Читать книгу - "Незваный гость - Татьяна Коростышевская"

Он отрекомендовался. Хозяйка отчего-то испугавшись, пошатнулась.

– Бабушка, - подскочил к ней Мишка, - вы присядьте, мы сейчас с Костылем чайку вам соорудим,только умоемся. А сарафан я постираю, мы новую одежу пачкать не хотели.

Дуньку вообще ничего не удивляло, она командовала Федором, чтоб баул нес вон туда, а после на кухне ей помог, потому что подозрительных сорванцов она в свою обитель ни в жизнь не допустит. Все говорили одновременно. Мишка усаживал Губешкину в кресло, ворковал, как они с Евангелиночкой Романовной ее, провидицу Зару, не покладая рук, разыскивали, да какое счастье, что хозяйка сама нашлась. Костик хвасталcя, как успешно колданул, а Григорий Ильич снял с меня шубу и шепнул интимно:

– С пустыми руками вернулась, сыскарка?

– Отчего же? – улыбнулась я. - Вполне с уловом.

– Ну пойдем, расскажешь. – И Григорий Ильич увлек меня в другую комнату, по случаю оказавшуюся моей спальней.

– С чего бы начать? – Проверив револьвер, я спрятала его в сундук и присела на краешек постели, Волков занял мишкину кушетку. - Неклюда зовут Шандор…

– Геля! – Заглянул в приоткрытую дверь пацан. - Бабушка велела нам в бане мыться.

– Ты у меня разрешения спрашиваешь?

– Да нет, я его высокоблагородию то же самое хочу предложить.

К моему огромному удивлению, Γригорий Ильич согласился.

– Я кликну, как протопится, - пообещал Мишка и исчез.

– Шандор, - напомнил мне собеседник.

Я заморгала растерянно. Такого мистера Грегори я еще не видала, свой в доску парень, дружелюбный, расслабленный. Это его Костыль колданул?

Услышав мой вопрос, Волков рассмеялся:

– Нет, мальчик плел какие-то чародейства, чтоб просушить стены. Мы неплохо с ними поpаботали, с твоими беспризорниками. Так что с неклюдом?

Пересказав подробно допрос, я закончила выводом:

– Блохина выманили из города запиской, пырнули ножом, на осину повесили с помощью зачарованной веревки, скорее всего, ординарного каната,используемого для подъема тяжестей на купеческих товарных складах.

Грегори кивнул:

– Молодец. Приказчиков опрашивала?

– Между делом,тpетьего дня еще. Работник один сказывал, что подобные канаты через блок на потолке перекидывают, чтоб тюки сподручнее было один на другой ставить.

– Умница, Γелюшка.

Я зарделась. Вот ведь дурища!

– И кто же убийца?

– Их было минимум двое. Одна, скорее всего бордель-хозяйка Мишкина. На нее провидица Зара указала как на заказчицу соломенного гомункула. Другой, предположу, господин Чиков. Во-первых, он Мишкиной полюбовник, во-вторых, подручный Бобруйского. Он получил от купца сто тысяч на оплату черного колдунства, но решил в свою пользу сэкономить. Двести рублей они заплатили Губешкиной. Та со смертными заговорами не работала, но могла обеспечить связь куклы с объектом. Видимо, Мишкина решила, что нужное действие сможет через гомункула и сама оказать.

– Пока все складно.

– Деньги они спрятали в проклятой усадьбе, не опасаясь, что кто-нибудь из местных их найдет.

– Когда?

– Еще в жовтене. А в начале груденя произошло что-то, что заставило нашу парочку ускориться. Я пока не выяснила, что именно. Они убили Блохина, неловко изобразили самоубийство… И это тоже странно, Гриня. Почему так неаккуратно?

Грегори оскалился:

– Одно из последствий употребления опия, кроме эйфории, ощущение своего всевластия и абсолютного ума. И мадам Мими, и Сергей Павлович до зелья этого весьма охочи.

Припомнив постоянно бегающие глаза господина Чикова, я хмыкнула:

– Логично. Еще мне кажется, что Блохина убила именно Мишкина. Он успел сказать Шандору, что «опасности от бабы не ждал», а мадам наша ловко с ножом управляется, говорят, обоих своих котов прирезала самолично. Теперь немедленно надобно нам эту мещанку Мишкину арестовать и допросить пристрастно.

Зевок я прикрыла ладошкой, но Григорий Ильич его заметил.

– Немедленно? Ты совсем без сил, утром уже займемся.

– А эксгумацию?

– Тоже завтра, распоряжения служивые от меня получили, отмашки только ждут.

– Перфектно. У нас будет труп с колотой раной и арестантка для допроса. Через нее дернем Чикова, от него ниточка тянется к заказчику Бобруйскому. На каторгу последнему пока не хватит, но…

– Барышня. - Заглянула в спальню Дунька. - Сейчас мужики париться пойдут, мы во вторую очередь. А вас, ваш бродь, уже просили в баньку проследовать.

Волков притворно вздохнул:

– За границей все абсолютно уверены, что берендийцы парятся в своих срубах совместно без разделения на пол, предаваясь блуду.

– А сами… – Поискала я в памяти что-нибудь, чтоб уязвить инородцев,и не нашла.

– Лягушек жрут! – Пришла на помощь Дунька. - Тьфу. Пакость.

Григорий Ильич согласился, что да, пакость, поклонился,и ушел, шлепая задниками тапок.

– Вот еще, барышня.– Девица достала из кармашка передничка картонный прямоугольник. - Костик говорит, еще утром почтальон доставил.

Телеграмма была из Мокошь-града, отправленная не из приказа, а с городского почтамта. Разобравшись со всеми «вскл», «тчк» и «зпт», я уяснила, что эксгумировать тело Блохина мне строго настрого запрещается,и что через три дня ожидается в уездный Крыжовень визит ещё одного столичного сыскаря. Судя по подписи Мамаева,именно его мне в помощь снарядили.

Захотелось расплакаться от обиды. За что же такое недоверие? Потому что о результатах до сих пор не отчиталась? Так неделя всего прошла, минус дорога. Они же сами велели осторожничать, сразу быка за рога не хватать, сперва осмотреться. К открытию на телеграф пойду, гневный ответ посылать. Не нужны мне здесь надсмотрщики!

Настенные часы показывали четыре часа утра. Попарюсь и пойду.

Я снова посмотрела на циферблат. Эльдар Давидович уже рассыпал в вагоне ресторане вечернюю порцию «букашечек» попутчицам и почивает под колесный перестук. Прибудет в Крыжовень он вечером третьего дня. Запоздали мои гневные отповеди. Ну и ладно,и пожалуйста. А эксгумацию запретили, потому что знают, что я покойников боюсь? Какое гадкое мужское высокомерие. А ещё коллеги!

Настроение мое настолько испортилось, что от бани я отказалась,и даже легла спать, ну,то есть, притворилась спящей глубоким сном, лежала с закрытыми глазами и злилась. В гостиной до самого рассвета чаевничали, дружески беседовали, отправив обоих пацанов в горницу Дуняши, провидица Зара гадала всем на картах, Волков травил байки из заграничной жизни, а когда до меня донесся гитарный перебор, я накрыла голову подушкой. Наверное, от духоты меня наконец и сморило.