Читать книгу - "Шатун - Сергей Шведов"

– Да какие силки! – возмутился Осташ. – Тут на десятки верст в округе нет человеческого жилья.

Тем не менее Садко биться об заклад с настырным отроком категорически отказался. А расстроенный Клыч и вовсе сделал вид, что спит, разморенный дорогой. Осташ, посмеиваясь, спрятал зайчонка в седельную сумку. Садко зевнул, показывая тем самым, что спор окончен, и завалился спать рядом с Клычем. Неугомонный отрок еще раз куда-то отлучался, но вернулся с пустыми руками. Ступал он неслышно, так что Клыч даже не проснулся. Садко же хоть и лежал с закрытыми глазами, притворяясь спящим, но все-таки слышал, как где-то поодаль заржал конь. Судя по тому, что пристроившийся неподалеку Осташ не отреагировал на это ржание, отлучался он неспроста. Расспрашивать отрока о таинственном незнакомце, который крутится вокруг стана, Садко не стал, но на всякий случай придвинул поближе лук. Не то чтобы он опасался предательства со стороны Осташа, но ведь зачем-то же тот умолчал о нечаянной встрече. Осташ уже давно сопел рядом, а Садко все вслушивался в ночную тишину, которую, впрочем, никто больше не потревожил.

Поутру, улучив момент, Садко рассказал Клычу о ночных похождениях отрока и присутствии неподалеку чужого коня. Если бы конь был бесхозный, то Осташ наверняка бы прибрал его к рукам, уж он-то своего не упустит. Значит, хозяин был, сделал вывод Садко, и этот всадник, надо полагать, хороший знакомый хитрована.

– Ты за этим бакуней[24]присматривай, – нахмурился Клыч. – Уж больно он расторопен.

Более ничего примечательного с мечниками до самого Макошина городца не случилось. Садко всю дорогу зыркал по сторонам, но ничего подозрительного не обнаружил. Осташ, по своему обыкновению, болтал без умолку, досаждая приунывшему Клычу.

У стен городца Клыч приструнил разгорячившегося коня и пронзительно свистнул. В последнем, впрочем, не было необходимости, поскольку с привратной вежи на подъехавших всадников уже смотрели строгие глаза. Окликнули прибывших грубыми, хотя и явно бабьими голосами. Осташ уже готов был отозваться на бабий крик своей обычной шуточкой, но Клыч сердито шикнул на него. Не на городское торжище прибыли мечники, чтобы попусту лясы точить, а в Макошину обитель, куда не каждого пустят.

– От боготура Торусы к кудеснице Всемиле с поклоном, – громко крикнул Клыч.

Ждать пришлось долго, но в конце концов разрешение было получено, и подъемный мост опустился. Во дворе городца Клыч спешился. Садко и Осташ последовали его примеру. В главный терем их, конечно, не пустили, велели ждать у дровяного склада, под присмотром одетых в колонтари женщин. Осташ попытался было затеять с ними разговор, но в ответ не дождался ни слова.

– Каменные глыбы, а не женки, – подмигнул Осташ Садко. Кроме стражниц во дворе были женщины повеселее и поотзывчивее. Во всяком случае, с одной из них Осташ сумел завести разговор. Дебелая, в годах женщина была, судя по знакам на платье, не простой приживалкой, а ведуньей. Клыч бросал в сторону Осташа сердитые взгляды, но не станешь же обрывать отрока, коли Макошина ближница слушает его с большим интересом. Осташ рассказывал очередную байку о том, как в его сельце ловят летом зайчат, а потом за зиму раскармливают до размеров доброго борова. Клыч на такое вранье только возмущенно фыркал, ведунья улыбалась, а стоявшие неподалеку девки-приживалки восхищенно хихикали.

Собственно, ради них и заливался соловьем Осташ. В завершение рассказа он подарил дебелой ведунье пойманного зайчонка. Девки восторженно взвизгнули, словно сроду не видели зайцев, а ведунья, поблагодарив Осташа, по древнему обычаю отдарила услужливого отрока средних размеров корчагой, наполненной медовой брагой.

Вполне возможно, что Осташ и дальше развлекал бы женок и девок не без прибытка для себя, но тут во дворе появилась еще одна ведунья. И, судя по тому, как притихли приживалки и стушевалась дебелая дарительница, эта горделиво выступающая по мощеному двору молодая женщина была не последней в Макошиной обители. При виде молодой ведуньи Осташ открыл рот и даже издал звук то ли удивления, то ли испуга, но тут же примолк. Зеленоглазая Макошина ближница не обратила на отрока никакого внимания и повела разговор с польщенным Клычем. Мечник степенно изложил ведунье все подробности неудачного хазарского напуска на Торусов городец, а также поведал о чудесном исцелении боярина Ратибора на Макошином ложе. Слушали Клыча с куда большим вниманием, чем пустобреха Осташа. Рассказ его произвел большое впечатление и на зеленоглазую ведунью, и на дебелую, не говоря уже о приживалках.

– Ждите здесь, – сказала зеленоглазая ведунья. – Я перескажу все кудеснице Всемиле, и как она решит, так и будет.

Перед тем как подняться на крыльцо терема, зеленоглазая ведунья прикрикнула на приживалок, чтобы занялись наконец делом, а не толклись ленивыми утицами посреди двора. Окрик подействовал незамедлительно, приживалки разбежались в разные стороны, словно их разметало вихрем. Дебелая ведунья тоже не осмелилась перечить зеленоглазой и поплыла прочь обиженной лебедицей.

– Строгая, – с уважением сказал Клыч и осуждающе глянул на Осташа.

Осташ смотрелся не то расстроенным, не то растерянным, словно увидел нечто поразившее его до глубины души. Садко, пристально за ним наблюдавший, пришел к выводу, что отрока поразила именно зеленоглазая ведунья. Слов нет, женщина была молода и хороша собой, но не до такой же степени хороша, чтобы лишить бакуню языка. Что-то здесь было не так, но расспрашивать Осташа Садко не стал. Место для разговора, было неподходящим, да и вряд ли отрок пустился бы с ним в откровенность. Как успел заметить Садко, Осташ хоть и болтал без умолку, но ничего важного не выбалтывал. Такой скрытности мог бы позавидовать любой молчун.

Зеленоглазая Макошина ближница, вернувшись из терема, объявила, что волею кудесницы Всемилы она отправляется вместе с мечниками в Торусов городец, чтобы там принести богине жертву за чудесное исцеление боярина. Клыч, выслушав ведунью, согласно закивал головой: для боготура Торусы большая честь – принять посланниц Макоши, и для угождения богини он не пожалеет ни золота, ни крови.

Кроме зеленоглазой ведуньи, которую звали Ляной, к дальнему походу готовились еще две молодые Макошины ближницы. Расторопный Осташ кинулся было помогать женщинам устроиться в седлах, но те вежливо отказались от его услуг. Ведуньям, похоже, к верховой езде было не привыкать, во всяком случае, в седлах они держались уверенно.

– Хватит на меня зенки пялить, мечник, – сердито прикрикнула на Осташа Ляна. – Макошина ближница перед тобой, а не гулящая женка.

– Это еще большой вопрос, ведунья ты или только прикидываешься, – негромко процедил отрок сквозь зубы.

Кроме Садко, никто слов Осташа не слышал, да они и не предназначались для чужих ушей. Похоже, отрок не в первый раз видит Ляну. Но почему она тогда его не узнала? Да и сам Осташ не спешит ей. напоминать о прежнем знакомстве.

– Дороги сейчас небезопасны, – осторожно прокашлялся Клыч, – а нас всего трое. Может, стоит попросить подмоги у мечников князя Всеволода?