Читать книгу - "Инкубатор для вундерваффе - Анатолий Матвиенко"

Как славно вернуться в офис после трудной командировки и узнать, что не все пошло прахом, у тебя есть способные помощники, дело делается и подшивается. Родригес вызвал фон Мессермана и де Лувуа. Больше всего его интересовала информация о последствиях убийства регентши.

— В Мадриде остался всего один информатор с «гласом божьим», сэр. Один стационарный наблюдательный артефакт, установленный еще господином Якимурой, после пожара перестал передавать что-либо.

Родригес кивнул. В том пожарище тонкая шпионская электроника обречена.

— Информатор сообщает, что в городе обсуждают несколько версий поджога. Первая. Когда слуги на запах дыма прибежали и открыли спальню вдовствующей королевы, обнаружили, что необычно ярко горит сама кровать. Версия — Бог наказал за грехи. Этому способствует слух, что покойная находилась в постели с любовником. Слух косвенно подтвержден тем, что маркиз исчез и больше нигде не появляется. Вторая. Пожар как-то связывают с нами, здесь от проклятий и молитв Единому до хорошо организованного убийства. Скорее досужие сплетни, чем обоснованное предположение. Третья, самая распространенная. Пожар считают несчастным случаем, вроде как от опрокинутого канделябра.

— Что с королем?

— Карлоса вынесли задолго до того, как сгорели его покои.

— Кто теперь регент?

— Еще не назначили. Наиболее вероятный претендент — Мария Терезия Австрийская, вдова Людовика Четырнадцатого.

— Ясно. Еще одна королевская вдова из семейки Габсбургов. С основной целью — дождаться смерти слабого здоровьем Карлоса и посадить на престол своего сына Людовика. Естественно, все они — лучшие друзья Республики, — сказал Родригес, а про себя подумал, что в свете испанских новостей вряд ли стоит отправлять киллеров в Англию, новые правители вполне могут показаться хуже уничтоженных. — Что с нападением на Францию?

— Если победит партия Марии Терезии, то непременно состоится. Она жаждет вернуть Париж, а испанцев привлекает пересмотром условий Пиренейского мира. Обещает вернуть часть территорий, которые потерял «великий» Конде. Но вопрос с назначением регента затягивается, поэтому начало кампании не ранее сентября. Восемьдесят тысяч на северной границе, в Барселоне десант с прицелом на Марсель, около пяти тысяч. Англичане рвут и мечут из-за задержки, они готовят десант на Брест и вытеснить Нидерланды с Канала. Вот-вот передадут сигнал топить французские и нидерландские корабли по всему миру.

— Пусть нарвутся на «Миссури».

— Встреча им запомнится. Но одним кораблем весь мир не спасешь.

— Господин де Лувуа! Начата передислокация дивизии фон Бокена?

— Да, господин министр. Части уже вокруг Тулузы, обустраиваются.

— Отлично. Скажите, фон Мессерман, вы говорили о ненадежности главы провинции?

— Ничего не изменилось к лучшему. Знать концентрируется вокруг идеи реставрации монархии. Перед вводом дивизии провинция была на грани бунта, сейчас остерегаются.

— Тогда у меня есть отличный кандидат на должность губернатора.

— Банкир или торговец?

— Нет, бизнесмены по части Голдберга. У меня простой французский граф. Господин де Лувуа, вы, как начальник штаба, не задумывались о передислокации дивизии фон Браухича?

— Как только поступит ваш приказ. Предлагаю Гавр. Оттуда они могут быстро достичь Бреста на юге, Дюнкерка на севере или оперативно вернуться в Париж.

— Начинайте. Что на востоке?

— Советник Джонс добился успехов. Но мало договориться с императором. Покойная вдова призвала на помощь австрийских родственников, они воздействуют непосредственно на князей. Голдберг отмечает перебои с сырьем и затруднения с транспортировкой.

— Ясно. Разберемся с испанцами и англичанами, следующее направление — восточное.