Читать книгу - "Кошка Белого Графа - Кира Калинина"

Горящее румянцем личико Кайсы вмиг превратилось в лик мраморной статуи, тон стал холодным и надменным — я и не представляла себе, что она так умеет:

— Как вам не стыдно, сударь? Вы же дворянин. Немедленно дайте пройти!

Но наглец только рассмеялся:

— А то — что?

— Мой жених, — отчеканила барышня, — офицер гвардии и лучший стрелок в полку! Он вызовет вас на дуэль и убьет.

— Меня — не убьет.

— Он будущий маркиз, его семья очень богата и влиятельна!

— Моя — влиятельней, — наглец откровенно забавлялся.

Руки он давно опустил, на ногах держался нетвердо, и Кайса метнулась по правой стене, надеясь проскочить мимо. Но мерзавец настиг ее одним движением — как ленивый на вид лев настигает резвую антилопу.

— Не смейте! — рвалась из его хватки Кайса. — Я фрейлина ее высочества!

— А я брат его величества! — негодяй рассмеялся. — Скоро твоя госпожа будет ублажать Альрика, а ты сделаешь приятное мне.

Ах ты, гниль болотная! Не знаю, чей ты там брат, но тут у тебя ничего не выйдет!

Я прыгнула и от души впилась ему в ногу над голенищем сапога, выпустив когти на всю длину. Мерзавец вскрикнул и разжал руки.

Кайса, не будь дурочкой, пустилась бежать, я — за ней.

Какие ругательства и угрозы неслись нам вслед, лучше не повторять…

Вот тебе и королевский дворец. Мы-то, в глуши, думаем, это у нас нравы грубые, а при дворе все галантно, благородно, сплошной политес и возвышенные чувства. А на самом деле тут как в джунглях Южной Земли — кругом дикари и хищники!

Кто же знал, что с дикарем и хищником, охочим до юных фрейлин, мне придется столкнуться вновь уже через день…

Хорошо быть белой кошкой в снежном парке — в двух шагах никто не заметит. Однако по дворцу приходилось пробираться с двойной оглядкой, как по вражескому стану. Я поставила себе задачу разведать как можно больше выходов наружу и все возможные пути, ведущие в крыло, отданное вайнорцам — и при этом не попасть в неприятности.

Но как это сделать, если неприятности ждут за каждым углом?

Кучку молодых дворян в конце длинного коридора я заметила издали. Они стояли у окна: пять или шесть силуэтов, четко обрисованных лучами утреннего солнца, и в центре — тип, дерзнувший причислить себя к королевской родне.

Нынче он выглядел приличнее. Не расхристан, хотя и без шейного платка, и почти не пьян. Нас разделяло шагов тридцать, но глаз у мерзавца оказался зоркий.

— Эй! Это та тварь, что разодрала мне ногу! Спустим с нее шкуру!

Я кинулась бежать, свернула в первый попавшийся коридор, потом в другой и решила, что оторвалась. Но боги удачи были сегодня не на моей стороне.

Коридор привел в увитое жасмином фойе, где сидя на светлых диванах, степенно беседовали трое немолодых господ. У хозяйских ног крутились собаки, и среди них — Грыз, полный сил и злости. Увидел меня, и глаза у него загорелись, пасть оскалилась.

В тот миг, когда он низко рыкнув, сорвался с места, я уже улепетывала во все лопатки. Может быть, зря. Может, стоило искать защиты у его хозяина. Но вдруг владыка речных вод не лучше "брата его величества"?

Я запуталась в коридорах и выскочила прямо навстречу самозваному "братцу" и его шайке! В последний момент увернулась, заскользив на паркете.

За спиной гремел лай, и я уже не понимала, куда бегу. Пролетела какой-то пышный зал, анфиладу комнат и забилась под диван на резных золоченых ножках. Потому что дальше бежать было некуда.

На диване восседала дама в широкой юбке синего узорчатого глазета. Кроме юбки и бархатных туфель с золотыми пряжками, я ничего не видела, но по запаху и дыханию было ясно, что дама очень немолода.

— Что там за шум? — произнесла она недовольно. — Мина, закройте дверь!

Голос ее растерял соки юности, но был еще сильным, и в нем звучало повелительное нетерпение.

Зашелестели юбки, процокали каблучки, резные створки сомкнулись — мне было видно низ дверей.

— А теперь возьмите суфле и выманите кошку из-под дивана. Хочу на нее посмотреть.

— Едва ли кошка прельстится сладостью, ваше величество, — вкрадчиво произнес еще один женский голос, тоже немолодой.

Ваше величество?

Меня занесло в покои королевы-бабушки? Да хранят кошку Карин светлые боги!..

— Буженины на столе нет, — хмыкнула старая дама. — А эта кошка сама похожа на суфле. Если только мои глаза меня не подводят.

— В суфле, которым, милостью вашего величества, мы все имеем честь угощаться, — вступил третий голос, глубокий и певучий, — присутствуют творог, яйца и молоко. Все это для кошки совершенно съедобно. И более того, привлекательно.

Дама говорила с легким акцентом — эйланским, как мне показалось.

— Но как же сахар? — возразил вкрадчивый голос.

За время спора Мина, девушка в тускло-розовом платье, успела позвенеть посудой и встать на колени у дивана. Передо мной возникло повернутое боком личико с круглыми голубыми глазами и блюдце с восхитительно пахнущей массой, присыпанной тертым шоколадом.

— Кис-кис-кис, — зашептала девушка. — Иди сюда, киса.

— Мина, что вы там возитесь? — поторопила ее величество.

Угрозой от нее не веяло, но эта госпожа явно из тех, кто легко теряет терпение. Так что я позволила себя выманить. А затем под ахи и охи восторженных дам опустошила блюдце, поставленное на роскошный ковер в серебряных и розовых цветах.

Есть под чужими взглядами мне приходилось не в первый раз, и косясь на гордый профиль королевы, я стараясь не забывать о манерах.

Это оказалось непросто. Совсем недавно я думала, что нет ничего вкуснее отварной стерляди и белужьей икры. Неправда, это суфле — лучше всего на свете!

— А теперь дайте ей сливок. Сладкое стоит запить.

Я лакала и тихонько оглядывалась. Компанию ее величеству составляли три дамы в зрелых годах, не считая молоденькой Мины — не знаю, кем она была, фрейлиной или камеристкой. Та, что говорила с акцентом, выделялась смуглым лицом, живым взглядом и броской южной красотой, которую не умаляли ни проседь в черных волосах, ни заметная полнота.

Имелись у моего пиршества и другие зрители — безмолвные. Целая толпа.

Комнату увивали плетистые розы. Шкафы и комоды выступали из стен древесными выростами, которые рука мастера приспособила для человеческих нужд, не нарушив их природной формы. А в шкафах и на комодах сидели куклы, разряженные, будто дамы из королевской свиты.

Вот она — та самая знаменитая коллекция, о которой писали газеты.

— Иди сюда, — королева похлопала по сидению рядом с собой. — Раскрасавица какая!

Я послушалась. Жесткая рука в черно-синей кружевной перчатке пробежала по моей спине. Я усердно мурлыкала, изображая довольство, а про себя в который раз ужасалась: что будет, когда все эти важные люди — короли, принцессы, герцоги — узнают, что их водили за нос, и кошка перед ними вовсе не кошка!