Читать книгу - "Князь Света - Роджер Желязны"

— Зачем нужен список подобных любопытствующих?

Так пожал плечами.

— Боги собирают престраннейшие вещи; в частности,некоторые из них копят списки.

— Мне всегда говорили, что акселеризм — это дохлыйномер.

— Откуда же тогда неожиданный интерес к этомупокойнику?

Она засмеялась, и ее зеленые глаза впились в его серые.

Архивы взорвались вокруг него, и он уже стоял в бальной залегде-то в средних этажах Шпиля Высотою В Милю. Ночь клонилась к рассвету.Вечеринка, без сомнения, длилась уже не один час, но толпа, частью которой были он сам, сгрудилась почему-то вдруг в углу просторной комнаты. Кое-кто из нихстоял, прислонившись к стене, кое-кто сидел, откинувшись на удобные спинки, ивсе они слушали невысокого, крепко сбитого смуглого мужчину, стоявшего рядом сбогиней Кали. Был это только что появившийся здесь со своей надзирательницейМахатма Сэм, Будда. Говорил он о буддизме и акселеризме, о днях обуздания, обАдовом Колодезе, о богохульствах Князя Сиддхартхи в приморском городеМахаратхе. Говорил он, и длился, гипнотизируя, длился его голос, и от негоисходили сила, уверенность, тепло, его слова, гипнотизируя, длились, длились,длились, и толпа медленно теряла сознание и падала вокруг него. Женщины, как онзаметил, подобрались там довольно-таки уродливые — все, кроме Майи, которая,хихикнув, хлопнула в ладоши, и тут же вернулись назад Архивы, Так вновьочутился в своем кресле, и даже улыбка не успела сбежать с его губ.

— Откуда же тогда такой неожиданный интерес к этомупокойнику? — повторил он.

— Он отнюдь не покойник!

— Разве? — протянул Так. — Госпожа Майя, онпокойник с того самого момента, когда вступил в Небесный Град. Забудь его.Пусть все будет так, будто его никогда и не существовало. Забудь его слова. Пустьу тебя в мозгу не останется от него и следа. Знай, что когда обратишься ты кним за обновлением, будут обшаривать Хозяева Кармы твой ум, как и все другие,проходящие через их палаты, в поисках его следов. В глазах богов мерзопакостени Будда, и его учение.

— Но почему?

— Он — анархист с бомбой, сиволапый революционер. Онстремится низвергнуть сами Небеса. Если тебя интересует более серьезная,научная информация, мне придется выйти на машину и затребовать данные. Неподпишешь ли на это заявку?

— Нет…

— Тогда выброси его из головы и закрой дверь.

— Он и в самом деле так плох?

— Он еще хуже.

— Почему же ты тогда улыбаешься, когда говоришь обэтом?

— Потому что я достаточно смешлив. Это, впрочем, невлияет на смысл мною сказанного. Так что поосторожнее с этим.

— Но ты-то, кажется, знаешь об этом все. Наархивариусов, что ли, эти списки не распространяются?

— Едва ли. По крайней мере, мое имя в них на первомместе. Но не потому, что я архивариус. Он — мой отец.

— Он? Твой отец?