Читать книгу - "СССР-41 в XXI веке - Анатолий Логинов"

— Есть! — Титорчук вышел из кабинета и немного замешкался, пропуская Миллера. Руки у немца оказались закованы за спиной.

— Товарищ сержант, снимите с задержанного наручники.

— Да он може…

— Ничего он не «може», товарищ сержант. Приказ ясен?

Миллер стоял, растирая следы от наручников.

— Садитесь, — Тучков еще не решил, как будет обращаться к задержанному, «гражданин», «господин» или «товарищ», поэтому сказал обезличенно, — Миллер.

— Так я уже сижу, — уголком рта усмехнулся тот.

Но на стул сел. Не было в нем страха, ощущения несправедливости, взгляд кромешно-синих глаз излучал скорее задор, чем испуг.

— Не пойму, что это вас так веселит?

— Так, гражданин начальник, я к таким «наездам» уже привык, — не скрывая улыбки, пояснил задержанный. — У меня по пять раз на дню пытались ферму отнять. Что протоколы подписал, так любой адвокат их в две секунды раздраконит.

— Александр, вы там, в будущем, что, вообще историей не интересуетесь? И про «признание — царицу доказательств» не слышали? Про «кровавую гэбню» не в курсе? Вы же там такой херни про нас напридумывали! И что? Ни хрена не боитесь?! Так хоть уважали бы немного! Или просто жалели! Вас тут тысячи! Если каждый будет всякую похабень на себя возводить, я даже прочитать все ваши «мемуары» не успею! Какой, к матери, адвокат?! Вы признались в совершении государственных преступлений. Шпионаж — это от десяти до двадцати пяти лет заключения!

До Миллера начала доходить серьезность происходящего. Резко севшим голосом немец выдавил:

— Командир, мне-то что, я не пропаду. Ты только Ленку отмажь!

— Эх, Саша, Саша. На твое счастье, ты оказался один такой умный. — Тучков нажал кнопку, дверь открылась. — Вывести заключенного! Сержанта Титорчука ко мне!

Титорчук вошел, настороженно посматривая на начальника:

— Товарищу капитан, по вашему прыказу прыбув!

— Значит, так, сержант! Миллера и его жену освободить. Дело закрыть за отсутствием. Извиниться не забудь. И запомни, Титорчук! Если ты видишь в деле голимую фантастику, значит, человек невиновен! Слово «фантастика» знаешь? Хотя ты теперь и не такие слова знаешь, спасибо товарищу Вашакидзе. Приказ понял?

— Так точно, товарищу капитан, зрозумило! Лишень, це… — сержант опять замялся.

— Что еще?

— Так неперемещенцы ци. Вони ж уси сплошна фантастыка. Я его пытаю, що вин у тридцять девятому роци робыв, а вин каже: «Не родился»!

— Уйди, Титорчук! Как отпустишь Миллеров, узнай у дежурного, нет ли вызовов. Проедешь, развеешься! А если нет — займись латентным троцкистом!

Титорчук вышел, и из коридора донесся добродушный сержантский говорок.

— Пидемо, — говорил сержант Миллеру, — товарищ шпион, заберем твою жонку мелкую и свезем вас до базы. Невиновные вы, значится. Так что звиняйте, ежели шо не так!

— Ничого, батьку, — ответил ему резко повеселевший немец, — я вже зрозумив, шо бананив у вас немае!

«Черт бы побрал этого Гонладзе, — выругался про себя Тучков. — Лингвист сыскался на мою голову!»

Дверь открылась:

— Александр Павлович, к вам Чобанян.

Этого невысокого «живчика» из дальнего горного села капитан знал уже много лет. Первый раз они столкнулись, когда на строительстве дороги вдруг возникла здоровенная глыба размером с несколько роялей. Стали подозревать вредительство, хотя какое вредительство может быть под несколькими метрами породы? Разве что какой мусавит первобытный подложил… Но глыба намертво застопорила работу. Тогда и появился этот Сэрож. Лукаво поглядывая на Тучкова, он спросил:

— Начальник, этот камень очень нужен? Можно, ми его заберем? Ашот дом строит, материал чуть-чуть не хватает?

Вооруженный небольшой киркой, парой клиньев и кувалдой, армянин за два дня разбил камень на куски и вывез на арбе, запряженной ишаком.

За прошедшее время он успел облысеть и обзавестись атеромой на правой части головы. Односельчане тут же перекрестили Чобоняна в «шишку-джан» и, видимо, чтобы окончательно оправдать прозвище, выбрали председателем колхоза.

Сейчас Сергей Галустович стоял перед Тучковым:

— Товарищ Тучков, ми тут на сходе колхоза решили взять на поруки Александра Миллера и Елену Багаутдинову. Вот протокол, — на стол легла бумага, — падготовыли.

Тучков взял, прочел несколько раз:

— Сережа, ты понимаешь, что ты рискуешь? Враги, настоящие враги, а не придуманные, ходят среди нас. Мы их ищем, выявляем, но их очень много.

— Саша, ты же умный! Разве не знаешь: когда родится армян, турок вешается?

— А с ними ты договорился?

— Саша?!

Действительно, глупый вопрос.

— Тогда беги быстро. Их освобождают сейчас. Без твоей поруки разобрались.

И добавил в хлопнувшую дверь.

— Зоопарк!

Федеративная Республика Германия, г. Берлин.

Здание ведомства федерального канцлера.

Опоздавший Карл-Теодор цу Гуттенберг, вошедший в кабинет канцлера, поздоровался со всеми, перебив докладчика, и, извинившись, прошел к ближайшему от сидящей во главе стола Анхелы Меркель стулу. По дороге он успел подробнее рассмотреть присутствующих и мысленно похвалил себя за сообразительность. Действительно, на этом внеплановом совещании присутствовали только соратники по партии. Нет, никакого нарушения демократии, что вы. Совещание было посвящено специфическому вопросу, и поэтому приглашены были лишь те министры, кто необходим для его рассмотрения. Ведь не приглашали же министра обороны на совещание по решению кризисных вопросов с газом и нефтью? Так и сейчас не пригласили министров экономического блока, поскольку вопрос был политический и военный. Карл мысленно улыбнулся пришедшей в голову мысли, что обсуждаемый вопрос был воистину русским: «Что делать?» Действительно, собравшиеся пытались решить один из множества появившихся вместе с внезапно свалившимся из сорок первого года прошлого века СССР вопросов: «Что делать с Восточной Пруссией?» Найти решение было действительно непросто. Немецкое население, полностью поддерживающее нацизм, не прошедшее денацификацию, возглавляемое преступными организациями, никак не вписывалось в реалии современной ФРГ. Но с другой стороны, они оставались немцами, как территория стала (или осталась? Юристы ломали над этим голову) — германской, а значит — правительство должно решать и ее проблемы.

Томас де Мезьер, министр внутренних дел, укоризненно посмотрев на прервавшего его доклад Карла, продолжил:

— Во время марша НДПГ в Дрездене произошло несколько крупных столкновений между ними и представителями левых партий. Пострадало более пятидесяти человек, двое из которых в настоящее время находятся в реанимации. Мною выделены дополнительные силы полиции, но подобные столкновения происходят во многих городах, особенно на Востоке, и сил полиции не хватает для поддержания порядка.