Читать книгу - "Переход Суворова через Гималаи. Чудо-богатыри "попаданца" - Герман Романов"

Петербург

— Я полностью согласен с Михаилом Илларионовичем!

Наместник Дальневосточный, светлейший князь Потемкин-Амурский, первым нарушил тишину, воцарившуюся после доклада Кутузова.

— Нам нужно нанести удар по Англии раньше, чем она построит новые корабли и перевооружит свою армию на скорострельные ружья. Терять время нельзя! И нанести удар не по ее колониям, а по голове — высадить десант на Остров, взять Лондон, и вот там заставить британцев подписать мир на наших условиях!

— Соглашение должно быть таковым, — княгиня Дашкова говорила тихим голосом, ей нездоровилось, — чтобы подорвать ее могущество на морях и обеспечить в будущем российские заморские владения. А посему я за высадку наших войск!

— У кого-нибудь есть иные предложения, господа?

Императрица говорила своим мелодичным, несмотря на наступившую старость, голосом. Петр внимательным взором обвел сидящих за длинным столом высших сановников империи.

Здесь были те, кого называли его «птенцами». Постаревшие, тяжелые на подъем, борющиеся со многими хворостями, но такие же энергичные, как сорок лет назад, когда большинство из них приняли участие в том злосчастном гвардейском мятеже. Вот она, гримаса судьбы, — были врагами, а стали вернейшими соратниками.

Из «старой гвардии» не присутствовал только Алехан, да и невозможно было вызвать из Калифорнии светлейшего князя Орлова.

Впрочем, за столом сидело и немало молодых, только-только заступивших через тридцатилетний рубеж — кабинет-министр Алексей Аракчеев, государственный секретарь Михаил Сперанский и другие стали молодой порослью, пришедшей на смену: целеустремленные, истово преданные России, умные и, что интересно, совершенно не корыстолюбивые.

Сейчас на заседании Государственного совета находились только те из сановников, что искренне считали благо России превыше всего. Им можно было доверять полностью — проверенные временем и делами товарищи. Да, да, «товарищи» — именно такое обращение друг к другу всячески приветствовалось, стирая тем самым разницу в происхождении, титулах и чинах. Словно в республиканской Франции…

— Тогда перейдем к другому вопросу на время, чтоб потом вернуться к обсуждению перспектив войны с Британией. Проблема назрела давно и требует скорейшего разрешения.

Петр, по традиции давно ведший заседание Госсовета его председателем, заговорил негромко, но четко, внимательно окинув взглядом присутствующих.

— Испанский король, вернее его премьер-министр Годой, кто на самом деле и управляет монархией, предложил приобрести ряд заморских территорий. Это Калифорния с Техасом — северные части Мексиканских владений, несколько островов на Филиппинах, а также небольшой кусок Марокко на атлантическом побережье. Требуемые деньги для приобретения выделит Русская Америка. Но я считаю, лучше бы нам употребить это золото для нужд собственной страны.

В большом зале моментально сгустилась духота, император ее физически ощутил — тяжелая и гнетущая. На него устремились десятки глаз, растерянных, непонимающих.

В такие моменты особенно остро чувствовалось ощущение общей сопричастности в делах, и Петр мысленно усмехнулся, понимая, что подготовленная провокация удалась как нельзя лучше.

— Государь, — общее молчание нарушил Потемкин, осторожно подбирающий слова, — если я вас правильно понял, то вы не хотите брать долю в испанском наследии?

— Вы меня абсолютно неправильно поняли, Григорий Александрович! Я хочу прирастить нашу страну новыми владениями, но я не желаю расплачиваться за это русским золотом.

— Воевать, что ли? — среди общего молчания раздался голос старого генерала Измайлова — беспредельно верный, но немного туповатый от дряхлости, он всегда рубил правду-матку в глаза и сейчас выразил всеобщее мнение — как можно что-то приобрести, не платя за это.

Генералы, как и налоговые фискалы, знали лишь один способ — отобрать силой!

— Вы в своем уме, генерал? Как мы можем воевать с собственными союзниками, в коих сами нуждаемся? Вы забыли, кто у цесаревича жена и кто мои внуки?!

Недоумение присутствующих возросло еще больше, только министр иностранных дел, хитрющий хохол Безбородько, полноватый, с повадками сытого кота, загадочно улыбался.

— Александр Андреевич, объясните товарищу генералу, в чем тут дело и каковы будут результаты!

Все взоры скрестились на главе ведомства по внешней политике. Но тот, как лучший артист Императорского театра, выдержал мучительную паузу, протомив всех в ожидании, и заговорил глухим баском, в котором — о чудо из дивных чудес — на этот раз совершенно не присутствовали малороссийские словечки.

— За землицу можно и денежками рассчитаться, но оно нам надо? Вот я видел, как в Киеве початками торговали, и с гнильцой-то они были, но все взяли. Вот так и мы. Испанцы сейчас воюют, на заморских землях у них маятно, революционеры там объявились, независимости требуют. Вот Годой-то от лишней землицы и отказывается, населения-то там нет совсем, как пустые владения в руках удержишь?