Читать книгу - "Викинг - Александр Мазин"

Наконец стороны договорились. Эскизы и образцы мехов и кожи были предъявлены заказчику. Я одобрил, практически не глядя. Оговорил только наличие кармашка под нож.

Готовый продукт мне обещали к вечеру. Хавчик поведал, что для такого важного господина сапожник и его подмастерья отложат все прочие заказы. Но на цене это не скажется. Я в некотором смысле буду ходячей рекламой его лавочки.

Уж не за ярла ли меня приняли?

Потом мы вернулись на рынок и продолжали тратить деньги. Хавчик был придирчив и скуп: торговался за каждый медный грош.

Заодно приодели и самого раба. Скромно и практично (я сам бы так с удовольствием одевался), ничего пестрого, шмотки исключительно из вышеупомянутой некрашеной шерсти. Это притом, что я должен был изображать австралийского попугая.

Я спросил, почему такая несправедливость?

Оказалось, требования социума. Рабу не следует носить вещи из крашеной шерсти. Еще ему следует коротко стричься. Как раз так, как я люблю: между «ежиком» и «щетинкой». Однако мне, наоборот, положено отращивать патлы. Надо полагать, этот закон лоббировала местная популяция вшей.

Я спросил Хавчика: не обидно ли ему от такой социальной несправедливости?

Оказалось – ничуть. Если хозяин в порядке, то его тщеславие вполне удовлетворено.

Я сразу вспомнил своих былых современников. При наличии рядом длинноногой блондинки в «армани» или «версаче» ее спутник мог хоть в дерюжке ходить. Все равно уважуха.

Теперь в роли упакованной блонды, получается, я?

Прикупились. Покушали. Забрали обувку, оказавшуюся на удивление удобной. И даже практичной. На носках сапог, например, имелись сверкающие бронзовые накладки. Пнешь – мало не покажется. А на «пятках» – короткие тупые шипики-шпоры. Не для лягания – для верховой езды.

Зимняя обувь была попроще и действительно мне понравилась. Ее стачали мехом внутрь из шкурки какого-то пушистого зверя, а снаружи была другая шкурка – с коротким толстым волосом. Нерпа, что ли? На подметках и вовсе особая шкура. Сапожник сказал: это с ноги саамского оленя. Такая, дескать, и на льду не скользит, и ей сносу нет.

Я не спорил. Судя по деньгам, которые пришлось выложить, эта обувка должна была служить мне до глубокой старости. Моих внуков.

Мои товарищи расположились в двух постоялых дворах неподалеку от пристани, однако вечером мы туда не вернулись. Хавчик сказал, что знает в этом городке отличное местечко (бывал тут с прежним хозяином), где пиво лучше, мясо дешевле, а старшая дочь хозяина нежна, как топленое масло, и доступна, как гагачьи яйца. То есть не всем, а только самым крутым альпинистам.

Все оказалось именно так, как обещал раб. Отличное пиво, сочное, в меру прожаренное мясо и приятная на вид и наощупь блондиночка, согласившаяся лично проверить, достаточно ли тепла вода в принесенной в мой номер моечной кадушке.

А еще в этом кабачке играли в кости. Я не без удивления узнал, что Хавчик, оказывается, игрок. Играл, правда, на свои: я подарил ему монетку за труды.

Раб выиграл. Правда, немного. И едва не получил колотушек за то, что насмехался над одним из проигравших.

Об этом он рассказал мне сам. С присущей ему иронией.

Я мельком видел парней, с которыми он играл. Любой из них перевесил бы пару таких, как мой раб.

Или он невероятный храбрец, или…

Оказалось – «или».

Наконец я узнал о том, что и рабское положение имеет свои преимущества.

Это свободного человека можно вздуть за обидное слово. Раба может бить только хозяин. Имеется в виду – бить бесплатно. Всем остальным придется иметь дело с собственником обидчика.

То есть Васенька – самый маленький в классе, но старший братик у него – боксер-перворазрядник. Дальше сами решайте «гамлетовскую» проблему: бить или не бить.

Сам Гамлет, кстати, – местный парень. Датский принц, если верить Шекспиру. Не исключено, современник моих побратимов. Надо бы порасспросить…[37]

Утром Хавчик тщательно упаковал обновки в водонепроницаемую тару, взвалил на спину, и мы отправились туда, где лежал на песочке наш славный драккар.

Нас ждали великие дела.