня похоронили. Но вот я здесь, и я опять цела, и я жива. Эти люди, которых вы держите в цепях, — мои. Куда вы их ведете?

— В цитадель, — ответил капитан, — служить на войне солдатами под началом Джавховора Эзланна, великого Города, что находится перед тобой. Это не твое дело.

Оттого, что они употребляли древний язык и назвали древний титул, меня переполнила ярость. Я знала, что они не принадлежат к Старинной Расе, хотя и старались изо всех сил подражать ей.

— Кто этот человек, что дерзает носить титул Верховного Владыки? Вы его слуги?

С гневом пришло и невероятное ощущение Силы. Я почувствовала, как они трепещут перед ней.

— Мы солдаты военачальника Джавховора, — прохрипел капитан. — Ты видишь нашу силу. Поворачивай назад, и мы не причиним тебе зла.

— Зла? — переспросила я. — Вы что, опять меня убьете?

Снова воцарилось молчание. Лишь шипел сухой ветер пустыни.

— Отпустите захваченных вами людей, — потребовала я. — А не то я убью их, одного за другим, у вас на глазах. Они — мои. И достанутся либо мне, либо Смерти, а не вам или вашему господину.

— Если ты — их ведьма, то их судьба, похоже, достаточно мало тебя заботит. Лучше уж надежда остаться в живых на войне, чем смерть здесь и сейчас.

— Они для меня ничего не значат, — заявила я, — но они мои. И достанутся либо мне, либо Смерти, — и это было правдой. Я не ощущала никаких преград, только великий гнев и великую Силу.