Читать книгу - "Экзамен для героев - Алекс Орлов"

Отработка высадки на грунт происходила в огромном ремонтном ангаре, переоборудованном в тренировочную базу и используемом для отладки взаимодействия подразделений боевых бета-блоков. Несмотря на то что в них закладывалось программное руководство к действиям, натурные испытания были необходимы, иногда с их помощью удавалось найти укрывшиеся в программных кодах совершенно неожиданные ошибки.

– Военные не доверяют разработчикам и за год прогоняют через этот ангар по десять тысяч бета– и гамма-блоков, – пояснял полковник Фарковский, стоя в свете прожекторов на пыльной поверхности искусственных неровностей. Он был наряжен в костюм горного туриста – высокие ботинки, укороченные штаны и гетры. Джим и Тони обошлись просторной военной формой, напоминавшей им ту, что им выдавали на базе на Ниланде.

– Все очень просто – вон там рельс, по нему катится кабина, имитирующая десантный транспорт. Вам предстоит высаживаться либо на мягкий песок, либо вон там дальше – в искусственную грязь, либо в кустарник с высоты в двенадцать метров.

– И что, опоры выдержат такую нагрузку? – усомнился Тони, разглядывая под самым потолком ангара тускло мерцающей рельс.

– Они и больше выдержат. Лишь бы в грязь не попасть, гидро сразу убьет все механизмы.

– Что значит убьет? – спросил Джим. – А если дождь?

Они с Тони переглянулись.

– Дождь, конечно, бывает, и, к сожалению, не только из гидро. Однако одно дело, когда имеешь дело с небольшим количеством этого вещества, и совсем другое, когда гидро начинает разрывать датчики, механические компенсаторы. Вы же понимаете, что ни пушка, ни другие виды оружия в гидро работать не могут, герметики выбиваются давлением, а электроника в кислой среде сгорает. Именно поэтому между дифтонгами и канкуртами не ведется или почти не ведется военных действий на планетах, где океаны гидро покрывают всю или основную часть их поверхности.

Джим и Тони удивились еще больше, что не ускользнуло от Фарковского.

– Разумеется, я знаю, что вы принимаете много гидро и ваши организмы в нем нуждаются, однако следует заметить, что в условиях высокой гравитации, свойственной многим планетам, гидро ведет себя совершенно иначе, не так, как в привычных вам мирах.

– Одним словом, сэр, вы советуете нам избегать грязи и болот, – сказал Джим, чтобы перейти к делу.

– Вот именно. В условиях иного, незнакомого вам гидро совершенные механизмы вашего оснащения станут бесполезными, а гидро в ваших организмах может начать распадаться на газы.

– На водород и кислород, что ли? – уточнил Джим.

– Именно так. В условиях высокочастотных аномалий, которые нами пока мало изучены, «мягкое гидро» становится неустойчивым.

Джиму и Тони оставалось лишь недоумевать: вода, которую они на Ниланде считали последним прибежищем, здесь могла оказаться смертельно опасной.

Из темноты вышел инструктор.

– Вам пора снаряжаться, – сказал Фарковский и, потоптавшись в пыли, с удовольствием отметил, какие красивые узоры от рифленых подошв остаются на поверхности грунта. Достичь такого результата на твердых полах станций было невозможно.

Напарники отправились следом за инструктором, роль которого выполнял альфа-блок, имевший даже подверженное гримасам лицо. То, что это робот, можно было понять лишь по излишне четким движениям и такому же старательному выговору каждого слова.

– Тони, а мы на каком языке сейчас разговариваем? – спросил Джим, становясь на площадку загрузки.

– Что значит «на каком»? – удивился тот и, ухватившись за манипулятор, опустил ноги в «штаны».

– Я спрашиваю – на том ли мы сейчас разговариваем языке… – Джим тоже опустился в «штаны» и встал на опоры, – на каком разговаривали у себя дома?

– Ты хочешь сказать, что нам могли прошить другой язык?

Тони поднял руки, и проворные манипуляторы опустили корсет. Защелкали замки, сопрягающие «штаны» с корсетом, передней броневой пластиной и «рукавами».

Шлем, пушка, лазерные трубы и гранаты. Тони сошел с постамента и двинулся к выходу. Джим последовал за ним.

– Именно это я и хочу тебе сказать, – произнес он уже в эфире.

– Ладно, после обсудим.

На грунтовой площадке под искусственным освещением Джима и Тони уже ждали десять бета-блоков, имевших такое же, как и у напарников, вооружение. Они стояли ровной шеренгой, как на параде, и Джим невольно почувствовал неловкость, хотя понимал, что это всего лишь машины.

По команде инструктора бета-блоки повернулись и двинулись к платформе для погрузки в учебный транспорт. Джим и Тони пристроились в хвост колонны.

Один, второй, третий… Десантники быстро рассаживались вдоль стен. Джим и Тони, как руководители, заняли место ближе к дверям, а инструктор остался стоять, ухватившись за скобу.

Двери закрылись, кабина дернулась и стала набирать скорость. Первый раз она проскочила по кольцу, чтобы напарники привыкли к движению, на втором кольце поступила команда готовиться к высадке, и начался отсчет. Ухнув с горки в яму, кабина начала тормозить, имитируя перегрузки. Двери распахнулись, последовала команда «пошел!», десантники один за другим стали вываливаться за борт.

Джиму предстояло прыгать раньше Тони, он шагнул в едва разбавленную прицельной подсветкой темноту и приготовился к долгому полету, но до грунта оказалось не более метра. Последовал удар, и он сбежал по невысокой насыпи к остальной группе десантников. Вскоре рядом оказался и Тони. Отряд снова двинулся к посадочной платформе, где уже ждал учебный транспорт.

И снова, круг за кругом, разгон, потом отсчет и высадка. На малых высотах не падал никто, с максимальной высоты устоять было невозможно – лязгали амортизаторы, в трансформаторах вскипало масло, однако даже после такой встряски Джим и Тони чувствовали себя способными немедленно вступить в бой.

Последняя высадка – двадцатая или двадцать пятая, напарники уже сбились со счета, – была объявлена при повышенной гравитации. У Джима и Тони сразу потяжелели руки и ноги, заскрипели в костях титановые струны. Когда распахнулась дверь, стало ясно, что высота небольшая, однако даже подняться с места было не так легко.