Читать книгу - "Отверженные - Оксана Головина"

Цветные всполохи витражей угасали медленно, таяли, растворялись на старом мозаичном полу и открывали удивительное вечернее небо. Волк лег и положил голову на лапы, глядя перед собой. Тишина — это сейчас лучшее лекарство. Он должен подумать. Должен решить. Смириться? Быть может…

Сознание Гварена временами затуманивалось, путаясь, отказываясь принимать то, что видели глаза. Но что-то удерживало его, заставляло взгляд оставаться ясным. Словно слова ведьмака действительно имели смысл. Словно слова его матери были правдой, а не горьким утешением своего умирающего ребенка.

Не страшиться нового пути? Принять то, что новый день принесет, принять новый путь. Какой дорогой пойдет он, будучи зверем? Лапы крепки, и сердце полно надежды, почти веры. Но кто примет зверя? Кто разделит его дорогу?

Легкое движение у дверей привлекло внимание волка, вырывая из собственных мыслей. Ладвик напрягся всем телом, но не поднялся. Этот запах он узнал, как только дверь приоткрылась. И как бы ни крался нежданный гость, каждый шаг был знаком зверю. Волк прикрыл глаза, чутко слушая и давая возможность человеку действовать свободно. Что привело его соседа сюда в это время? Как узнал о том, где находится волк? Юган сел на пол рядом, и его рука нависла над головой Гварена. Зверь отчетливо ощущал тепло, исходившее от нее, но рыжий даланей не посмел прикоснуться и потревожить.

— Мм… — дрогнули губы друга, — мм…

Юган поджал губы, отчаянно ненавидя свое безмолвие. Гварен говорил сейчас с ним лишь мысленно, да и не нужны им оказались слова. Достаточно было взглянуть друг другу в глаза. Юган лег на пол рядом с волком и придвинулся к его боку спиной, будто таким образом защищая. Зверь тихо рыкнул в знак благодарности и снова опустил голову на лапы. Вскоре дыхание друга успокоилось, только Ладвик продолжал смотреть на небо, усеянное крошкой мерцающих звезд.

Файона не решилась вернуться в комнату. Разговор в кабинете ректора измотал, забирая последние силы, хоть и успокоил душевно. Ведьма посмотрела в окно, опираясь ладонями на подоконник. Совсем стемнело. Отбой давно объявлен, и сферы погасли. Хотя чего ей страшиться? После сегодняшнего дня ее мало чем можно испугать, да и второй ошейник не наденут… Она оглядела опустевший двор, замечая на одной из дорожек темный силуэт.

— Мастер Бродик… — Она приникла к стеклу, понимая, что не успеет открыть окно до того, как ведьмак пересечет двор и покинет его.

Ведьма часто задышала и с силой дернула ручку на раме, но та только тихо скрипнула, не поддаваясь. Файона снова прижалась лбом к холодному окну, в отчаянии глядя вниз. Словно почувствовав ее присутствие, ведьмак лишь замедлил шаг и поднял руку, пальцем указывая на одну из башен. Макдара замерла от неожиданности. Понял, что она наблюдала за ним? Хотя какая сейчас разница? Она поглядела на Южную башню и блестевший стеклянный купол, венчавший ее крышу. Неужели там? Неужели он подсказал ей? Файона немедленно отпрянула от подоконника и побежала по коридору, собираясь спуститься во двор.

Когда она вышла на крыльцо, Бродика уже не было, словно привиделся ей этот странный ведьмак. Оглядываться она не стала, просто продолжила бежать. Она поднималась с этажа на этаж, все выше и выше, пока не остановилась перед высокими двойными дверьми. Без собственной силы ведьма была беспомощна, поскольку кромешная тьма не позволяла разглядеть все толком. Дверь поддалась, стоило толкнуть ее обеими руками, и Файона оказалась под сводом прозрачного купола, в лунном свете различая того, кого так спешила увидеть.

Ладвик поднял голову, не решаясь встать и потревожить спящего товарища. Она жива, цела, свободна, пусть и блестит унизительное кольцо на шее. Значит, Саргон позволил остаться в замке. Это было великим облегчением.

Ведьма бесшумно подошла к зверю, с удивлением замечая рыжего Югана. Кажется, не одна она переживала за этого волка. Отчего-то на душе стало теплее при виде того, как огромного зверя охранял тощий мальчишка.

Файона села рядом с Ладвиком и одной рукой обняла его за шею. Шепотом, чтобы не разбудить спящего даланея, принялась рассказывать, как все прошло, при этом не переставая поглаживать мягкую шерсть. Зачем она все это говорила? Не важно, скорее, чтобы успокоиться самой. Или ей казалось, что так правильнее, чтоб он знал все, каждую деталь?

Келейр осторожно отжала ткань платья, понимая, что всех пятен ей не отстирать. Она стряхнула свое порванное сокровище и вышла из ванной. Совсем стемнело, звезды вспыхивали на безоблачном небе. Отбой, а Рейн до сих пор не вернулся. Лиса взволнованно поглядела на входную дверь. Ректор вызвал его к себе, и, по-видимому, их беседа затянулась. Она перекинула платье через раскрытую дверцу шкафа и бережно пригладила порванное кружево. Тревога не покидала Келейр со времени прибытия в замок. Она не переоделась перед тем, как въехать в замок, и конечно же это не могло укрыться от любопытных глаз. Сейчас все слишком ошеломлены и растерянны, но вскоре поймут, что их одурачили.

— Готовь кулаки, Тайернак… — вздохнула лиса, снова проводя ладонью по мокрому платью.

— Броган, — раздался совсем рядом недовольный голос дракона.

Келейр подпрыгнула от неожиданности. Как она могла так увлечься мыслями, что пропустила возвращение Рейна?

— Что? — непонимающе отозвалась она.

— Не Тайернак, а Броган. Посмей только еще раз забыть об этом, — сердито проворчал ее взъерошенный муж.

И правда, она совсем забыла. Не Тайернак — Келейр Броган. Именно так. Поразмышлять или смутиться ей не дали. Рейн собственнически привлек жену к себе и поцеловал. Губы его были прохладными и настойчивыми, и стоило ему прекратить свою ласку, как Келейр разочарованно вздохнула.