Читать книгу - "Отборная попаданка архидемона. Книга 3 - Любовь Свадьбина"

– Ты ведь сможешь позвать Саламандру? Она придёт к тебе? А может, ты сама что-то можешь рассказать о её быте и прочем?

Оглядываю роскошную в дворцовом стиле комнату. Не скажу, что сильно скучала по этим помпезным интерьерам, но после плена здесь даже приятно. Разнообразненько так, лепнина глаз радует.

– Нет, – отмахивается от переодевания Манакриза. – Я лучше послушаю, где была Настя и что случилось.

– Ты можешь слушать и переодеваться, а Мад глаза закроет, ничего страшного, – кажется, у Катари на всё есть ответ.

И она больше не похожа на ту стеснительную девочку. Влияние чувств к Илантиху? Начиталась его предвыборной программы, партийных агиток и воспряла духом? Что ж, я только за.

– Я не хочу для него наряжаться, – повторяет Манакриза.

– Это не для него, – терпеливо поясняет Катари, вытаскивая из ванной комнаты платья. – Это для достойного мужчины, который может увидеть тебя в этом шоу и влюбиться. Ты же не хочешь всю жизнь оставаться одна, правда?

– Это, – Манакриза указывает на обтягивающее её платье. – Не я, и любая другая одежда – не я, и все эти красоты – не про меня. Я такое не люблю и не намерена носить, так зачем мне мужчина, который клюнет только на это?

– Ну, допустим, ты не знаешь, как поведёшь себя, если влюбишься. Может, сама с удовольствием будешь для него красиво одеваться. А во-вторых, важно сначала привлечь внимание, а потом уже мужчина сам начнёт выяснять, какая ты.

Так странно и забавно слушать эти уговоры, и выражение лица у Манакризы тоже забавное: смесь негодования и страдания. Я чешу лоб у линии волос, сами волосы. С таким зудом хочешь не хочешь, а о вшах или лишае подумаешь. Как же чешется!

– Нет, всё, я иду так. – Манакриза разворачивается ко мне. – Но перед свиданием хочу знать, где ты была. И почему не сказала правду. Об отборе.

В её голосе… обида?

***

Даже результатов первой собственноручно спланированной операции Гатанас Аведдин не ждал так, как ждёт сейчас результатов «Незабываемой свадьбы».

Он сидит в своём белом кабинете, сцепив побелевшие от напряжения пальцы, и смотрит то на монитор, то на ноутбук. Через компьютер транслируется изображение с камер в загоне, на ноутбук поступают информация с датчиков. И там, и там отщёлкивает таймер, показывающий, что операция в Эёране уже идёт.

Теоретически должна идти.

Бегут секунды, складываются в минуты.

Но прямой связи с Эёраном нет, и всем наблюдателям остаётся только ждать, ждать… ждать.

У Гатанаса сушит и жжёт глаза – так пристально он всматривается в мониторы. У него слишком часто, неровно бьётся сердце. Всё внутри переворачивается от страха.

И чем больше времени проходит, тем страшнее страх неудачи.

Страшнее отвечать за это всё перед Юнидатусом Таротом – за чужой проект, за чужую, если что, промашку.

«И кто их просил выступать с такими инициативами?» – Гатанас почти задыхается от беспокойства.

Поднявшись, нервно проходит из угла в угол. Белый цвет кабинета неожиданно его раздражает. Просторный размер вдруг кажется тесным.

Гатанас задыхается здесь взаперти, без возможности лично следить, как что идёт.

Ему страшно.

Там, в другом мире, сейчас убивают либо его агентов, либо правителей Эёрана, каждого из которых он по отчётам знает чуть не с пелёнок.

Там сейчас уничтожают весь цвет драконов правящих родов, архивампиров, эльфов, сильнейших магов.

И выкаченная из них магия… Большую её часть придётся рассеять в других мирах бессмысленно и бесполезно только потому, что в живых носителях её долго не сохранить, а давать столько корма Безымянному ужасу может быть опасно.

Мысленно Гатанас в который раз перебирает в голове план: и нападение, и распределение добычи, и варианты действия при отклонении от плана…

Пронзительный писк вырывается из динамиков, и Гатанас вздрагивает. Мертвенно бледный, разворачивается к рабочему столу. Почти не дыша, подходит и садится в кресло.

Смотрит на один монитор, на второй.

Камеры кружащих над загоном квадрокоптеров показывают воронку формирующегося перехода между мирами.

Графики и индикаторы, выведенные на ноутбук, фиксируют повышение плотности магического фона в загоне.

Закусив костяшки пальцев, Гатанас не дыша следит, как раскрывается прекрасная и ужасная воронка перехода, и из неё вываливаются уродливые чёрные твари с раздутыми брюхами.

Живые, прожорливые накопители магии.

Никогда он не видел столько сразу.

Они вываливаются и вываливаются на сухую землю загона, выползают, как из бездонной бочки. Мерзкими слизнями расползаются в разные стороны.

Они ползут и ползут, и датчики отщёлкивают всё большее и большее повышение магического поля.

Переполненные магией существа, следуя вложенному в них инстинкту, возвращаются в Нарак.

И они не кончаются…

Их больше, чем должно пройти в Нарак по плану.

У Гатанаса широко распахиваются глаза. Он дрожащей рукой включает связь с дежурящими возле загона сотрудниками Возмездия.

– Перекрыть межмировой переход! – кричит он в микрофон ноутбука. – Немедленно! Их слишком много! Немедленно сбить межмировой переход! Запечатать!

Он кричит это, но на экране видит, как живые накопители магии всё прибывают, насыщая Нарак густой и сытной живой магией Эёрана. Прибывают, приманивая к себе необъятную тушу Безымянного ужаса.

Много лет живёт Гатанас Аведдин в Нараке, он привык к соседству Безымянного, привык к его аморфному облику, напоминающему грозовое облако, по неведомому капризу лёгшее на землю. И кормление живыми накопителями Гатанас Аведдин наблюдал не раз, но впервые у него такое дурное предчувствие от того, что эта необъятная тварь ползёт к доставленной ей еде.

– Мы не можем перекрыть! – панически надрываются динамики. – Концентрация магии слишком велика, переход не закрыть, эти твари лезут в него…

И хотя всё это происходит в загоне, защитные системы кольцевого города вдруг взвывают сигналами тревоги.