Читать книгу - "Маг для особых поручений - Вадим Филоненко"

– Ну-у…

– Завтра покажу на практике, и ты увидишь, как все просто. А пока слушай следующий пункт теории. Для разнообразия он называется «четыре зоны». Имеется четыре зоны нанесения ударов: верхняя, нижняя, правая, левая. Деление происходит на уровне пояса и строго по центральной вертикали тела. Соответственно существуют четыре главные защиты, четыре основные атаки и четыре главные контратаки. Подробнее тоже завтра и тоже на практике… И последнее правило: «пять зон». Суть его в том, что наносить надо не один удар, а серию, состоящую из двух-трех ударов, у дарианцев в серии их минимум пять.

– Странно, – не выдержал Темьян. – Не проще ли нанести один удар, а если уж он не достиг цели, готовить второй?

– Не проще. Отбив твой единственный выпад, противник тут же ринется в контратаку. А серия свяжет его, не даст ему времени на встречную атаку и не позволит тебе «улететь» вслед за мечом, если противник отобьет твой удар. К тому же на один удар ты потратишь силы не меньше, чем на серию. Помнишь принцип экономии силы? «Легче разрушить город, чем убить одного человека». Это верно и в бою: несколько ударов, связанных в серию, потребуют сил столько же, сколько и один-единственный удар.

Темьян промолчал, но дыхание его, несколько аритмичное, выдавало охватившее его сомнение.

Я зевнул и сказал:

– Утром мы повторим все правила еще раз, уже с оружием в руках. Я покажу тебе прямое и обратное скольжение, проламывающую атаку и многое другое. Мастером клинка ты, конечно, не станешь, но драться будешь лучше многих.

Мы замолчали, и вскоре Темьян уснул. А я все лежал без сна, уставившись в дощатую темноту потолка, и думал.

…Дорога Миров. Я иду по ней уже четвертый год, если считать по летоисчислению амечи.

Сколько миров я прошел? Сколько смертей обманул?

Порой мне приходилось по нескольку дней подряд не выпускать из рук меч, буквально прорубаясь сквозь полчища разных существ – разумных и не очень, единственной целью которых было убить меня. Бывало, я не спал сутками, терпел голод, стужу или жару. Тонул в океанах, замерзал на горных вершинах, выбирался из всевозможных ловушек и капканов. Командовал армиями и участвовал в политических интригах. Вычищал из лесов и городов нечисть, умудрился посидеть в тюрьме и едва не угодил на плаху.

Три года…

Три года в ежедневном ожидании удара, предательства, западни. За это время я очень хорошо уяснил, что рассчитывать могу только на себя самого, что доверие – опасная штука, которая оказывается пострашнее самого убойного заклинания, а обаятельная улыбка, ясные глаза и ямочки на щеках являются отличной приправой к измене. Эти самые милые ямочки и простодушное, честное личико десятилетней девчушки едва не стоили мне жизни…

С тех пор я насторожен, собран и недоверчив. Я не позволяю своим симпатиям притупить мою бдительность. Я ни на миг не забываю, что и Темьян, и Миссел запросто могут оказаться врагами. Причем они могут искренне считать, что защищают добро, а злом в их глазах стану я. Как гласит лакийская поговорка: «Сам по себе муравей – существо мудрое, но саду он враг». Так не стану ли я в скором времени муравьем для сада Миссела или Темьяна? Хочется надеяться, что нет. Что в решающий момент мы выступим вместе, прикрывая спины друг другу. Ладно, жизнь покажет.

М-да… В самом начале пути я не сомневался бы в искренности намерений Миссела, как и в чистоте побуждений Темьяна. Но с тех пор я изменился, сильно изменился. Я ни за что не предам сам, но и не стану уповать на верность другого.

Да, три прошедших года сильно изменили меня. Да и как могло быть иначе? Три года мы с Дорогой неустанно проверяем друг друга на прочность. Она, подобно хладнокровному врагу, чутко следит за каждым моим шагом, терпеливо ждет, когда же я оступлюсь, допущу промах, который станет для меня роковым. Одна-единственная ошибка отделяет меня от смерти – Дорога не прощает ошибок, жестоко карает за слабость и безжалостно мстит за глупость. Чтобы выжить, приходится быть сильным, внимательным и расчетливым. Таков единственный закон этой Дороги: если ты слаб, глуп или доверчив, ты мертв.

Три года…

Я устал, не просто устал – вымотался до предела, и с каждым днем мне все труднее заставить себя продолжать путь. Будет ли ему конец? Порой мне кажется, что я родился на этой Дороге и буду идти по ней до скончания своих дней.

Может, прав был тогда Ювис – слишком рано я ступил на Дорогу. Ступил, будучи не до конца готовым к ней. Скрепя сердце Ювис согласился тогда отпустить меня. Идя к нему, я настраивался на очередную ссору, ругань, скандал, но вышло все иначе…

Когда я с вызовом заявил Верховному, что хочу сдавать экзамен немедленно, он рассмеялся, полагая, что это неудачная шутка. Я стал настаивать.

– Ты не готов, Эрхал, – посерьезнел Бог. – Ты не готов и сам знаешь это.

– Я брожу по Закрытым мирам уже несколько десятков лет. Не думаю, что Дорога окажется опаснее или сложнее.

– Каждый отдельно взятый мир Дороги действительно не опаснее и не сложнее. Даже легче, намного легче… Но… Из Закрытого мира можно уйти почти в любой момент, при известной доле внимательности и ловкости, разумеется. Ты и уходил – как только опасность становилась чрезмерной. А ступив на Дорогу Миров, ты не сможешь сойти с нее, не сможешь остановиться или повернуть назад. Тебе придется пройти ее до конца… Дорога Миров длинна. Она не дает передышки, она выматывает своей бесконечностью и ждет, когда ты устанешь и потеряешь бдительность, и вот тогда-то она и нанесет удар. Нанесет, когда ты меньше всего ждешь этого. Один-единственный удар… Ты усмехаешься… Ты уверен в своих силах. Да, ты вынослив и силен. Физически силен… А твоя душа? Достаточно ли она готова к Дороге? Думаю, нет. Потерпи, Эрхал, тебе еще многому предстоит научиться, и тогда…

– Мне очень надо уйти, – тихо сказал я.

Ювис осекся и остро глянул мне в лицо. Потом отвернулся и уставился на дрожащий в камине огонь. Он молчал, катал в ладонях кубок с любимой амброзией и смотрел на яркие языки пламени. В его позе мне вдруг почудилась усталость и какая-то странная обреченность, и я внезапно испытал смятение и тревогу. В тот момент я дорого бы дал, чтобы иметь возможность отказаться от своего намерения, но Хименес не оставил мне выбора.

– Я готов ступить на Дорогу Миров, – повторил я. Мой голос предательски дрогнул, и тогда Ювис снова посмотрел мне в лицо. Посмотрел и произнес одно только слово.

– Иди, – вымолвил он, а мне вдруг показалось, что он сказал: «Прощай».

Надеялся ли он, что я вернусь, или, сидя у камина с кубком в руках, молча оплакал мою гибель?

Что ж, мне некого винить – я ступил на Дорогу по собственной воле. Ну почти по собственной. И я пройду ее до конца. Я не сдамся. Я выживу. Я вернусь, чего бы мне это ни стоило!

Три года…

Четвертый год меня ждет Динантра. Ждет ли? Я уверен, что ждет. Я должен в это верить. Эта вера придает мне сил, спасает, когда опускаются руки, прогоняет прочь отчаяние, заставляет держать удар и гонит, гонит вперед. К ней.