Читать книгу - "Багорт. Том 2 - Анастасия Суворова"

Последнее время Дея стала замечать за собой разного рода странности, и все они так или иначе были связаны с ее телом. Всегдашний здоровый румянец сделался каким-то лихорадочно-воспаленным, а тонкие губы припухли, окрасившись в сочный коралловый цвет. Впрочем, эта метаморфоза произошла не только с лицом — все ее тело набухало, словно весенний бутон.

Она перестала пить на ночь церемониальную кружку мятного настоя. Не помогло. Однажды даже пыталась прибегнуть к брусничной воде, чтобы снять отечность. Только день зря потеряла. И что бы Дея не делала, она продолжала наливаться какими-то странными соками, розоветь и спать на ходу.

Свою сонливость она приписывала бессонным ночам. Нет, терпеливый и чуткий Влад не лишал ее сна, как это делал Ян, просто мягкие перины отчего-то перестали быть уютными. Она ворочалась чуть не до самого утра, не могла улечься, нечто незримое мешало, давило изнутри, не давало расслабиться.

Последней каплей стала перемена в рационе. Купаясь однажды в озере и повинуясь какому-то дикому инстинкту, она схватила на плаву мелкую серебристую рыбешку и вгрызлась в нее зубами. Так и слопала бы, наверно, прямо с чешуей, не подоспей Велена. Русалка забрала у Госпожи рыбину, ловкими пальцами распотрошила ее и протянула Деи кусочек сырого розоватого мяса. Девушка жадно заглотила его, ища неспокойными глазами новую добычу.

— Давно ли у тебя были краски, Госпожа? — улыбаясь спросила Велена, ужа потроша для своей Госпожи очередную рыбешку.

И тут в Деиной голове мелькнула роковая догадка.

В этот день Озерные девы устроили настоящий праздник. Пели особенно задорно, сплели с десяток гирлянд из береговых колокольцев, чтобы обвешать ими свою Госпожу, радовались, смеялись и кормили Дею сырой рыбой, которую она, казалось, могла поглощать теперь тоннами.

— Я так слопаю всех обитателей своего же озера, — пожаловалась Дея, жадно глотая рыбу.

— Ну, что ты, Госпожа, — утешала ее изрядно округлившаяся Омелла, — щуплы размножаются с такой скоростью, что могут заставить озеро выйти из берегов, если не контролировать их популяцию. Я, например, по две дюжины за день съедаю, это помимо водорослей и жемчужной пудры.

— А жемчужную пудру ты зачем ешь? — удивилась Дея.

— Как зачем? Косточки-то у малышки с чего-то должны формироваться. Я зубов лишиться не хочу.

— Ах да, да верно, — соглашалась разомлевшая от еды Дея.

— Ты не волнуйтесь, Госпожа, — заверяла радостная Омелла, — мы твой рацион сами составим. И пудру приготовим, и водоросли, и все прочее. Радость-то какая, радость!

— Угу, — кисло соглашалась Дея.

— Ты не счастлива? — робко спросила Омелла.

— Я не знаю… — неуверенно начала Дея.

— Омелла! — прикрикнула на русалку Велена. — Что ты пристаешь к Госпоже с дурацкими вопросами. Извини ее, Госпожа, все русалки дуреют, когда носят дитя.

— Не ругай девочку, от этого дуреют не только русалки. Скажи мне лучше, что с Владом делать?

— А при чем тут Влад?

— В том-то и дело, что, скорее всего ни при чем! — чуть не плача воскликнула Дея.

— Да, это верно, не могла ты за неделю так обеременеть.

Дея внимательно себя осмотрела, провела рукой по слегка разгладившейся талии и нахмурилась.

— Что значит обеременеть? Не видно же ничего.

Русалка хмыкнула, — это смотря кому, — она задумалась, принялась загибать пальцы, что-то подсчитывая. — У тебя наверное уж недель семь, восемь если не больше.

— Нет, — замотала головой Дея, а потом вспомнила, что Яна она последний раз видела пару месяцев назад.

— У тебя максимум две недели, потом станет заметно, а через три недели, уже совсем не скрыть будет.