Читать книгу - "Часодеи. Часовой ключ - Наталья Щерба"

Василиса закрыла глаза и отчетливо представила коротенькое платье испанской гимнастки с последнего чемпионата мира; она смотрела эти выступления в тренерской, вместе с Ольгой Михайловной и ребятами. Платье было сине-белое, охваченное языками льдисто-голубого пламени, надетое на белое прозрачное трико. Отличное платье…

— Ух ты!

Василиса открыла глаза. Диана держала в руках большое зеркало — видно, только что наэферила.

Платье на Василисе было в точности такое, как на испанской гимнастке.

— Ох какое красивое! И необычное. — Диана удивленно рассматривала костюм Василисы. — Даже на ноге узор есть!

Василиса глянула: точно! А она даже забыла, что у испанки был точно такой же рисунок на трико… Скорей всего, иголка в точности восстанавливает виденный ранее образ.

— Диана, — медленно произнесла Василиса, — а ты можешь мне наэ-э… наэферить такую вот маленькую палочку с серебристо-синей лентой длиной метров в семь?

Фея задумалась.

— Знаешь что? А я дам тебе свою часовую стрелу, — наконец сказала она. — И наэферю какой хочешь длины ленту…

— А я не сломаю? — забеспокоилась Василиса.

— Только попробуй! — грозно сказала Диана и тут же весело добавила: — Часовую стрелу нельзя сломать, не переживай. Разве положишь ее на наковальню да как бахнешь со всей силы тяжелым кузнечным молотом… И даже тогда остается шанс, что все будет в порядке.

* * *

Никогда еще Василиса так не волновалась. Как она сейчас выступит, без тренировки? Придется импровизировать на ходу… Но сколько же зрителей! Со школьными соревнованиями и близко не сравнишь. И даже с областными… Ну ничего, все будет хорошо: танец с лентой — лучшее из программы, что они с Ольгой Михайловной готовили для выступления в летнем лагере.

Между толстыми ветвями соседнего с Белым замком дуба была протянута тонкая серебристая паутина.

— На вид не очень прочная, — поделилась опасениями Василиса, когда Диана перенесла ее на самый край площадки.

— Не бойся! Эта паутина плотная и очень крепкая, на ней даже замок можно построить — выдержит… Ладно, я полечу, посмотрю, где Фэш лазит, что-то его нигде не видно.

Василису немного кольнуло, что Фэш даже и не думал смотреть ее выступление. Но, с другой стороны, он и не обязан видеть, как она «опозорится».

— Наверняка спасается от поклонниц, — продолжала щебетать раскрасневшаяся после выступления Диана. — А голос у него и вправду хорош…

Да, надо признать, спел Фэш что надо. Они с Дианой исполнили необычайно грустную песню на неизвестном Василисе мелодичном языке, похожем на французский, а может, испанский… Песня явно была о любви, судя по одухотворенному и немного глупому выражению их лиц, особенно у Фэша. Василиса поймала себя на мысли, что слушает затаив дыхание — хорошо, что мальчишка этого не видел, — точно бы потом издевался.

Зазвучала красивая, нежная музыка, будто зазвенели колокольчики на ветру.

— Ладно, я пойду к зрителям, — заволновалась Диана. — Главное, запомни: как только выйдешь на край площадки, вспомни мелодию, под которую будешь танцевать, и она тут же зазвучит. Видишь, все просто. Да и не переживай! Просто выступи — и все.

Василиса передернула плечами: говорить уже не могла от волнения.

Тут же, перебивая мягкую, хрустальную мелодию, ударили барабаны — зачастили дробью.

Диана еще раз ободряюще кивнула Василисе и упорхнула.

Фир в голубом одеянии, с белыми, словно из искрящегося льда крыльями, завис над сценой и объявил открытие тринадцатой части праздничного вечера. После долгой и витиеватой вступительной речи, где возносились заслуги победителей-танцоров прошлогодних Чарований, вновь ударили барабаны и тут же смолкли.

— Василиса Огнева! Танец с лентой!

Мурашки последний раз пробежали по ее спине и пропали.

Василиса глубоко вздохнула, выпрямилась, крепче сжала палочку с намотанной на локоть лентой и вышла на прозрачный серебристо-серый пол.

По краям площадки горели огни, мягким светом озаряя пространство сцены. Множество фей и фиров расселись на ветках, а некоторые зависли в воздухе. На самом верху возвышалась королевская лоджия для почетных гостей. Среди разноцветной толпы Василиса увидела двоих, мгновенно бросавшихся в глаза: слепяще-белую и мерцающе-черную фигуры, причем последняя была весьма широкоплечей.

Василиса еще раз вздохнула и закрыла глаза.

И тогда зазвучала мелодия — марш из «Щелкунчика», — та самая, что Ольга Михайловна подобрала Василисе для выступления в летнем лагере.

«Эти зрители — просто игрушки, — решительно сказала себе Василиса, чтобы расслабиться. Она всегда так настраивалась. — Я буду выступать перед своими любимыми, старыми игрушками».

Василиса взмахнула часовой стрелой, и лента змейкой метнулась в сторону, оставляя за собой серебристо-синий зигзаг. Повинуясь ритму музыки, девочка упала на колено и сделала переворот — лента послушно прокрутилась вслед.

Волнение привычно отступило, Василиса окунулась в знакомую стихию, где каждое движение дарило ей радость правильно исполненного элемента. Она любила гимнастику больше всего на свете, любила свою программу, любила танцевать с лентой, просто любила танцевать.

Василиса носилась по площадке, исполняя пируэт за пируэтом, прогибаясь в мостик, вращаясь на одной ноге и совершая сложные прыжки. Лента охотно подчинялась ее уверенной руке, скручиваясь во всевозможные зигзаги, восьмерки и спирали.

Вот гимнастка с силой подкинула стрелу, сделала переворот на одной ноге и тут же поймала снаряд на лету, пустив ленту широким зигзагом. Зрители восторженно взревели и захлопали в ладоши. На миг Василисе показалось, что она выступает на обычных соревнованиях и это знакомые ребята приветственно выкрикивают ее имя в общем гуле толпы, а не все эти феи с фирами.

И вот — коронный элемент номера. Василиса высоко подняла руку со стрелой и, пустив ленту по кругу, быстро-быстро завращалась на одной ноге, вторую идеально выпрямив вверх. Это был самый сложный элемент ее выступления и потому требовал полного сосредоточения.

Лента вновь заплясала вокруг гимнастки, извилась и запрыгала — то бросалась в сторону сверкающей молнией, то шла вокруг плавной линией, то сворачивалась мелкими кольцами.

И вот последние аккорды знаменитого марша. Василиса закрутила ленту в кольцо, прыгнула в него же и изо всех сил подкинула стрелу. Пока лента описывала плавную дугу в воздухе, гимнастка сделала три изящных кувырка. Па-бам! Осталось лишь поймать стрелу и тут же замереть с улыбкой на губах, сильно прогнувшись в мостик.

Феи взвились в воздух и подняли свои часовые стрелы в приветственном крике — по-видимому, так они выражали свое одобрение.

Василиса была счастлива. Эх, видела бы это выступление Ольга Михайловна! Ее ученица не совершила ни единой ошибки.