Читать книгу - "Сидящие у Рва - Сергей Смирнов"

Маана тревожили эти сообщения и он полагал, что в ближайшее время придется выслать в район каньона сильный отряд.

Беда, однако, была в том, что совет тысячников, который должен был в отсутствие высших командиров руководить войсками, упорно не желал выполнять приказания Маана. Для боевых заслуженных офицеров Маан был выскочкой, придворным холопом, сотником с сомнительным боевым прошлым.

В гарнизонах вокруг столицы было сосредоточено около двенадцати тысяч тяжеловооруженных солдат, и около трех тысяч всадников. Еще восемь тысяч составляли легковооруженные союзники — арлийские пращники и лучники, копейщики-алабарцы, и вспомогательные части, состоявшие в основном из таосцев и представителей мелких племен Равнины.

Совет тысячников состоял из десяти тысячников и пяти полутысячников. Других высших командиров в столице не было.

Гарнизон нес караульную службу у городских ворот, патрулировал улицы Нуанны по ночам, и солдаты постепенно отвыкали от жесткой боевой дисциплины.

Все это прекрасно понимали тысячники, но не спешили собирать совет. А приказы Маана, которые он предпочитал отдавать письменно, выполнялись лишь для вида.

Пятнадцать командиров — членов совета — знали по слухам о болезни Аххага, знали об исчезновении многих людей, которых привыкли видеть в свите царя, и которым привыкли доверять. Но приступить к каким-то действиям лишь на основании слухов они не могли, тем более, что Аххаг не изъявлял желания собрать совет и не появлялся в войсках с тех пор, как поселился во дворце.

* * *

Приближалось время великого жертвоприношения. Крисс почувствовал это по тому, что в зале добавилось светильников, и стражи-жрецы теперь ни на минуту не покидали пленников.

Теперь, когда чувство реальности вернулось к нему, он уже знал, что последней жертвы — Домеллы и наследника — здесь еще нет. Значит, что-то мешало Аххагу. Быть может, друзья Крисса и Хируана, оставшиеся на свободе, пытаются защитить царицу?

Крисс не знал об их планах, но смутная надежда тлела в его истерзанном теле.

Он ни слова не говорил Ашуагу, опасаясь выдать себя жрецам, но мог говорить с ним глазами. И он знал, что кроме Ашуага, от чар жрецов свободен Хируан, умевший защитить свой разум от магии.

Еще один пленник, которого Крисс увидел лишь мельком, был прикован в одной из самых дальних ниш и не подавал признаков жизни. То ли был жестоко избит, то ли усыплен большой дозой магического зелья.

Через какое-то время Ашуаг одними губами назвал имя нового пленника. Это был тысячник Даггар из гвардии Нгара.

Значит, Даггар вернулся. Быть может, он хотел спасти Домеллу, но это ему не удалось. Где его тысяча? Полегла под намутскими саблями?.. Этого Крисс не знал.

Где-то здесь, в толпе серых капюшонов, должен был быть Аххаг.

Вернее, тот, кто еще был Аххагом, ибо душа его уже принадлежала иным силам, иному миру.

* * *

Река Чанд, отделяющая Ну-Ан от княжества Данах, берет начало высоко в Туманных горах и на протяжении трехсот миль, огибая Террасовые горы, струит свои чистые воды на юг, к Морю Слез.

Некогда, когда владения Ну-Ана простирались до самых Огненных гор, через Чанд были перекинуты добротные, сложенные из камней, мосты. С течением времени эти мосты разрушились, ими пользовались в иных местах лишь местные жители. Но на юге, где остался тракт, опоясывавший все побережье Равнины, древний мост хорошо сохранился. Этот мост охранял особый отряд пограничной стражи под командой полусотника Хунаара из тысячи Агмара, расквартированной в Нуанне.

Глубокой ночью на древний мост со стороны Данаха въехали всадники. Это были намутцы на могучих, темной масти, конях.

Копыта коней были обмотаны войлоком, и всадники незамеченными проехали почти до нуаннийского берега. Здесь их заметили.

Пост, давным-давно уже не считавшийся опасным, внезапно был атакован. Стражников было слишком мало — первые же всадники смели их, но один из стражей, раненый, упавший в придорожную канаву, успел подать сигнал. Его труба лишь коротко взвизгнула: шею трубача достала кривая намутская сабля.

Но сигнал был услышан. В лагере Хунаара поднялась тревога.

Вспыхнули огни, воины выбегали из шатров и строились на дороге, перекрывая проход.

Намутцы, уже не скрываясь, черной лавиной обрушились на аххумов, казавшихся жалкой беззащитной кучкой. Бой еще шел отдельными очагами, когда два черных языка намутской конницы обтекли лагерь и устремились к Нуанне.

На сторожевых постах вдоль дороги вспыхивали сигналы тревоги, зарокотали барабаны, предупреждая об опасности.

В гарнизоне, расположенном у Западных городских ворот, трубы сыграли тревогу. Полторы тысячи солдат изготовились к бою и встретили намутцев во всеоружии. Во тьме, на дороге, мощеной камнем, в придорожных садах и полях, расчерченных оросительными каналами, вспыхнуло сражение, которого давно не видели эти места.

Местные жители в панике бежали к городу. Но стража не вовремя заперла ворота, и под стенами началось столпотворение. Лаяли собаки, истошно мычали волы, кричали женщины и дети. Западный край Ну-Ана был плотно заселен, и нападение намутского отряда показалось жителям началом страшной войны.

Запылали нуаннийские деревни. Намутцы, рассеявшись вдоль дороги, жгли и убивали всех подряд. Здесь не было сторожевых постов и войск, а подмога из столицы могла подоспеть лишь к утру.

Настоящий бой кипел лишь на узком участке между залитыми водой крестьянскими полями и берегом моря.

Ночь была невероятно темной, нельзя было отличить воду от тверди, и воины проваливались в заиленные каналы, оступались и падали в грязь, в которой всходили ростки местного злака — острые и твердые побеги, ранившие, как стрелы.

Агмар не знал, сколько намутцев ему противостоит. Он вытянул фронт насколько мог, ослабив глубину фаланги. И фаланга была пробита передовыми отрядами пеших данахцев, защищенных громадными деревянными щитами. Из-за щитов аххумов расстреливали арбалетчики, а в прорыв тут же устремлялись гигантские жеребцы намутцев.

Наконец, тревога докатилась до Нуанны.

Маана нашли во дворце, где он спал у дверей царской опочивальни рядом с застывшими как истуканы стражниками-хаттами.

Едва переводивший дух гонец доложил о внезапной атаке.

— Тысяча Агмара с пограничными отрядами не сдержат натиск намутцев, — торопливо говорил гонец. — Так велел передать тебе Агмар. Он ждет твоего приказа отступить к стенам Нуанны. Он сказал, что не сможет дождаться помощи.

Злой спросонья и потому особенно плохо соображавший Маан торопливо пристегивал к плечу конский хвост и ругался самыми черными хаттскими словами.

— Трусы! — рычал он. — Тысяча храбрецов против кучки горцев!..

Вы только и способны, что пьянствовать в шатрах и заводить детей в окрестных деревнях!..