Читать книгу - "Одинокий эльф - Роберт Энтони Сальваторе"

Донния тут же напустила на лицо фальшивую улыбку, но в это мгновение раздался щелчок самострела, и она почувствовала, как что-то впилось ей в плечо. Она зависла в воздухе, чувствуя, как яд распространяется по венам, парализуя движения и мысли.

Дзирт поглядел на нее сверху и бросил вниз самострел, который, пролетев двести футов, ударился о камни и разлетелся на куски. Потом дроу присел, решив, что должен увидеть все до конца. Вскоре действие левитации прекратилось, и Донния рухнула вниз, не в силах даже крикнуть. Дзирт в последнее мгновение отвел глаза, не желая видеть, как она разобьется. Когда он снова посмотрел вниз, женщина неподвижно лежала на камнях, истекая кровью.

Он тяжело вздохнул, хотя такой конец был закономерен. Но, несмотря на некоторое сожаление, в первую очередь Дзирт чувствовал гнев. Вспомнив, что Тарафиэль и Инновиндиль до сих пор лежат в пещере, совершенно беспомощные, он поднялся и бегом бросился к пещере.

Эльфы были целы и невредимы, к ним даже понемногу возвращалась способность двигаться.

Когда Дзирт вошел в пещеру, Инновиндиль пыталась дотянуться до своей одежды. Дроу бросил ей вещи, а сам вернулся к выходу — убрать то, что осталось от Ад'нона.

— Рад нашей новой встрече, Дзирт До'Урден! — окликнул его Тарафиэль. — По крайней мере для нас она оказалась счастливой.

— Что с женщиной? — спросила Инновиндиль.

— Мертва, — хмуро ответил Дзирт. — Упала с обрыва.

— Тебе было трудно убить их?

Он резко обернулся к ней, подозрительно прищурившись.

— Так трудно или нет? — настойчиво повторила Инновиндиль.

— Убивать всегда трудно, — ответил дроу, немного смягчившись.

— Ну, значит, твоя душа жива, — сказал Тарафиэль. — Страшно, когда убийство уже не вызывает никаких чувств.

Для Дзирта, который уже не понимал, где кончается он сам, а где начинается Охотник, это простое замечание прозвучало как откровение. Превращаясь в Охотника, он ощущал себя бездушным, в этом состоянии чужая смерть его не трогала. Обезглавив Ад'нона, он ощутил лишь упоение победой, однако гибель Доннии его задела. Дроу помнил, что прежде Охотник мог слышать голос своего сердца. Когда-то давно ему это удавалось. Оставалось надеяться, что это получится снова.

Дзирт обшарил карманы Ад'нона, надеясь, что вещи подскажут ему, кто этот дроу и что он здесь делает. Но улов оказался небогат: всего несколько монет неизвестного происхождения. Зато внимание Дзирта привлекло другое — под плащом у Ад'нона была легкая шелковая серая рубашка. Именно она служила защитой дроу, это было видно по следам на верхней одежде. Клинки Дзирта не проникли глубже тонкого шелка. Под рубашкой не было крови.

— Мощное волшебство! — сказала Инновиндиль. — Забери ее себе. Трофей победителя…

Дзирт стал стаскивать рубашку. Его собственная кольчуга, сделанная еще Бренором, уже давно нуждалась в починке: многие кольца сломались и нередко больно кололи и царапали тело.

— Мы так признательны, — сказал Тарафиэль. — Надеюсь, ты это понимаешь.

— Я не мог не защитить вас, — ответил Дзирт. — Думаю, вы поступили бы так же, — собственно, вы это сделали однажды.

— Мы не враги тебе, — сказал Тарафиэль.

— Я никогда не питал вражды ни к одному наземному эльфу, — заверил его Дзирт, готовясь к разговору, и заметил, что Инновиндиль и Тарафиэль обменялись многозначительными взглядами.

— Но у тебя есть один враг среди нас, — наконец созналась женщина. — Хотя твоей вины в этом нет.

— Ты помнишь Эллифейн? — спросил Тарафиэль.

— Прекрасно помню, — сказал Дзирт, со вздохом опуская глаза. — Хотя в нашу последнюю встречу ее звали Лелоринель и она выдавала себя за мужчину.

Эльфы снова переглянулись, и Тарафиэль заметил:

— Именно так она и ускользнула от нас в Серебристой Луне.

— Она отправилась искать тебя, — добавила Инновиндиль. — Мы знали, куда она стремится, но не знали, где ее найти. Мы пытались остановить девушку, но, поверь, она оставалась глуха ко всем доводам. Эллифейн действовала сама по себе, соплеменники ее не одобряли.

— Она была невменяема, — согласился Дзирт.

— Ты встретился с ней… в бою? — напрягшись, тихо спросил Тарафиэль.

Дзирт взглянул на него, но сразу же снова опустил глаза.

— Я не хотел… если б я только знал, я бы… — пробормотал он. Потом глубоко вздохнул и прямо посмотрел на эльфов. — Она связалась с бандитами, которых мы с друзьями разыскивали. Когда нам пришлось драться, я понятия не имел, кто она такая, — даже не подозревал, что она — женщина. Пока я…

— …не нанес смертельный удар, — договорил Тарафиэль, а Инновиндиль скорбно опустила голову.

Дзирт молчал, повисла гнетущая тишина.

— Я боялся, что этим все закончится, — сказал Тарафиэль дроу. — Мы старались спасти Эллифейн от самой себя. И я не сомневаюсь, что ты постарался бы сделать то же самое, узнав, кто она такая.

— Ненависть затмила ей разум, — добавила Инновиндиль. — И когда до нас доходили слухи о твоих славных делах, она лишь больше распалялась, считая, что все это ложь. Она верила, что ты всего лишь умелый притворщик.

— Может, так оно и есть, — не моргнув, сказал дроу.

— Почему ты так думаешь? — спросила Инновиндиль, а ее друг добавил:

— Мы не судим тебя строго за гибель Эллифейн. Тебе ведь пришлось защищаться.

— Даже будь вы суровее, это ничего не изменило бы, — возразил дроу, и эльфы немного растерялись.

— Мы могли бы сражаться вместе за общее дело, — после неловкой паузы продолжил Тарафиэль. — Плечом к плечу.

Дзирт некоторое время смотрел на него и Инновиндиль. Ему очень хотелось принять их предложение, но он пока не мог решиться на это. Поэтому Дзирт ответил, покачав головой:

— Я сражаюсь один. Но я охотно помогу вам, когда будет нужно.

И, подобрав волшебную рубашку, он ушел в ночь.

— Нам всегда нужна твоя помощь, — сказал ему Тарафиэль. — И разве сам ты не станешь сильнее…

— Не надо, пусть идет, — остановила его Инновиндиль. — Он пока не готов.

На следующее утро Дзирт сидел на камне над пещерой эльфов и раздумывал над великодушным предложением Тарафиэля. Он признался им, что убил их соплеменницу, а они пригласили его в компанию.

Судьба несчастной Эллифейн представала теперь в ином свете, однако новая дружба его пугала. Где-то глубоко внутри дроу тянуло к ним, но сделать шаг им навстречу было страшно.

Когда-то у него были друзья, такие, о которых можно только мечтать. Были.

Так он и сидел, мучаясь сомнениями и вопросами, и все время его преследовал образ рушащейся башни и Бренора, гибнущего под ее обломками.