Читать книгу - "Хромой странник - Тимур Рымжанов"

– Возьмут, – согласился я, – и даже больше. Костьми ляжете на своих огородах да нивах, а все одно не прокормите его ленивых ратников да ополченцев.

– Что же делать прикажешь, батюшка? В разбойники податься? Лихом лютовать? Недоброе это!

– Город ставить. Да не абы какой, а с заделом, чтоб на многие годы. Крепкий.

– Нас с детьми да бабами пара сотен, нам бы домов да амбаров успеть к осени, да скотники хоть в пол-ямы, да дерева заготовить. Не сдюжим мы, батюшка, город ставить. А как прознает кто из княжих людишек, а они прознают, так и тот враз явится железом бряцать да волю изъявлять. Вот тогда изновь биты будем.

– Для успеха дела срок большой понадобится. У меня в подмастерьях двое дюжих молодцов, но еще не помешают. Пусть от каждого двора дадут мне отрока от четырнадцати лет или хоть глубокого старца. Всего два десятка. Кто мужика дать не сможет, другим делом займется. А упирать надо не на скот и огороды, а на ремесло и торговлю. Первым делом кирпичный двор поставим, кузню расширим. Дальше малую стену в рост не выше моего да отводной канал от реки. К середине лета явятся по реке купцы, вот мы им постой и предложим. Я налажу производство железа и оружия, торговые дела стану вести. Кто-то из вас, старики, возьмется за кирпич и раствор. Землю себе заберем, сколько пожелаем, уж с боярином я договорюсь. И он, если не дурак, подсобит.

– Станет ли он с тобой договор держать, Аред, коль скоро ты его дочь скрал да насилу увез.

– Обещанное взял, – нахмурился я, – и в неволе не держу. А станет боярин перечить, так я на него быстро управу найду.

– Ну, поставим с божьей помощью стены, а далее что? – спросил дед Еремей.

– Город – это не только стены и оборонительные сооружения. Коль скоро сдержит слово купец, который мне обещал в обмен на оружие привезти серу и нефть, то и оборону налажу такую, что и все окрест князья со своими дружинами зубы сломают на наших воротах.

– Мы не воины, ратному делу не обучены, – промямлил один из стариков, явно переживший шестой десяток – по здешним меркам, весьма почтенный возраст.

– Люди меня Аредом прославили, но верят колдуну, коль пришли защиты искать, а я один в поле не воин, так что придется и старому и малому, всем, кто в силах меч или пику держать, ратному делу обучаться и крепость ставить. Тех ратников, кто из княжеской дружины побежит к нам, – а они побегут, – повторил я громче, заметив сомнение на лицах старейшин, – кто захочет против родни меч поднимать; почти из каждого рода самые лучшие княжескую повинность тянут, кого за долги, кого за какую-либо провинность забрали. Так вот, привечать таких будем, но глядеть за ними зорко – не с темными ли замыслами явились? Еремей! Будь добр, возьми это дело на себя. Собери всех хилых, убогих да недорослей. Обучи, направь во все стороны, чтобы знать, что творится в ближних землях, а то слепы и глухи мы в Железенке. Крепость поставим, многие захотят под крепкие стены уйти. А я гнать не стану: всяк, кто придет, найдет приют, так и передайте по всем дальним селищам. А ты, Еремей, каждого встреть, поговори да проверь через своих людишек. Когда лихие времена настанут, нам еще крепко повоевать придется, так что ни одним средством брезговать не стану. Вот только поторопиться нам следует. Чем скорее оборону да крепость наладим, тем тверже на своем стоять сможем. Купцы – те сами к нам придут, коль скоро узнают, что мы защиту, товар да склады предлагаем. Вот в их интересах сейчас и надо действовать. Привадим купцов, отобьем прибыль у князя да брата его. Пока они власть делить будут, много народу побьют. Кому по нраву придется, как с двух сторон давить начнут, а? Подадутся люди в нашу сторону. Так что думать и об этом надо. Куда расселять и чем помогать поначалу, а затем и к делу приучать. Берите все эти повседневные дела в свое правление, а оборонить Железенку от врага – то моя забота.

Сказано – сделано. Деды долгих разговоров держать не стали, сразу взялись за дело. Еремей начал верховодить, даже бывшего старосту понукать стал. Поделил мужиков на бригады и день ото дня перебрасывал на разные работы, как опытный прораб. Он-то толк в строительстве знал. Но и моего поручения не забывал, и скоро во все стороны от Железенки потянулись его люди, а возвращаясь, несли разнообразную информацию, дающую нам возможность быть в курсе событий, происходящих далеко за пределами нашего лесного «колхоза». Про себя я называл еремеевских людей стратегической разведкой. Под ее контролем были все караванные пути, большие деревни, церкви и монашеские поселения, торговые ряды в крупных городах, воинские формирования. Я организовал из молодых парней некое подобие разведгруппы. Совсем еще сопливые бесенята во главе с матерым охотником-мордвином стали окрест осматривать лес да бегать ко мне с докладом. Попутно они провожали и встречали людей Еремея. Случались дни, когда они умудрялись приносить мне свежие новости из самой Рязани. Так я узнал, что боярин Дмитрий просто вне себя от гнева за то, что я обещанную мне Ярославну увел прямо из-под носа поставленных им охранников. Разведчики докладывали, все больше по слухам, что собрался боярин идти ко мне с отрядом для серьезного разговора, но все как-то не решался. То ли дела его боярские сдерживали, то ли накапливал аргументы, против которых я ничего возразить не смогу. В любом случае, и у меня и у него было достаточно времени, чтобы подготовиться к встрече.

Я не сомневался в том, что он уже и не надеется получить дочь обратно, но наверняка намеревается выторговать отступные или еще какую выгоду от моего опрометчивого поступка, что-то вроде выкупа. Но я не готов был идти на уступки, хоть и не имел достаточных обоснований своих действий. Единственное, чем я мог его попрекнуть, так это данным княжеским боярином словом, но тоже не факт, что он признает за собой такие слова, и мои свидетели из крестьян ему не указ. Тем более что для разговора со мной боярин соберет целое войско из родственников со слугами, охранниками да княжескими наемниками, которые за возможность пограбить безнаказанно пойдут за кем угодно. А то, что при этом боярин обрастет дурной славой, его это меньше всего заботит.

А что у меня? Две сотни крестьян, земледельцев, мизер оружия и открытый со всех сторон поселок только с намеком на первые признаки оборонительных сооружений. Боя я ему не дам, да и аргумента серьезного в свою защиту не приведу. В их представлении я бесправный, пришлый варяг, ничем особым, кроме кривой людской молвы, себя не покрывший. Вот и выходит, что несладко мне придется в таком разговоре.

Я уже перебрал десятки всевозможных вариантов развития событий. И отступление, и бегство, даже коварный план с отравлением или мнимым проклятием был готов применить, но в конце июня пришли по берегу семь десятков бурлаков, и тянули они три больших струга, полных купеческого товара.

Вот уж кого я совершенно не ожидал увидеть так скоро, так это недавнего моего знакомца Рашида. Я-то был уверен, что только к осени он явится в наши края, а он меньше чем за три недели обернулся.

– Наслышан по пути о твоих подвигах, Аред. Вот поспешил вернуться. Не отошел от Мурома и на полсотни верст, как встретил сына, ведущего караван вверх по реке. Твоего заказа, конечно же, пока не выполнил, но, клянусь Аллахом, совсем скоро, еще до осени привезу тебе все, что обещал, да еще и в дар отдам, потому как хочу тоже предложить свои скромные старания к тому делу, которое ты так смело задумал свершить.