Читать книгу - "ЛОРИНГ - Макс Ридли Кроу"

Вот в шахте появился просвет: одна из стен исчезла, и открылся вид на помещение, которое по лоску и богатству убранства могло соперничать с домами самых именитых богачей Асилума. Спохватившись, я придержал колесо, чтобы замедлить спуск, и все равно платформа ощутимо ударилась о пол.

Лампы еле горели, и я немного прибавил поток газа. Что ж, Гюстав сочинил качественную легенду. Он окружил своё жилище завесой тайны, принес в него золото, великолепные картины и скульптуры, дорогие безделушки, вроде глобуса с позолоченной подставкой или подсвечника, инкрустированного крошечными бриллиантами. Большая кровать, застеленная алым атласным покрывалом, отодвинутый в сторону балдахин такого же тона. Я не удержался и, выйдя из лифта, дотронулся до стены. О да, оболочка помещения была сварена из листов металла. Я очутился в подводной капсуле. За одной из занавесок обнаружился круглый иллюминатор с толстым мутным стеклом. Во тьме невозможно ничего различить. Наверное, когда светит солнце, можно увидеть подводный мир Флавио. Хотя сомневаюсь в его красочности.

На полу лежали превосходные ковры. Было довольно прохладно. Я обратил внимание на три небольшие печки: они были круглые, с закрывающейся решеткой и длинным дымоходом. Что бы там не говорили про ад, Гюстав построил собственный рай, пусть и в необычном месте.

Обойдя помещение несколько раз, я так и не обнаружил ни скрытого сейфа, ни тумбы, ни шкатулки под кроватью. Даже под матрасом пусто. И только совершая третий круг, я обратил внимание на алебастровый бюст какого-то кудрявого мужчины. Не знаю, зачем люди окружают себя изображением частей тела незнакомцев, но на этот раз скульптура еще и расположилась наискосок. Вряд ли Гюстав хотел, чтобы этот истукан пялился на него во сне. Или же напротив, это было частью какой-то гадкой игры? Проверяя свою догадку, я немного повернул бюст, и спустя мгновение послышался звук отодвигаемого тяжелого предмета. Одна из толстых ножек кровати разделилась на две части. Из углубления я достал толстый журнал в черном переплете, с затертыми пожелтевшими страницами. О, это и было самое большое сокровище хозяина «Бубенчиков». Сколько же тут компромата на каждого представителя власти, от мелкого чиновника до председателя парламента! Здесь все их имена, пристрастия, даты, сведения о девушках. Глаза разбегаются. Достаточно взять пару страниц, и это гарантирует мне не только свободу, но и прибавку к сбережениям. Только я не успею воспользоваться свалившимися на голову благами. Моё тело очутится в Флавио и, возможно, перед этим самым окошком, чтобы Гюстав имел счастье наблюдать, как скользкие рыбы обгладывают останки.

Осмотрев журнал, я нашел то, что мне нужно.

«Джентльмены из «Прорыва» (далее их поименный список) затребовали помещение, в которое бы никто не попал по случайности, девять бутылок одиннадцатилетнего бренди, сигары семилетней выдержки и девушку. Они хотели выбрать одну, и я предоставил им всех, кто был от шестнадцати до двадцати четырех лет. Им по душе пришлась Джулия, теперь она работает только по четвергам. Комната между мостами выкуплена на год…» Далее зачеркнуто и исправлено: «Продлено».

Комната между мостами. Я думал, там подсобные помещения. Теперь ясно, почему никого из клиентов туда не пускают.

Сложив журнал в тайник, я вернул бюст в исходное положение. Стрелки на часах неумолимо ползли к половине первого, а значит, нужно поторопиться.

* * *

К моменту, когда я поднялся в комнату с сатанинской символикой, девушка-вышибала только начала приходить в себя. Не открывая глаз, она мычала и глухо кашляла. Я опустил люк, вытащил несчастную за ноги и уложил перед закрытой дверью. Если сообразит, то расскажет, что защищала обитель хозяина от посягательств. Может, ее еще и наградят, выдадут, например, какую-нибудь тряпку прикрыться.

Согласно записям, собрание всегда проходило в одном и том же помещении, но я не представлял, как туда попасть. Стоило покинуть кулуары, как ко мне тут же слетелись девушки и не совсем девушки. Их бессвязный щебет слишком отвлекал, пришлось чуть ли не с боем прорываться сквозь обнаженную толпу.

Я поднялся на второй этаж, прошел вдоль череды шторок, отгораживающих отдельные комнаты. Какие только звуки оттуда не доносились! Дойдя до противоположной стены, я остановился возле окна.

— Господину одиноко?

Проклятье! Я не сразу заметил блондинку, притаившуюся на кресле-качалке. До чего же пошлым был столяр, вырезавший подлокотники…

— Вам составить компанию? — она плавно поднялась.

— Разумеется. Особенно, если принесешь сигару.

— Может, желаете кальян?

— Тогда бы я так и сказал.

— Конечно же.

Она чуть поклонилась, от чего ее полные груди всколыхнулись и ударились друг о друга, выпрямилась, встретила мой взгляд улыбкой и удалилась.

Черт, мне раньше было симпатично это местечко. До визита к Джулии. Сейчас же у меня возникло желание вымыть руки. Не скажу, что это единственное желание, но, пожалуй, самое сильное.

Пока девушка спускалась по лестнице, я поддел оконную раму навахой, приподнял. Мне в грудь ударил поток холодного, пропахшего водорослями и рыбой воздуха. Я отодвинул маску на лоб и достал из кармана жилета одно милейшее приспособление, которым не слишком часто пользовался. Это был крюк из крепкой стали, жестко крепящийся к браслету на запястье. Рукоятка располагалась в ладони. Незаменимая вещь в преодолении вертикальных стен. Внизу плескалась черная вода, казавшаяся густой. Я сел на подоконник, нашел опору для ноги, и, придерживаясь за внешнюю сторону окна, вышел наружу. Меня тянуло вниз, будто к затылку и шивороту привязали грузы. Я захлопнул окно, отсекая себя от теплого душного помещения. Замахнувшись, ударил крюком, и он надежно впился в деревянную балку, подтянувшись, я зацепился левой рукой за водосточную трубу, проверил ее на прочность, и тогда перенес свой вес на нее. Высвободив крюк, занес руку выше, перекинул ногу в удобное положение, уперся жестким носком и вытолкнул себя на крышу. Черепица была скользкая, в какой-то слизи, и пальцы ехали по ней, не находя опоры. Крюк жалобно царапал глиняные волны. Под ногами разинула пасть голодная река. Я полетел вниз, отчаянно цепляясь за каждый крошечный выступ. И тут мою правую руку едва не вырвало из сустава. Крюк застрял в водостоке. Точно спелая груша, я висел над пропастью, готовясь свалиться в нее. Схватив рукоятку крюка двумя руками, я подтянулся и, давя всей массой на грохочущую трубу, закинул наверх одну ногу, а затем и верхнюю часть туловища. Труба со страшным скрипом стала отходить от крыши, увлекая за собой крюк, а значит — и меня. Я в последнюю секунду успел вырваться из плена и, лежа на черепице, наблюдал, как обломок слива летит вниз. Он растворился в темноте скорее, чем послышался всплеск.

Пригнувшись и едва ли не на четвереньках, я обошел по периметру часть борделя до того самого запретного отрезка, где находилась тайная комната. Я уселся на прогретую изнутри крышу, упер острие навахи в черепицу и стал постукивать по рукоятке ладонью. Кровельщики не всегда хорошо делают свою работу, а сырость и холода не способствуют долгой службе кровли. Поиски были короткими. Удачный удар, и несколько отколовшихся черепиц остались у меня в руках. Дальше дело за грубой силой. Я снимал их как рыбью чешую, обнажая прогнившие от влаги балки и прелую солому. Расчистив достаточное отверстие, я убрал из него все лишнее, и воткнул наваху в тонкую поперечную перекладину, а затем ударил по ней каблуком со всей силы. Дерево с треском проломилось. Еще несколько минут мне понадобилось на то, чтобы избавиться от преграды и протиснуться внутрь.