Читать книгу - "Дорога к Храму - Светлана Нергина"

– Неужели ты думаешь, что Доен в Храме один был такой умный?..

Власта с любопытством приподняла брови, понимая, что пытка тряпкой и метлой ей уже не грозит.

– И что же мы сделаем?

– Ну… Сначала ты определишься, что же конкретно ты хочешь отсюда взять. Думаю, будет недурно подобрать что-то такое, что помогло бы тебе на завтрашних соревнованиях.

Чародейка согласно кивнула, но тут же нахмурилась:

– А это не будет нечестно по отношению к другим участникам? Тому же Лиридану, например?

– Будет. Но я сейчас помогу тебе выбрать, что ты хочешь, а его приведу сюда, чтоб он тоже что-нибудь себе выбрал… в счет моего гонорара. Так что вы будете на равных. Так что ты хочешь? Меч? Кольчугу? Пояс? Перчатки?

Власта осторожно огляделась вокруг и с сомнением протянула:

– Ну… Пожалуй, кольчугу.

– Чудненько.

Я смело подошла к груде кольчуг, панцирей, курток с заклепками и прочими прелестями защиты рубашечного типа и резко долбанула прямо в центр силовой волной, так бессовестно не оправдавшей наших надежд у ворот. И в этот раз заклинание не подкачало: с жутким грохотом и скрежетом куча разлетелась во все стороны, усеяв пол ровным слоем кольчужного богатства. Я с победной улыбкой на губах обвела получившийся бардак широким щедрым жестом:

– Выбирай! В ассортименте.

Чего только здесь не было! Тоненькие, словно шелковые кружева, кольчуги; полупрозрачные, как шифоновая шаль, плащи; заговоренные куртки, сплошь расшитые дорогим натуральным серебром, узкие длинные перчатки, так плотно облегающие кожу, как будто их и нет на самом деле, высокие шнурованные сапоги с заговоренными каблуками, придающими любой, даже самой заморенной лошади, невиданную прыть. Многие вещи были украшены прищепленными к ним лаконично-издевательскими записочками с пояснением – кто, когда и при каких обстоятельствах достал эту вещь для Гильдии. Например: «Куртка, полностью заговоренная от огневой магии (на дыру сзади, прожженную моим трехступенчатым огневым залпом, смотреть не рекомендуется. Может, она заговорена только от двухступенчатых? Ужасно хотела проверить, но добровольцев, готовых надеть ее и побыть мишенью, увы, не нашла.) – ч. Ринда».

Или:

«Сапоги Быстрого Бега. Позволяют владельцу покрывать невероятные расстояния, не чувствуя усталости (лично я их снял с однокурсника, упавшего без сил на первом кругу утренней пробежки вокруг Храма. Пользуйтесь на здоровье!) – м. Вьянор».

Впрочем, не все было так уж безнадежно: попадались и вполне приличные вещи. Например, неразрубаемые доспехи (я не преминула продемонстрировать их прочность, душевно полоснув мечом, а Власта, не ожидавшая, что я выхвачу его у нее перед носом прямо из воздуха, тихо и мирно посерела, оседая на пол) или незамораживаемый плащ: никакой ледяной магии было его не пробить. После бесконечных примерок, поправок и переругиваний:

– Ты смотри, как она сзади торчит!

– Ничего не торчит!

– Нет, торчит!

– Ну возьми вот эту.

– Ты думаешь, я надену на себя такую орясину?!

Власта выбрала наконец-то себе плащ, морочащий голову противнику: тот видел тебя всегда на шаг дальше, чем ты был на самом деле. Ехидная надпись на нем гласила:

«Плащ Морока. Штука удобная для всего, кроме победных поцелуев после битвы: когда девушка раз за разом промахивается, утыкаясь губами в твое плечо, то скандала потом не избежать…»

– Ничего, без поцелуев обойдемся, – пожала плечами чародейка, довольно оглядывая себя со всех сторон. – Интересно, а самонаводящиеся шэриты он тоже обманывает?

– Сейчас проверим! – беспечно отозвалась я, вскидывая руки, и уже через пять минут с дикими воплями нарезала круги по хранилищу, спасаясь от разгневанной дымящейся чародейки. Плащ схалтурил…

На ночь мы решили остаться в гостях у Доена, а по утреннему холодку прийти на ристалище, где завтра будут проходить третий и четвертый этапы Кубка рыцарей. Ближе к полуночи Власта и Лиридан отправились спать. Точнее, их отправила я, ехидно подметив, что еще час – и завтра кое-кто сонный, как младенец, с позором вылетит из соревнований, не дойдя до финала. Оба тут же приняли выпад на себя и, оскорбленно переглянувшись, разошлись по спальням. А мы с Доеном остались сидеть друг напротив друга рядом с камином и, сонно щурясь на мягкое пламя, прихлебывать из кубков терпкое вино, не дурманящее голову безудержным восторгом, а ласково раздвигающее границы, размывающее контрасты, окутывающее нежной ленью… Я старалась не смотреть на Доена в упор, сильно подозревая, что он увидит не обычные ведьминские, чуть тяжеловатые для обычного человека глаза, а вертикальные кошачьи зрачки, призрачно отражающие незримо колеблющееся пламя.

Доен, прищурившись, посмотрел на меня, по-домашнему уютно подтянувшую колени к груди, и поднял наконец щекотливую тему, которую мы деликатно замалчивали весь день:

– Иньярра, почему ты не в Храме?..

Я глубоко вздохнула, отбросила тяжелую черную прядь со лба и честно ответила:

– Не знаю.

– Что значит «не знаю»?

– То и значит… – Я помолчала, подбирая слова. – Ну не знаю я почему, но мне совершенно не хочется ехать в этот Храм, изображать там из себя йыр знает что, разбираться с кучей проблем местного значения… Просто отвращение вызывает даже одна мысль об этом.

Он внимательно пригляделся к потрескивающим поленьям, изредка выплевывающим вверх маленькие снопы беспокойных искр, быстро потухающих в воздухе.

– Тебе не нравится сам Храм?

– О нет, с ним мы как раз отлично ладим. Особенно если учесть, что он-то меня и прикрывает от толпы разгневанных наставников, мечтающих водворить меня на официальное место и, желательно, приковать цепью потолще, чтоб никуда не делась в очередной раз.

– А что тогда?

Я неуверенно пожала плечами, пригубив вино. Рубиновая капля сорвалась с губ, расплывшись кровавым пятном по плащу.

– Вот йыр, хорошо, что хоть черный – не так заметно…

Он мягко улыбнулся, сразу разгадав мой маневр и не давая уйти от темы:

– Так все-таки?

– Да Хранящие его знают, – тоскливо вздохнула я. – Я не могу принять самого факта, что я – странница, ведьма – должна, обязана идти куда-то в определенное место, вместо того чтобы бродить только там, где мне захочется. Кошки гуляют сами по себе, а если их заставить сидеть на привязи, то добром это не кончится. И потом, я ведь очень тяжелый человек по сути. Я относительно легко схожусь с людьми только потому, что из всей массы подпускаю к себе только тех, кто в данный конкретный момент подходит мне по настроению, состоянию, ощущению… Сам ведь знаешь, как я могла в один день тебя чуть ли не обожать, а на следующий – гнать в шею. Просто потому, что на другой день у меня было другое настроение и мне хотелось плакать, а не смеяться. Дайте каждому того, чего он хочет. Дайте птице – воздуха, дайте волку – луну, дайте дракону – скалы, дайте ведьме – клубок дороги, разбегающейся мириадами развилок. И дайте право выбора, куда свернуть. Иначе она, запутавшаяся на ровных и прямых линиях рутины, попросту погибнет. Не умрет, конечно, но погибнет как ведьма, странница, кошка…