Читать книгу - "Тюрьма для Господа Бога - Илья Те"

– Ну хорошо, – Гордиан решил сделать последнюю попытку. – Допустим, ремесло консидория – это действительно великая честь. Но ведь все равно выходит не справедливо! Представь, ты тренируешься, дерешься и в конце концов умрешь на залитом кровью песке, глотая воздух перерезанной глоткой, зарабатывая деньги для… хозяина? А что делает в это время этот самый хозяин, Брегорт? Просто живет? Все бесчисленные блага, которые имеет наш лорд-шательен, лучшие вина, лучших скакунов, даже лучших женщин, он получает просто так, ничего не делая и ничем не рискуя. Разве это справедливо? Чем вот ты хуже него?

Бранд нахмурился.

– Вопрос кто хуже, кто лучше, – это плохой вопрос, – сказал он. – У каждого своя судьба. Все люди хороши и все люди плохи. Меру счастья каждого из них отмеряет Божество, тебе это известно. Просто моя судьба – драться и умереть, его судьба – быть лордом. И глупо толковать об этом, согласись? Все равно ведь ничего не изменишь.

Гор неопределенно пожал плечами. «Ладно, – подумал он. – Непробиваемо, попробуем в другой раз».

Но Бранд не останавливался. Похоже тема разговора задела его за живое.

– Наш лорд на самом деле не самый плохой человек, брат, поверь мне, – заявил Бранд горячо. – Он, кстати, литератор, ты знаешь об этом?

Брови Гора полезли вверх. Литератор? Вот это новость.

– Да, он пользуется всеми благами, – продолжил Бранд, – но и о своих сервах не забывает. В целом, если, конечно, не считать эксцессов типа обращения с новоиспеченными кадетами таких ублюдков, как убитый тобой Гаврин, сервы в Лавзее живут не плохо. Тебе кажется я не прав? Тогда тебе просто нужно побывать у соседей и ты все поймешь! У Брегорта нет клеймения, когда на лбу у человека выжигают имя каленым железом, просто потому что он серв, как это делают в усадьбе Трассера. Никого из кадетов не скармливают голодным собакам просто за нарушение режима или косой взгляд, как это делает леди Шамир. Так что наш лорд вполне достоин уважения, по крайней мере большего, чем высказываешь его ты. И потом, пока на наших шеях висят железные койны, изменить ситуацию невозможно! Так что мы талдычим об этом? Оставь! Лорд Брегорт хороший человек и неплохой хозяин. Он пишет себе книжки и не трогает никого. Он добряк и ученый литератор. И если бы не Сабин с его финансовым гением и умением выжать все из труда рабочих сервов и ставок на консидориев, Брегорт наверняка бы уже разорился. Писать книжонки в современном обществе, где едва ли каждый десятый умеет с грехом пополам читать, это, знаешь ли, не особо прибыльное дело.

– Но ты же читаешь, – сказал Гор, оправившись от удивления (надо же, писатель!) и пропустив большую часть монолога Бранда мимо ушей. Логика его размышлений была проста. Гор стал рабом, а значит, его хозяин, рабовладелец, ограничивающий его свободу и надевший на шею проклятый электронный хомут, – это прежде всего его враг. А враг он и есть враг, даже если не клеймит тебя и не скармливает собакам. Тоже мне пример гуманизма!

– Кстати, что пишет наш лорд? – решил уточнить он вслух, чтобы успокоился. – Исторические хроники или, может, рыцарские романы?

– Ужасы.

– Что-о? – по мнению Гордиана в формат средневековой литературы этот жанр вписывался менее всего.

– Ужасы! Нет, точно, он ваяет романы про всякую там нечисть. Про вампиров преимущественно.

– Обалдеть. А что в Боссоне есть вампиры?

– Ты что, идиот?

– Понятно.

– Да ни черта тебе не понятно, Гор! – воскликнул Бранд, воздев руку. – Брегорт считается самым гуманным и мягким владетельным шательеном Боссона, а то и всего Эшвенского Королевства. Благодаря своим книжкам он стал известен, и теперь про его мягкий характер ходят легенды, говорят – даже при Дворе.

Тут великан сделал ужасное лицо и ткнул пальцем в небо, а потом продолжил:

– Легенды эти вполне обоснованны. Брегорт почти никогда не наказывает своих сервов, почти никогда не продает, очень многим разрешает жениться и на собственные деньги строит дома для сервов, сочетавшихся браком. И детские сады у него в каждом поместье и довольствие для рабочих самое хорошее. Но что интересно, в своих книжках он описывает такие зверства, что дамочки падают в обморок! Представь, какая разница между человеческой натурой и писательскими пристрастиями? В книжках просто зверь кровожадный, а в естественном состоянии – добрейший из людей.

Гордиан снова пожал плечами.

– Да нет никакой разницы, Бранд, – вздохнул он, решив заканчивать разговор, оказавшийся с точки зрения практической полезности совершенно безрезультатным. – Как ты сам заметил, каждый человек немного ангел, а немного дрянь. И если в жизни он вынужден сдерживать темную часть себя, то, как только предоставится такая возможность, зло вырвется наружу. В тихом омуте, сам знаешь, что водится. Если же у Брегорта вся его «кровожадность» идет на книги, то на реальную жизнь ее просто не остается.

– То есть у нашего лорда и так хватает жути в книгах, поэтому он такой добрый с рабами?

– Возможно, так. Тут действует как бы принцип компенсации. Выпустил зло – стал добрее, не выпустил – зло осталось в тебе.

Великан в сомнении помотал головой.

– Голова ты, Гор, – рассмеялся наконец он. – Мало того, что людей протыкаешь отменно, так еще и врать горазд. Значит, чтобы стать образцом терпимости и добродетели, достаточно «выпустить зло»? Мы с тобой, получается, добряки? А самый добрый у нас по твоей логике выходит Карум, так? Он на прошлых играх четырех человек насмерть зарубил, а одного сделал на всю жизнь инвалидом – отсек ногу на хрен. Добрый теперь как никто! – с этими словами Бранд громогласно заржал, смешно подрыгивая кадыком. В его смехе, однако, помимо шумного веселья отчетливо прослеживались отголоски циничной злости.

– Да ну тебя, я же серьезно, – возмутился Гор и, поняв, что разговор окончен, дал шпоры.

Когда дорожные беседы угасали, Гордиан ворочал головой по сторонам, терпеливо запоминал местность и дорогу, старательно заучивал названия новых населенных пунктов, коими в большинстве своем оказывались по-прежнему школы и шато. Единственным населенным пунктом в этой части обширной Боссонской марки был странно маленький городок под названием Кербуль. «Странно маленьким» Гордиан обозвал его реально, из-за размеров. Некоторые шато были по населению значительно больше этого городишки, а по занимаемой территории его наверняка превосходили почти все.

В Лавзее, к примеру, в шато, дуэльной школе и школе наложниц проживало более десяти тысяч душ. В Кербуле, по словам того же Бранда, – от силы столько же.

В город команда не зашла из-за спешки, и Гор снова уперся глазами в пейзаж из бескрайних полей и лесов, одиноких многолюдных шато и петляющую по равнине дорогу.

Все это теоретически могло оказаться полезным в случае побега, однако Гор плохо понимал, чем именно, ведь если его объявят в розыск, передвигаться по главному тракту марки он все равно не станет. Впрочем, терпение обеспечивает удачу – так говорят. И Гор терпел, пока усталые ноги лошадей и мулов их маленькой экспедиции пожирали бесконечную нить пыльной дорожной ленты милю за милей.