Читать книгу - "Племена Гора - Джон Норман"

— Мы попали в твою ловушку, — сказал Хассан. Человек пожал плечами — легкое, едва заметное движение, как принято на Тахари.

— Мне не совсем понятно, — произнес Хассан, — как вышло, что простой торговец финиками, мой друг Хаким из Тора, и я, мелкий бандит, привлекли внимание такого великого человека, как ты?

Соляной убар уперся взглядом в Хассана:

— Однажды ты похитил нужную мне вещь.

— Я же бандит! — жизнерадостно откликнулся Хассан. — Этим и живу. Если тебе так нужна эта вещь, я постараюсь ее вернуть.

— Я уже вернул ее, — ответил человек.

— Тогда у меня мало оснований для торга, — признался Хассан. — Что же это было?

— Так, пустяки.

— А может, — предположил Хассан, — это был другой бандит? Попробуй узнай человека в маске!

— Я присутствовал при краже. Ты не скрывал своего лица.

— Полагаю, я погорячился, — не сдавался Хассан. Между тем ему стало искренне любопытно узнать, о чем же идет речь. — Не помню, чтобы мне приходилось что-нибудь присвоить в твоем присутствии. К тому же я впервые в твоем касбахе.

— Ты все еще не узнал меня, — сказал соляной убар.

— Только не сочти это за невежливость.

— Впрочем, тогда ты торопился.

— Моя работа во многом зависит от быстроты ухода, — признался Хассан. — Что я у тебя взял?

— Ерунду, — улыбнулся человек.

— Надеюсь, ты простил меня, — произнес Хассан. — Более того, возместив потерю, ты не станешь ворошить прошлое и позволишь мне и моему другу удалиться. Вернешь нам кайилов, одежду и оружие, а также дашь на дорогу немного воды. Тогда на всем пути у ночных костров мы станем прославлять твое благородство и гостеприимство и никогда больше не потревожим твоего покоя.

— Боюсь, что это невозможно, — ответил человек.

— Я и не надеялся, — пожал плечами Хассан.

— Ты — бандит, — произнес человек на помосте.

— У каждого из нас свое дело, — заметил Хассан. — Я — бандит. Не станешь же ты преследовать человека только за то, что он — бандит?

— Как сказать, — возразил восседающий на помосте человек. — В какой-то степени мое дело — выявлять и наказывать бандитов. Не станешь же ты меня за это преследовать?

— Ну, конечно нет! — воскликнул Хассан. — Это было бы как неразумно, так и невежливо. — Кивнув в мою сторону, он добавил: — Я путешествую со своим приятелем. Это неуклюжий, но добродушный и честный малый, зовут его Хаким из Тора. Парень недалекий, но и не злой. Нас свел случай. Освободи хотя бы его, и люди будут говорить у походных костров о твоем благородстве и гостеприимстве.

Я не обиделся на характеристику Хассана. Я знал, что неуклюжим меня никак не назовешь.

— Придется им поговорить у костров о чем-нибудь другом, — процедил человек на помосте и огляделся.

Вокруг помоста стояли низкие столики со всяческой снедью: фруктами, муссами, подносами с жареным мясом верра, разными сортами хлеба. Лица всех участников трапезы скрывали повязки. Рядом со столиками стояли на коленях рабыни, некоторые из них носили высокие ошейники, некоторые кутались в горианские шелка. Рабыни лиц не прикрывали. В высших кругах Тахари считается исключительно эротичным, когда женщина не прячет свой рот. Женские губы и зубы — вызывающее зрелище. Прикоснуться зубами к зубам девушки означает прелюдию к овладению ее телом, причем если она пошла на такое, значит, тебе досталась бесстыжая и похотливая партнерша. Или готовая на все рабыня, с которой можно вытворять что угодно.

— Я долго ждал, пока вы окажетесь у моих ног, — произнес человек и поднял палец. Четыре девушки тут же сорвались с места и, оглашая комнату перезвоном колокольчиков, подбежали к нам. В последний момент они замерли, вопросительно уставившись на сидящего на помосте человека.

— Доставьте им удовольствие, — кивнул он.

Мы задергались. Девушки вовсю старались ублажить нас языками и губками. Стягивающие руки ремни глубоко врезались в мое тело. Веревки на шеях не позволяли нам сойти с места. Мы не могли освободиться. Человек в маске снова поднял палец. К нам тут же подбежала невольница с подносом и принялась вкладывать в рот разные деликатесы. Одна из девушек придерживала поочередно меня и Хассана за голову, а другая вливала в рот сладкое и густое торианское вино из знаменитого винограда та, растущего на террасах Коса. Затем нас угостили древним вином калана, которое можно найти исключительно в Аре. Голова у меня закрухдыась. В комнату вошли музыканты.

— Пир! — хлопнул в ладоши человек на помосте.

Мы отчаянно мотали головами, стараясь увернуться от струй вина. Одна из рабынь вцепилась мне в шею, стараясь поцеловать в губы. Я из последних сил пытался вырваться.

— Тафа любит тебя, — шептала девушка, впиваясь мне в рот.

Стражник держал меня за волосы, не давая вывернуться. Веревки едва не перерезали шею. Она укусила меня за ухо и поцеловала в шею.

— Тафа очень любит тебя, господин. Разреши ей доставить тебе удовольствие.

Я вздрогнул. Неожиданно до меня дошло, что это одна из двух девушек, которых захватил Хассан в пустыне при нашем первом знакомстве. Та самая гордая свободная женщина, которую продали вместе с предательницей Зиной в Двух Ятаганах. Теперь в распущенной и сладострастной рабыне, которая словно родилась в ошейнике, было трудно узнать гордую свободолюбивую красавицу. На Горе многие полагают, что женщина рождена для ошейника, надо только, чтобы попался достаточно сильный мужчина, чтобы ее окольцевать.

Я пытался вырваться, но ничего не получалось.

— Тафа любит тебя, — шептала девушка. — Разреши ей доставить тебе удовольствие.

Я чувствовал, как по ноге и животу скользят губы другой девушки.

Мужчины в повязках равнодушно наблюдали за происходящим.

Человек на помосте снова хлопнул в ладоши. В середину комнаты выскочила белокурая женщина, высоко подняла руки и приняла первую позицию танца рабыни.

Взгляд Хассана окаменел.

Перед нами стояла Алейна.

— Помнишь ее? — спросил его предводитель пиршества.

— Помню, — ответил Хассан.

— Это и есть тот пустяк, который ты у меня отобрал. Мелочь, конечно. Тем более что я ее вернул.

Алейна дрожала под взглядом Хассана. На ней были изящные золотые цепи.

— Я вернул ее недалеко от Красного Камня.

В глазах Алейны стояли слезы. Она застыла в первой позиции танца рабыни — девушка, ожидающая команды, чтобы ублажить мужчину.

— С ней было несколько человек, — сказал человек на помосте. — Они дрались со звериным отчаянием. Им удалось прорваться и уйти в пустыню в районе Красного Камня.