Читать книгу - "Охотники. Пророчества Разрушения - Ник Перумов"

Она была хороша. Раскрасневшаяся, поглощённая борьбой с незримым противником, затаившимся в неуловимых и неощущаемых колебаниях тонких энергий в лей-линиях; сейчас Алисанда казалась куда соблазнительнее, чем в самом кокетливом и намекающем платье.

Да, Вен давно присматривался к капищу. Аура места была тяжёлой, тёмной, словно низкие грозовые тучи. Даже в солнечный день тут царил густой полумрак, словно даже самые яркие лучи избегали проклятого места.

Сейчас же, осенней ночью, среди белого снега, Вениамину казалось, что призраки былых хозяев собираются во мраке безмолвной толпой, стоят, глядят на них с Санди и ждут, ждут, ждут…

Алисанда собралась вскрыть гнойник. Существо из астрала – как называли маги Академии все «тонкие слои» инобытия – готово было прорваться в их мир. Так приходили демоны, хотя никто и никогда не смог нанести им ответного визита.

– Семь. Шесть. Пять. Готов? Разрезаю! Два! Один!

Глаза азартно горят, Алисанда скинула меховой капюшон. Разрумянилась, раскраснелась, рвётся в бой. Пьянит, кружит голову, словно молодое вино.

Делия… эх…

– И-и-иэх! – взвизгнула Алисанда, решительно сдвигая руны плавным, очень сложным движением, так что они выстроились в одной ей понятную фигуру.

Труднейший маневр. Невербальное, безжестное воздействие. Смещение рун требует идеальной точности, сохранения выверенной ориентировки, тонкого баланса, особого чутья дерзнувшего на такое мага.

Алисанда дерзнула.

Руины капища озарила яркая голубоватая вспышка, бесшумная, словно молния, чей блеск опережает ещё не успевшие докатиться громовые раскаты.

Лей-линии дрогнули, отозвались, словно туго натянутые струны. Поставленный торчком камень, что Вениамин прозывал «алтарным» или «жертвенником», вдруг почернел, от него хлынул сухой обжигающий жар, словно от плавильной печи. Снег мигом исчез, от мокрой земли повалил пар.

Алисанда отступила на шаг.

– Вен?!

– У меня ноль! – крикнул в ответ маг. – Никто не проявляется!

Это было ясно и так – рунный круг пустовал.

– Не может быть! Я чётко видела…

– Что с камнем?! Что с алтарём? Откуда жар, Санди? Что ты на него набросила?!

– Ничего не набрасывала! – прошипела она, кусая губу. Кажется, ей нестерпима была сама мысль о собственной ошибке.

– Вторичное воздействие! Наведённая магия!

– Сама знаю! – зарычала Алисанда таким голосом, что Вениамин чуть не попятился. «Да, отвык ты от той, былой Санди, отвык…»

– Хаос, – коротко бросил маг. В его руке мелькнула серебристая вещица, напоминавшая круглый медальон с торчащими по краям изломанными стрелами, словно у зубчатого колеса. Пальцы мага держали его за тонкую серебристую же цепочку; и восемь острых оголовков, образующих некое подобие розы ветров на картах, медленно, но вполне различимо двигались, дрожали, точно компасные стрелы. – Хаос, будь я проклят!

Алисанда подскочила, вперилась взглядом в серебристый талисман.

– Славная вещица, – прошипела она. – Ты всегда с ней ходишь, Вен?

– Когда в этих краях – то всегда. Да смотри же ты, как нарастает!

– Прорыв Хаоса… – Уверившись в происходящем, Алисанда мигом забыла о магической вещице. – Будем отводить, Вен. Отвод с одновременной диссипацией. Придётся просто в море, как думаешь?

– Можем не дотянуть. – Маг, напротив, неотрывно глядел на содрогающиеся стрелы. Талисман напоминал сейчас штурвал уходящего от бури парусника, отчаянно вращаемый рулевым. – На юге деревня.

– Тогда на север, – Алисанда прикусила губу, сняла с камня стеллатор. – Сейчас поставлю канал. Руны Исс, Алеф, Гер и Тет – коренные. Вихревая постоянная – Ран, Девр, Шем и Фуал. Вложимся оба, должно хватить…

– Только я ещё свои добавлю. – И, не дожидаясь ответа, Вениамин принялся что-то стремительно чертить в воздухе остриём кривого кинжальчика.

– Нет времени, проклятье… – Алисанда казалась сейчас донельзя рассерженной кошкой. – Ни тебе эликсиров, ни артефактов, ни правильного алиенмента, ни звёздной диаграммы… А на чистой нашей с тобой силе, Вен, мы тоже не вытянем. Но каков же гнойник тут, оказывается, вызревал всё время! А ты куда смотрел, хотела б я знать? Кто тут местный волшебник, Капитулом назначенный, ты или я?! Как ты мог это пропустить, Вен?!

– Да тихо ты! – яростно оборвал её маг, лихорадочно чертивший острием кинжала руны прямо в воздухе. Они вспыхивали багровым, срывались, словно с незримого листа, порхали, подобно бабочкам, и ложились на землю, окружая раскалившийся алтарный камень плотным кольцом. – Давай теперь твой канал, пора!

– И точно, словно нарыв вскрываем, – пробормотала Алисанда, отчего-то нимало не рассердившаяся на мага за его вспышку. – Режем! Вместе!

Два заклятья сплелись в одно. Маг выкрикнул что-то, помогая себе причудливым жестом, Алисанда вытянулась в струнку, замерла, едва заметным движением передвинув рунные камни на своей раскладной доске. Она тоже прошептала что-то, но, как чародейка самого Капитула, сводила «вербальные воздействия» к минимуму.

Алтарный камень с грохотом раскололся. Вверх ударил фонтан клубящегося рыже-чёрного пламени, словно от алхимического жидкого огня, коим Империя Креста вооружала свои боевые галеры. Алые и оранжевые языки ударились в незримую стену, возведённую рунным барьером Вениамина, и стекли вниз, шипя и угасая, словно их усердно заливали водой.

Но не пламя, не огонь и не дым занимали сейчас чародея и волшебницу. Из расколотого жертвенника в привычный и знакомый мир ринулось неведомое нечто, поглощавшее и искажавшее всё, до чего могло дотянуться; реальность таяла, словно лёд под жарким солнцем.

Она и таяла, и горела, и испарялась – всё вместе.

Вениамин и Алисанда глядели на это, замерев, широко раскрыв глаза.

Всё возможное сделано.

Они были, в конце концов, магистрами. Хаос давно тянул бестелесные лапы к их миру – или же лапы тянуло нечто, которое местные чародеи условились называть Хаосом. Академия не совсем ещё отвернулась от реальности, «теории и практики хаотизации» читались аспирантам, особо подготовленным студиозусам.

Хаос был той опасностью, в необходимости борьбы с которой никого убеждать не приходилось. В отличие от вампиров.

Но руны и силы, ими вызванные, ставили на пути Хаоса надёжный барьер. Барьер из самого пространства, изменённого, перекрученного настолько туго, что даже всеуничтожающее начало, враждебное всему в Упорядоченном, только и могло, что с рёвом и воем устремиться по пробитому для него каналу.

Собранная чародеями сила вцеплялась в частицы Хаоса, облепляла их, заставляя растратить заложенное. Хаос в пределах вещественного мира парадоксальным образом становится упорядочен сам – и потому уязвим.

Иначе он бы уже давно пожрал всё сущее.