Читать книгу - "Пески смерти - Александр Лидин"

— Почему?

— Так говорят звезды. Через три дня изменится положение звезд, и тогда путешествие на Юггот станет невозможным. А новое противостояние звезд будет через пятьсот лет…

— Печальная перспектива.

— Не стоит иронизировать по этому поводу. Наше терпение небезгранично. Мы ведь можем передумать и, вынув душу из тела, отправить ее через звездные бездны обычным путем. Две-три тысячи лет в темноте и одиночестве — пытка более страшная, чем любые физические мучения.

Василий кивнул.

— Хорошо, я попытаюсь уговорить Ктулху помочь вам.

— Не помочь! Мы требуем свое по праву!

— Да… да… Конечно…

— И не пытайся бежать или обмануть нас. Кара за подобное деяние будет много хуже, чем ты себе можешь вообразить!

— Не пытайтесь запугать меня. Я… — тут Василий чуть запнулся, пытаясь подобрать необходимые слова, — я любимая игрушка Ктулху. Он вам не простит, если со мною что-то случится.

Но на это Ми-го так ему ничего и не сказали. Вместо этого на голову Василия вновь надели мешок, и он отправился в обратное путешествие по бескрайним коридорам таинственного дворца.

Всю дорогу назад он вспоминал свой разговор с владыками Гоцлара, и чем больше думал о нем, тем меньше ему нравилось то, что происходит. Тем не менее у него было три дня… три дня на то, чтобы или связаться с Ктулху, или бежать. Однако даже если он умудрится выйти на связь с Ктулху, это вовсе не значит, что Великий Спящий согласится. А может быть, надо было сказать этим тварям, что для того, чтобы связаться с Ктулху, ему надо находиться на поверхности? Нет, это ослабило бы позицию божества. Если эти Ми-го решили, что без разрешения Ктулху могут выбраться на поверхность, то Василию тут же окажут «высшие почести».

Когда Василия привели в «его апартаменты», там его уже ждал Хек. Выглядел гауптштурмфюрер более чем помято, хотя одет был точно так же, как Василий, в оранжевую тогу.

— Рад видеть вас в добром здравии, товарищ Кузьмин.

Василий лишь снисходительно кивнул немцу.

— Как продвигаются поиски короны, гауптштурмфюрер? — словно между делом, поинтересовался Василий.

Немец только пожал плечами.

— Все оказалось совсем не так, как мы предполагали. Гоцлар далеко не мертв…

— Да уж, — протянул Василий, обведя взглядом темницу.

— Я хотел спросить, может, вы в курсе, чем вызвана сия смена обстановки?

— Считайте, что обязаны мне жизнью, — заявил Василий. — Я встречался с повелителями этого города и замолвил за вас словечко. В противном случае вы бы уже отправились в суп.

— В суп?

— Точно не уверен. Может быть, они хотели вас распилить и по частям подать на первое и второе.

— К чему такая забота о моей персоне с вашей стороны? Я считал, что вы спите и видите, как бы со мной поквитаться.

— Скажем так… там, на заставе, вы спасли мне жизнь, не отдав людям Хасана, пусть даже и сделали это из корыстных побуждений. Теперь я из корыстных побуждений спас вам жизнь… Так что будем считать, что мы квиты.

— Предположим… — задумчиво согласился немец. — Но в чем же ваша корысть?

— Если мы за три дня не придумаем, как удрать отсюда, то нас обоих ждет незавидная судьба. Вас подадут на первое, а меня на второе. А может, наоборот.

— И…

— Нужно бежать отсюда, господин Хек, и чем быстрее, тем лучше.

— Знаете ли, Василий, с утра я очнулся в подземном каземате. Потом меня провели через несколько дворов — эта цитадель, или как ее там, очень плотно заселена. Тут полным-полно народу, и как бы мы с вами ни замаскировались, за местных мы сможем сойти с большим трудом…

— Но ведь должен существовать какой-то способ выбраться отсюда?

— А если поговорить с владыками этого города? В конце концов, мы можем представиться эмиссарами…

Не дослушав немца, Василий отмахнулся:

— Все это пустое, гауптштурмфюрер. Тут правят Ми-го, а для этих тварей человеческая жизнь ничего не значит.

* * *

День прошел в бесцельных метаниях между спальней и купальней. Девушек не было, и пленники, предоставленные сами себе, пытались найти хоть какую-то лазейку, которая позволила бы им ускользнуть. Вначале они занялись окнами, но ни открыть, ни разбить ни одно из них не удалось. Они стали исследовать ванну, водосток, но и тут их ждало полное разочарование.

Потом слуги на золотых подносах принесли обед. Мясную похлебку и свежие фрукты. Фрукты пленники поели, а к похлебке даже не притронулись. Зная вкусы местных обитателей, следовало сначала выяснить происхождение мяса, а уж потом браться за еду. Вполне возможно, что им решили скормить одного из людей Хасана.

После обеда, а судя по всему, это был и ужин, появились слуги и установили в спальне более чем скромный диванчик-ложе для гауптштурмфюрера. После этого слуги в оранжевых тогах удалились, вновь оставив пленников наедине.

Сердце Василия сжималось от отчаяния. Он понимал, что им самим не вырваться из этой ловушки. Что через три дня, когда звезды внешнего мира изменят свое положение, ему придется принять смерть — и смерть ужасную. Вот только ради чего все это? Если бы, к примеру, ему удалось выбраться, он вернулся бы сюда с полком красноармейцев, и они живо привели бы каннибалов в чувство, объяснив им вред человеческого мяса, свергли бы власть Ми-го… В общем, навели бы тут порядок, присоединив гигантские подземные территории к Советской республике. К тому же, насколько Василий помнил, территория подземного мира была соизмерима с внешней поверхностью Земли, а значит, тут были гигантские пространства, неизвестно кем населенные, скрывающие неведомые тайны, и он, Василий Кузьмин, мог превратиться в нового Колумба… Только вот сначала нужно выбраться из города каннибалов, пересечь пустыню и добраться до своих…

Василий еще какое-то время понежился в бассейне, предаваясь радужным мечтаниям, чтобы отогнать мысли о безысходной реальности, а потом отправился спать. Но стоило ему лечь и расслабиться, как он вновь «услышал» голос. Звучал тот несколько по-иному, чем голос Ми-го. Василию показалось, что говоривший находится очень далеко.

— Отзовись, друг… Отзовись, друг…

Василий аж подскочил.

— В чем дело? — с удивлением наблюдая за своим товарищем по несчастью, спросил гауптштурмфюрер Хек.

— Сам пока не знаю… — насторожился Василий. Кто бы это ни был, кто бы ни звал его, он явно действовал в обход властей Гоцлара, к тому же… Судя по слабому сигналу, он находился довольно далеко. Тогда как он сможет услышать слова Василия? Или, в отличие от Ми-го, ему достаточно ментального контакта, и он сможет разобрать слова, которые не прозвучат вслух. Хотя почему «ему», может, это «они» или «она»? — Тихо, — приказал Василий Хеку. — Ни слова, потом все объясню.