Читать книгу - "День Дракона - Вадим Панов"

— Вы понимаете, что это значит? — тихо спросил барон.

— Я приняла все необходимые меры, — не поднимая глаз, ответила воевода. — На квартире Шумы-Шумы выставлена засада, по городу…

— Вы не поняли, — вздохнул барон. Он, в отличие от Миланы, способностями к колдовству не обладал, зато умел быстро делать правильные выводы. — Тот, кого мы ищем, добрался до магической энергии.

* * *

Здание Банка России, Москва, улица Правды,

9 августа, среда, 01:01

— В хранилище поступившие из банков деньги пересчитывают, проверяют, после чего запечатывают в прямоугольные тюки из непрозрачного пластика, помечают внутренним кодом и отправляют на уничтожение. Главное: после того, как деньги оказались в тюке, они больше не подвергаются проверке, а значит, можно заменить любое количество пачек нарезанной бумагой и никто ничего не заметит.

Итар повторял разработанную компаньонами последовательность действий уже в третий раз. Повторял обстоятельно, не спеша, останавливаясь на деталях, но Витольд его не прерывал. Чуд понимал, что напарник волнуется, даже не так: чуд видел, что шас едва справляется с напряжением, а потому не мешал ему болтать. Пусть треплется. Пусть выпускает пар.

— У тебя будет рюкзак со ста килограммами поддельных пачек и «универсальный восстановитель». Поскольку блокиратор магии отключится, ты сможешь быстро просканировать содержимое тюков. Затем выбираешь тот, в котором крупные купюры, разрезаешь пластик и проводишь замену. Ликвидируешь следы и уходишь.

Дорогущий «восстановитель», способный без шва склеивать пластик, бумагу, дерево и керамику, пришлось покупать. Чуд не был уверен, что сумеет справиться со столь тонкой работой, честно признал, что опыты с неживой материей давались ему гораздо труднее боевых арканов, и компаньонам пришлось раскошелиться. Главное достоинство «восстановителя» заключалось в том, что результаты его работы не являлись магическими соединениями, а потому заклеенный тюк останется таковым и после того, как блокиратор вновь заработает.

— На все про все — четыре минуты.

Этой фразой шас всегда заканчивал «инструктаж». Два предыдущих раза Ундер молчал, теперь же, учитывая, что подошло время, решил подать голос:

— Я успею.

Уверенный тон произвел на Итара нужное впечатление. Сидящий за рулем «четверки» шас повернул голову, пару секунд смотрел на компаньона, а потом впервые за весь вечер улыбнулся:

— Точно?

— Зайти и уйти, — пожал плечами Витольд. — Проще, чем учебный бой.

— Надеюсь…

— А ты не надейся, ты знай. — Ундер тоже улыбнулся. — Мы все рассчитали?

— Все, — с готовностью подтвердил шас.

— Тогда пойдем и возьмем наши деньги.

Чуд вышел из машины, обошел ее, открыл багажник и, едва слышно крякнув, взвалил на плечо черный рюкзак.

— Тяжеловат…

— Экспедиция в Сибирь — недешевое удовольствие, — пробурчал Итар. — «Восстановитель» активизируй, чтобы время не терять.

— Знаю.

Витольд прошептал заклинание, почувствовал, что артефакт заработал, положил его в карман куртки — молодой рыцарь благоразумно решил оставить правую руку свободной — и вздохнул, увидев стоящего в багажнике «Обжору». Точнее — карикатуру на мощное магическое устройство. В исполнении Итара «Обжора» напоминал мятое золотое ведро. Мятое. А примотанный скотчем прерыватель вызывал у чуда самые мрачные мысли.

— Четыре минуты, — с уверенностью, которой у него на самом деле не было, произнес шас. — За это время я ручаюсь.

И осторожно извлек из багажника хрупкую конструкцию.

Чтобы у Красных Шапок не появилось ненужных подозрений, Урбек велел им занять позицию на улице Марины Расковой, подальше от хранилища. Опасался Кумар не зря: Булыжник с товарищами специально проехали всю улицу из конца в конец, стараясь определить, что именно собирается грабить пронырливый Кумар, ничего интересного не нашли, успокоились, припарковались у тротуара и принялись ждать.

Уйбуй вертел в руках настроенную Урбеком «Дверь» и надувал щеки от важности: дикарям нечасто доверяли столь дорогие артефакты. А вот остальные Красные Шапки, которым завидных игрушек не досталось, занялись изучением выданного Кумаром тюка. И преуспели, несмотря на то что предусмотрительный шас оставил дикарям совсем немного времени на исследования.

— Прямоугольное что-то, — сообщил Отвертка, закончив тщательное ощупывание объекта. — Много чего-то прямоугольного. Очень плотно лежит друг на друге.

Красным Шапкам жутко хотелось вскрыть тюк, но они держались, безуспешно пытаясь хоть что-нибудь разглядеть сквозь плотный пластик.

— Если прямоугольное, то это, наверное, сахар, — выдал Трубка.

— Сбрендил? — презрительно скривился Маркер. — Сахар сыплют!

— Куда?

— В чан!

Совсем недавно очутившийся на мели Маркер был вынужден заняться домашним самогоноварением, а потому твердо знал ответ на поставленный вопрос. Приложив некоторые усилия, он вспомнил, что сахаром назывался белый песок из пакетов.

— Сыплют, короче!

— Да ты сахара никогда не видел, дуб стоеросовый! Он кусками такой!

— Это в голове у тебя все кусками!

Связываться с Маркером Трубка побаивался, а потому начал искать помощи у слушателей:

— Не, вы слышали, а? Этот дуб обозвал меня «куском»!

— Ну, хватит собачиться! — с вальяжной властностью распорядился Булыжник. — Настройки с «Двери» собьете.

Бойцы притихли. Затаивший обиду Трубка что-то бормотал себе под нос, Маркер раздумывал, стоит ли подкараулить наглого приятеля в темном углу и прибить, как таракана? Решил, что не стоит: больших денег у Трубки никогда не водилось, а убивать просто так Маркер ленился. И только деловой Отвертка продолжал трудиться в поте лица, ощупывая, оглядывая и даже обнюхивая таинственный тюк.

— Уйбуй, можно я немножко вот тута расковыряю, а? — в отчаянии спросил он. — Как будто так и было? На углах ведь всегда расковырено.

Предложение вызвало живой интерес. Мысли дикарей вновь обратились к шасской собственности.

— Наверное, не надо, — после короткого раздумья отказал Булыжник.

— Почему?

— Вдруг там не сахар, а что-нибудь колдовское? Вдруг? Ты расковыряешь, и нас всех накроет!

— Чем? — не понял Отвертка.

— Колдовским, — важно ответил уйбуй и посмотрел на артефакт.

— Прямоугольное колдовским редко бывает, — не согласился боец. — У них обычно все гладенькое такое, как бутылка…