Читать книгу - "Наречённая ветра - Литта Лински"

А еще эта их Эвинол, пожри ее бездна! Уж теперь-то имя игрушки Инослейва накрепко врезалось Тантарин в память. Его произносили повсюду, даже в ее собственных владениях. Проклятой Эвинол молились уже не только в Илирии, но и во всех обитаемых землях. Люди призывали ее, умоляя защитить от произвола ветров, даровать покой от бурь, ураганов и даже вернуть исчезнувший ветер.

Тантарин уже готова была поверить Инослейву и допустить, что людишки наделили илирийскую девчонку бессмертием, но могли ли они сотворить из нее орудие мести? По правде сказать, девчонка мало походила на чудовище. Она и по людским-то меркам слаба и глуповата, куда уж ей противостоять ветрам. И как бы она сумела пленить всех и спрятать их где-то, если не отлепляется от Инослейва? Да и западный ветер, каким бы жалким и презренным человеколюбцем ни оказался, не стал бы так поступать с братьями и сестрами. Но тогда кто же способен на такое? Кто?!

Тантарин оставила мир людей, завалив его снегом, и отправилась к себе. Она без конца перебирала в памяти события последних дней, пытаясь найти разгадку. Первым она обнаружила исчезновение своего вассала — Фианара. Она и без того несколько раз связывалась с ним после исчезновения Инниаль. Не столько потому, что опасалась за него, сколько желая привлечь его к поискам. Фианар нехотя повиновался ее призыву, но особого рвения в попытках найти Инниаль не выказал. Северо-западному ветру не было дела до пропавшей сестры. Даже Инослейв проявил большую заинтересованность. А Фианар лишь разводил руками, мол, чего от меня-то надо? Когда он ответил молчанием на очередной призыв, Тантарин поначалу решила, что он просто не желает с ней разговаривать. Тогда она явилась к нему: сначала в обитель, а потом и в Латар — его людские владения. Худшие опасения подтвердились: Фианар исчез.

Потом к ней заявился Хорастер с криками о пропаже Миалин — младшей, находящейся под его покровительством. А спустя несколько часов Ларишаль жаловалась на исчезновение На’араша — юго-восточного ветра. Их взволнованное кудахтанье взбесило Тантарин, и она прогнала обоих, велев им искать своих младших.

Когда и один, и другая не явились через много часов, Тантарин, охваченная нехорошими предчувствиями отправилась сначала в Найенну, а затем в Равалон. Как она и опасалась, оба как сквозь землю провалились. Причем было видно, что без боя оба ветра не сдались. Это вам не младшие! В обители восточного ветра валялись переломанные, как соломинки, или вывороченные с корнями вековые деревья. А среди песков, столь любезных сердцу Ларишаль, зияли огромные ямы, будто бы по пустыне, где стоял ее дворец, гулял смерч, выборочно вгрызаясь в песчаные просторы.

При взгляде на эти разрушения Тантарин приходила одна лишь мысль, отдававшая безумием. Все это было похоже на схватку ветров, равных по силе. Ну, или не равных, учитывая, что Ларишаль и Хорастер потерпели поражение. Но ветер? Младших можно в расчет не брать, им не справиться с Ларишаль и Хорастером. А Инослейв сейчас слабее их всех, несмотря на заемную силу. Куда ему. Да и зачем? У него на уме одна эта Эвинол, будь она проклята.

Такую битву со старшими ветрами могла бы устроить разве что она сама. Только у нее достало бы мощи победить южный и восточный ветер. Неужели людская ненависть пробудила нечто сопоставимое с ней по силе? Что ж, если так, то Тантарин рано или поздно найдет этого похитителя ветров и сразится с ним. Вот только не будет ли слишком поздно для всех остальных? Не останется ли она, выйдя победительницей, единственным ветром в мире? Инослейва, этого человеческого прихвостня, можно не брать в расчет.

А хочет ли она этого? Тантарин сцепила руки и прикрыла глаза, глубоко задумавшись. Она тысячелетиями привыкала отвечать за всех. А они? Только и знали, что всеми силами отстаивали независимость. А почему она сейчас должна бороться за них, спасать, если вместо этого может стать единственной хозяйкой всего мира? Разве ее вина, что все, включая самых сильных, попались в ловушку, став добычей неизвестного зла? Разве у тех же людишек не ведутся постоянные войны, в результате которых сильные порабощают слабых? Это законы природы. Пока ветра были на ее попечении, она заботилась о них, направляла, не видя ни капли благодарности. Она попробовала защитить их и от этой напасти, но не смогла. Значит, так распорядилась судьба. Пришла пора установить в этом мире единобожие.

В прошлом Тантарин вряд ли легко далось бы отречение от родичей. Ей и сейчас было сильно не по себе. Но века, проведенные в изоляции, давали себя знать. Она почти тысячу лет отвечала только за себя, хозяйствуя лишь на собственных землях. И то, что она сначала восприняла как новый рассвет богов, на деле оказалось закатом. Началось все с Инослейва и его девчонки, а кончилось тем, что мир перевернулся с ног на голову. И в этом перевернутом мире ей придется искать новое место.

Было бы, пожалуй, проще, знай она, что остальные ветра канули в небытие. А вот думать о том, что они живы, страдают и нуждаются в ее помощи, — невыносимо. Она не может им помочь. Не может! Она даже не знает, где их искать. Да что там — ей и с Фианаром не удалось связаться. Четко осознавая невозможность что-то изменить и даже понимая выгодность бездействия, Тантарин не могла успокоиться. Ей захотелось вновь спуститься к людям и заставить их по-настоящему страдать. Можно не ограничиваться собственными владениями, а помучить по очереди людишек из всех земель.

Тантарин загорелась идеей. Начнет она с владений Фианара. В его землях уже лег снег, как и в ее собственных, значит, будет где разгуляться. Она им устроит такие бураны, что людишки за счастье сочтут откупиться жертвами. А дальше…

Странный звук оторвал Тантарин от размышлений и заставил насторожиться. Даже не звук, а скорее его противоположность. Тишина внезапно сделалась слишком звенящей и напряженной. Тантарин не ощущала чужого присутствия, но ее охватило предчувствие. Так бывает, когда дверь закрыта, но при этом точно знаешь, что снаружи кто-то стоит. И ему не нужно ни стучать, ни дергать ручку — достаточно просто быть там, за дверью.

Тантарин не стала изводить себя вопросами — кто же мог к ней пожаловать. Она знала ответ. Это он. Загадочный враг. Она не стала его искать, зато он нашел ее. Что ж, так даже лучше. Пришло время столкнуться лицом к лицу.

Вдалеке, на границе ее владений, возникла черная точка. Приближаясь, она росла и обретала форму. Это был сгусток тьмы, завернувшийся в воронку смерча. Он двигался абсолютно бесшумно. Даже на расстоянии ощущалась исходящая от него враждебная мощь. Черным ножом проходя сквозь сугробы, воронка втягивала снег, на мгновение сливаясь с его белизной и тут же растворяя ее в недрах тьмы.

Тантарин не стала дожидаться, пока смерч приблизится к ней. Она обернулась ветром и ринулась навстречу. Она ждала чего угодно, но не того, что произошло. Смерч попросту втянул ее внутрь, будто она была не самым древним и могучим из ветров, а просто еще одной горсткой снега на пути воронки. Внутри тьма была медленной, густой и тягучей. Она напоминала время. Это лишь кажется, что время движется быстро, — на самом деле оно невыразимо медленно перетекает само в себя. Тантарин ощутила себя мухой, увязшей в смоле. Ей не хотелось сопротивляться этой вялой обволакивающей безысходности.