Читать книгу - "Опасные желания - Эрин А. Крейг"

– Слишком низкая! – хихикнула Сейди.

Мы побрели дальше. Мерри что-то проворчала себе по нос. Мыски ее снегоступов скрестились, и она в очередной раз упала.

– Вон та! – воскликнула Сейди, указывая в глубь леса.

У деревца, спрятанного среди подлеска, были крепкие ветки, покрытые пышной хвоей. Оно отлично подходило по высоте и казалось почти симметричным. Серый луч утреннего света падал прямо на него, словно само небо решило, что эта елочка особенная.

– Разве она не прекрасна? – с благоговением произнесла Сейди.

– Просто чудесна! – согласилась Мерри.

– И в гостиной будет смотреться отлично. – Я представила, как мы украсим елку красными лентами и воздушной кукурузой. Можно еще нарезать снежинок из старой бумаги.

– Нет, – отрезал Сэмюэль, разом уничтожив все волшебство.

Сейди тут же повернулась к нему:

– Что? Почему? Эбигейл она тоже нравится!

– Тогда пусть сама за ней и идет, – проворчал он. – Эта елка растет за Колокольчиками. Я не полезу в глубь леса ради дерева, когда тут полно других ничуть не хуже.

– Но это наша елочка! Мы хотим эту, – заныла Сейди, цепляясь за него.

– Я же сказал: нет! – повторил он с неожиданной резкостью, пряча за твердым отказом дрожь в голосе.

Мне хватило одного взгляда на его лицо, чтобы все понять. Сэм не заболел. Ему было очень страшно снова заходить в лес. Над губой у него выступил пот, а кожа побледнела и нездорово поблескивала. Он хватал воздух ртом, едва не задыхаясь, а его зрачки сузились, превратившись в маленькие точки.

Наши дни чаще всего заполняла суета, забота о скотине, уборка в доме, стирка, шитье и готовка. Не то чтобы мне было наплевать на потрясение, которое пережил Сэм, просто об этом легко было забыть среди других тревог. Но теперь, глядя на его дрожащую фигуру, я поняла, что он еще не оправился после случившегося. Под глазами залегли густые тени – неужели он совсем не спит? – а сам он как будто съежился.

– Давайте-ка я возьму топор, – предложила я, чтобы спасти его от неловкости. – Я никогда раньше не рубила елку, это всегда делал папа. Это, наверное, даже интересно.

– Нужно найти другую…

– Просто дай мне топор, Сэм, – сказала я, протягивая руку. – А вы все подождите здесь, пока я буду рубить, хорошо?

Мерри кивнула. Сейди отдала мне веревку, за которую тянула санки. Сэм не пошевелился, уставившись в лес таким взглядом, будто там, в тенях, пряталась целая армия чудовищ. Я обернулась и увидела глаза. Десятки глаз. Круглые и большие, с огромными радужками, широко раскрытые, смотрящие прямо на меня, всезнающие, немигающие. Целая орда жутких созданий, явившихся по мою душу.

Я чуть не вскрикнула от испуга и неожиданности, но потом поняла, что это круглые наросты на стволах, возникшие на месте отвалившихся веток. Они напоминали человеческие глаза, смотрящие из леса. «Или почти человеческие», – уныло подумала я, уставившись на один особенно некрасивый выступ.

Неужели этих чудовищ и видел Сэм? Мне хотелось рассмеяться. Всего-то круги от сломанных ветвей. Но потом я вспомнила кровь, залившую его лицо и руки жуткой рекой, и пропитанную зловонием одежду. Сосны и ели не могли сотворить такое. Поэтому у кромки деревьев я помедлила, придавая странную, непривычную значимость первому шагу в глубь чащи. Только что я была с семьей в Эмити-Фолз, а теперь уже в соснах.

В лесу было темнее. Вечнозеленые ветви почти полностью заслоняли утренний свет. И еще здесь было тише. Слабые звуки, которые я привыкла постоянно слышать, – вой ветра над долиной, шелест озимой пшеницы, плеск вод Зеленого озера – исчезли, как только я пересекла невидимую границу.

Колокольчики тревожно зазвенели. Каждая нота диссонировала с остальными. Не было ни мелодии, ни последовательности, только шум. Оказавшись среди Колокольчиков, я поняла, почему наши предки решили, что такие тихие звоночки помогут оградить город от странных существ. Эти звуки так сильно действовали на нервы, что хотелось сбежать.

Елочка оказалась дальше, чем я думала. Я полезла через густой подлесок, цепляясь юбкой за колючий терновник. Когда я наконец дошла до края Колокольчиков, топор в руке стал тяжелым, а заметив подгнившее топорище, я почувствовала, как у меня в душе поднимается раздражение.

Наверное, Сэмюэль забыл топор на чурке, когда закончил колоть последнюю вязанку дров. Сколько недель прошло? Обух тоже потускнел, а на лезвии появились точечки ржавчины. Когда папа уезжал, этот топор выглядел как новенький. Дерево было смазано маслом, металл начищен до блеска.

В груди вспыхнула искра гнева, разгоревшаяся в яростный пожар, и у меня вдруг возникло острое, невыносимое желание бросить топор в Сэма. Я представила, как он попадет ему в лицо и рассечет его нахальные тонкие губы пополам. И больше мне никогда не придется смотреть на эту высокомерную, эгоистичную ухмылку. Боже, какое это было бы облегчение! Эта мысль заставила меня вздрогнуть, и я чуть не выронила топор. О чем я вообще думаю?

Я оглянулась на брата, вдруг испугавшись, что он каким-то образом угадает мои мысли. Сэм смотрел на меня с тревогой, явно вызванной не моими злыми помыслами, а страхом за мою безопасность. Я часто заморгала, прогоняя от себя эти мысли, и занесла топор для первого удара. Лезвие с треском вонзилось в ствол, но я услышала только влажное чавканье, как будто попала не в дерево, а в живую плоть.

– Все в порядке, Эллери? – крикнул Сэмюэль через несколько секунд. – Будет проще, если увеличить замах и вложить побольше силы.

Я прищурилась.

– Лезвие затупилось. Кажется, кто-то забыл топор на улице. – Я произнесла это строго, чтобы он сразу понял, кого я считаю виноватым.

– По-моему, с ним все в порядке, – безразлично возразил Сэм.

В ответ я снова занесла топор, давая волю гневу. Я снова и снова вонзала лезвие в дерево. Черная злоба сковала тело, обвивая меня, словно колючая лоза. Кровь кипела, подогреваемая яростью и тревожными мыслями. От них у меня внутри все сворачивалось в тугой узел, а глаза подернула едкая красная пелена. Я все стучала топором по стволу. Щепки летели во все стороны, слово разгневанные шершни.

Дыхание окружало меня облачками густого пара. Я хватала воздух ртом, а платье неприятно липло к коже, пропитанное по́том, несмотря на утренний холод. Еще удар, и ствол надломился под весом дерева. Мне хватило ума вовремя подтолкнуть санки Сейди, и елка с громким шумом рухнула на них, сотрясая землю.

Сестры, стоявшие в поле, вдали от тени деревьев, издали победный крик, радостно подпрыгивая. Я же молча уставилась на поваленное дерево во мраке леса. Если бы Сэмюэль помог, мы бы мгновенно вынесли отсюда елку, но, глядя, как он мнется у кромки деревьев, я понимала, что это маловероятно. Пальцы стиснули топорище. Ненависть развернулась у меня в груди, как лист папоротника.

– Я думал, дровосекам положено кричать «поберегись!».