Читать книгу - "Долг чести, или Верность чужому мужу - Рина Полевая"

Через пару часов мы будем переходить в Радияру — королевство магов, на его пересечение Вейн отвел всего двое суток. Объяснили это тем, что на вампиршу, оборотницу или полукровку я не похожа, а других блондинок кроме как прибывшей через портал магианы, на территории Независимых земель быть не может. Я могу привлечь излишнее внимание магов Радияры, и чем это закончится — неизвестно.

Мои волосы снова были спрятаны, а глаза я и так уже привыкла не поднимать. Хотя голубые и синие здесь не были редкостью, но золотистый ободок в них мог появиться в любой момент.

Только из‑за меня отряд отставал от графика на пару суток, делали незапланированные остановки или заезжали на ночевки в поселения, а не разбивали лагерь в лесу, хоть это и замедляло нас еще больше. Вот и сейчас Бартрейн объявил внеочередной привал, отмахнулся от возмущенного оборотня и направился к Палмиру.

Я повернулась и посмотрела на баронета. Сейчас он ничем не напоминал того беззаботного придворного хлыща и дамского угодника, с которым познакомилась совсем недавно лично. Он не пытался со мной заигрывать или соблазнять, как я того ожидала, развлекал разговорами и подменял Бартрейна, когда тому приходилось отлучаться.

— Орг, проинструктируй миледи еще раз, — на каждом привале меня заваливали сведениями о магах этого мира, о правилах поведения в разных странах, об обычаях и законах магов и людей.

Казалось, что меня готовят не к марш-броску через самый узкий участок страны, а как минимум году постоянного проживания в самом густонаселенном месте. Наверное, допустив ошибку с Геродой и вампирами, Бартрейн перестраховывался и пытался предугадать абсолютно все здесь в Ланьяре.

Я была закутана множеством щитов. От меня отсекали любого, кто проявлял малейшее внимание во время ночевок, не позволяя общаться ни с кем, кроме наемников из отряда. На удивление это не вызывало во мне никаких отрицательных эмоций, хотя и должно было: память Хейллин на меня после произошедшего в мире вампиров больше не влияла, а я сама не любила, когда меня загоняли в рамки или ограничивали свободу.

В отличие от Героды, где мне позволяли общаться со всеми, здесь такой возможности мне не дали.

А мне было интересно всё. Абсолютно всё: жители, такие похожие на людей и магов в Карносе и на Героде, но совсем с другим отношением к пришельцам из соседних миров, обустройство быта, которое отличалось своей добротностью и практичностью, отношения между расами и даже дома. Основательные и массивные, они вполне соответствовали своим хозяевам. Все это мне позволяли наблюдать со стороны, давали развернутые ответы на вопросы, но не позволяли приблизиться ни на шаг ни к кому самой.

Я не стремилась больше поговорить с Бартрейном до отъезда: боялась услышать в ответ, что Гильдия не может дать мне защиту. Но записи он отправил с отрядом наемников в столицу Независимых земель перед отъездом, получил несколько писем от Совета, а все флакончики и мешочки из моей сумки перекочевали к нему.

Кстати, к моей охране, состоящей из восьми человек, присоединились еще четверо. Насколько я поняла, все они кроме Вейна были полукровками, а вот лорд Милтон нас так и не догнал.

Как оказалось, артефакт в замке вампиров, вытянув силу и едва не убив, изрядно облегчил мне дальнейшее существование, и присутствие в отряде лорда больше не требовалось. По словам Маришши восстанавливаться после воздействия мне придется намного дольше, чем обычно, если только не случится чего‑то непредвиденного.

Что такое непредвиденной могло произойти, я не представляла, но ее слова о влюбленности или любви заставляли задуматься. Ведь не просто так еще в Карносе в моей крови сила скапливалась гораздо быстрее, чем я видела в памяти Хейллин. Значит, моя влюбленность в Бартрейна уже свершившийся факт.

Орг в этот раз долго меня не мучал, только уточнил, что дальше привалов не будет до самой ночи. Сказал, что если устану, то надо предупредить и меня пересадят к одному из охранников, но специально останавливаться не будут.

Пересекли границу на удивление легко: со стороны Независимых земель не задавали никаких вопросов, но это скорее из‑за присутствия в отряде Вейна, а со стороны Радияра на все вопросы отвечал Бартрейн.

Дальше время остановилось: бешеная скачка на пределе, несколько остановок для смены лошадей (оказалось, что Вейн заранее позаботился об этом, и несколько наемников уже пару недель дежурили в определенных местах), ночевка в лесу.

Я впервые ночевала в не обустроенном заранее лагере. До этого если и останавливались где‑то в лесу в Империи, то разбивали палатки и собирали для меня нечто вроде раскладушек. Как и где спали мои сопровождающие я не интересовалась, здесь же я рухнула на расстеленный возле костра плащ и заснула, не дождавшись ужина.

Сквозь сон я слышала тихие разговоры мужчин, чувствовала, как меня перенесли куда‑то и уложили на что‑то мягкое и… всю ночь обнимали со спины. Нежный шепот и легкие поцелуи в висок скорее всего мне уже приснились.

Утром я проснулась в одиночестве и на достаточно высокой и мягкой подстилке в стороне от того места, где расположился остальной отряд. Вставала с нереальной болью во всем теле и мыслью, что первое наше совместное путешествие с Бартрейном не было издевательством надо мной, а всего лишь тренировкой перед такими переходами. А подслушанные мною слова: «Хочет выжить? Значит выдержит» полностью соответствовали действительности. Я не просто хотела выжить — я хотела жить свободной, а значит выдержу столько сколько необходимо.

Второй дневной переход дался мне намного тяжелее, и границу между королевством магов и людей я пересекала сидя на лошади перед Бартрейном. Мне не было стыдно за свою слабость и желание проделать весь оставшийся путь в таком положении: я испытывала такое же чувство защищенности и полной безопасности, как и на руках у Бартрейна, когда он выносил меня из замка вампиров.

Дальше было несколько часов такой же безумной скачки при свете Лаяны и Яниры по широкому тракту. Пару раз мы меняли направление и сворачивали в лес на узкие тропинки, по которым могли проехать только шагом, но проехав через лес, возвращались на тракт. Тот же это был тракт или уже другой я не знала, да и мне было откровенно всё равно — я безумно устала.