Читать книгу - "Лезвие власти - Андрей Гальперин"

Мерриз обратился к герцогу с легкой улыбкой на лице:

— Ваше Высочество! Вы говорите очень интересные, и даже забавные вещи… Я, в свое время, получил достаточно серьезное образование, позволяющее мне…

— Ваше образование мало что стоит, по сравнению с книгами, которые правители Аведжии веками собирали в этой библиотеке… — Фердинанд бесцеремонно прервал Мерриза. — Извольте дослушать до конца, господин монах, заодно и расширите свои немалые познания… Гельвинг Теодор Страшный напал на князей Атегатта не потому, что был жаден, или глуп… Он напал потому, что Правители, пришедшие в Лаору с севера, обманули его, втянув в войну с нелюдями. Он узнал о том, что все они — принявшие человеческий облик чудовища. Он ввязался в бессмысленную и беспощадную войну, и тогда все они, князья Атегатта, Латеррата, Нестса, Могемии, Боравии, да и сам Император Юрих, все они обрушились на него и втоптали в непроходимые болота Марцина. Сам, Теодор погиб на поле боя, до последнего сражаясь с оборотнями. Его руку, нашли и сохранили, как напоминание потомком, о том, что они настоящие люди. А чудовище-оборотень, после смерти, принимает свой истинный облик, облик того зверя, кем он при жизни и являлся. Поэтому, большинство людских племен, пришедших с севера, сжигают на кострах своих правителей…

— Но и аведжийцы сжигают! — Аттон поднял глаза на Фердинанда.

— Женой Гельвинга Теодора и матерью Великого Ульриха, которого молва окрестила Коварным, была женщина из рода Могемских Правителей… После гибели отца Ульрих убил свою мать. Он расплачивался за ошибку совершенную Теодором. И в страхе перед тем, что душа его осквернена, он приказал сжечь свое тело после смерти. Все его потомки следуют этому. Презренные предатели — Тельма, Сваан, склонились перед пришедшими с севера чудовищами. Только Аведжия, в течении столетий пыталась сопротивляться. Но потом, потом и мы смирились с этой участью. Мы торговали с чуждыми нам государствами, заключали союзы, даже пытались бороться за Императорскую корону… Но Императорами становились лишь, Правители-Оборотни. Князья Атегатта, Бриуля и Бреммагны, короли Могемии и Боравии, герцоги Рифлера и Латеррата. — Фердинанд замолчал. Красивое и умное лицо его потемнело, он смотрел на Аттона и монаха взглядом, преисполненным печали.

Они тоже молчали, обдумывая сказанное, каждый по-своему. Аттон смотрел неподвижным взором прямо перед собой. Он думал о прайдах, и о том, что Торк является виновником нападения огров на людей. Мерриз, стоял позади него с выражением полного отчуждения на бесстрастном лице.

— Твой хозяин, господин Птица-Лезвие, придумал страшную и глупую легенду, очевидно под впечатлением прочитанных табличек, оставшихся от гномов. Легенду о Проклятии… Согласно этой легенде все правящие роды Лаоры, и род Аведжийских правителей, в том числе, все они жуткие чудовища, лишь временно принявшие человеческий облик… И что снять проклятие и освободить людей можно, лишь истребив всех правителей и их потомков до седьмого колена… Но ведь вы уже знаете, что это совсем не так? Мошеннику нужна лишь власть. Только власть… И вы, господин Птица-Лезвие, должны понимать это, как никто другой… Ведь это вы спровоцировали нападение прайдов на Боравию, ослабив королевство и примыкающие к нему мелкие государства… И всю Империю в целом…

— И этим господин Великий Герцог не преминул воспользоваться, захватив Прассию… — Аттон криво усмехнулся. Фердинанд зло сверкнул глазами.

— Меня не интересует то, что происходит в Империи. Правители Аведжии никогда не признавали оборотней своими сюзеренами. Я захватил Прассию, только потому, что эта земля издавна принадлежит нам и дал свободу простым людям от монстров-правителей.

— Конечно, Ваше Высочество, конечно… Прошу великодушно простить меня за дерзость… — Аттон встал, и подошел к окну. Вдали, в сиреневой дымке, парила огромная черное существо, то ли птица, то ли зверь. — Вы сказали, Ваше Высочество, что мы нужны вам, что вы великодушно даруете нам жизнь и посвятили, при этом, в древние тайны… Скорее всего, это означает, что просто так мы отсюда не уйдем…

— Да, господа. Я поведал вам истину, сути которой не знает ни Обитель, ни хозяин подземелий в Норке. Я предлагаю вам выбор. — Фердинанд поднял над головой руку. Звезда на его груди вспыхнула сине-белым. Аттон не успел даже дотянуться до рукояти меча, а зал уже заполнился грохочущими чешуйчатыми телами. Мерриз прижался к стене и выставил перед собой клинки. Аттон повернулся спиной к Фердинанду, и с тоской посмотрел в окно. Огромная черная птица, держа в когтях что-то белое, взмывала вверх, и падала вниз, свободно скользя в потоках чистого воздуха.

— Там, где сходятся границы королевства и Рифлера, в одной из затерянных долин Туан-Лу-Нарата моим людям удалось отыскать древние катакомбы Ульсара, где похоронено существо, правящее в стародавние времена Могемией, Боравией и Рифлером, под именем Гидеона Ужасного. Я думаю, что именно в этих лабиринтах можно найти настоящие доказательства того, что так скрывают правящие роды Лаоры… Мне нужно знать, что находится в Ульсаре. Я надеюсь, теперь вы поняли, почему я сохранил жизнь и одарил беседой двух зарвавшихся наглецов, столь бесцеремонно вторгшихся в мой родовой замок… — Фердинанд повысил голос, чтобы заглушить тяжелое дыхание чудовищ. — Я предлагаю вам выбор. Либо вы храбро и бессмысленно погибните на вершине башни замка Барагма… Либо, вы отправитесь в катакомбы Ульсара, и узнаете, каково истинное лицо правителей Империи, и не позднее, чем через три луны принесете мне доказательства моей правоты… Могу сказать вам так же то, что те, кто послал вас в Циче, не ждут вашего возвращения, и вряд ли вам обрадуются. Вы можете не поверить мне на слово, и вернуться, для того, что бы доложить истинную правду — в чаше лежит действительно рука Гельвинга Теодора Страшного и Великий Герцог Аведжийский — обычный человек… Но я сомневаюсь, что вам дадут уйти живыми… Поэтому, и предлагаю альтернативу… Конечно, вы можете скрыться, и посвятить свою жизнь выращиванию капусты, где-нибудь в Зирской Марке, но вряд ли вы на это пойдете… — Фердинанд улыбнулся своей милой, располагающей улыбкой. — А вот катакомбы Ульсара, охраняемые рифдольцами, это дело как раз по вам. Я знаю, господа, что значит быть выброшенным на обочину, посвятив всю свою жизнь какому-то делу… Но это правда… Этот мир, мир предателей и мошенников, не нуждается в таких героях, как вы… Сослужите мне службу, и я найду для вас еще более достойное дело. И когда мир станет прежним, о ваших подвигах непременно будут распевать на ярмарках…

— Рифдольцы… Чудесная перспектива… — Аттон сплюнул под ноги. — Прямо не вериться… Обо мне будут петь на ярмарке! Ну, что монах… Вновь на край света… Нас ждет Ульсар…

— Ты прав, Птица-Лезвие… — Мерриз убрал мечи в ножны и, обходя чудовищ, направился к выходу. — Не смотря на все богатство выбора, столь любезно предоставленное нам господином Великим Герцогом, выбирать-то, особенно, и не из чего… Ульсар, так Ульсар…

Фердинанд улыбнулся, глядя на них и продолжил.

— Я не предложу вам другой награды и не потребую от вас страшных клятв, так как знаю, насколько вы преданы делу, которому служите. Но вы убедитесь, что я был прав… И тогда вам не останется ничего иного, как идти в Ульсар… Но, помните — три луны… Только три… Ты! — Фердинанд ткнул пальцем в ближайшего демона, и заговорил на странном, щелкающем языке. Закончив, он повернулся к Аттону. — Они снабдят вас всем необходимым… Едой, оружием… Одеждой… И проводят до границы леса. Идите, и поможет вам Иллар! — После его слов, чудовища, все как один резко развернулись и двинулись вниз.